Допрос с пристрастием. Окончание

Фактически Вы рассказываете не об одной конкретной первой ночной встрече, а о том, как они протекали обычно? Благодаря чему они стали регулярны?
Да. Именно встречи «на всю ночь», за редчайшими исключениями, стали впредь нашим основным способом интимного проведения времени. Стало это возможным опять-таки благодаря пословице «Не было бы счастья, да несчастье помогло». То есть после 14 февраля 2007 года, когда Диана своей ревностью и необоснованными претензиями заставила меня разорвать отношения с ней, у меня оказалось больше свободы и маневра при выборе конкретной женщины на конкретную ночь. Не всегда этой партнершей оказывалась Света. У меня возникали новые связи и увлеченности, я заводил новых долговременных подруг и краткосрочных любовниц. Кому-то было удобно встречаться днями или вечерами, кому-то — ночами. Но проводя с одной и той же подругой две-три подряд ночные встречи, не по зову сердца или плоти, а по зову ума и души меня снова влекла Светик-Конфетик, своим спокойным характером, живой беседой, доверительным отношением, дружеским сексом без всяких потуг на единственность и исключительность, с возможностью рассказать и услышать об интимных эпизодах с участием других лиц, дать или получить совет в вопросах личного характера.

Была ли Света такой же ненасытной в постели, как Диана, когда в вашем распоряжении была вся ночь? Опишите типичный интим-процесс вашего ночного уединения.
Нет. Если каким-то фантастическим допущением с помощью машины времени записать на видео наш дневной секс и ночной, а затем, каким-то техническим ухищрением суметь поменять фон дневного освещения на ночной и наоборот, то ни по длительности процесса, ни по практикуемым ласкам, позам, последовательностям, ни по оказываемому в итоге эффекту невозможно было бы определить конкретное время записи файла. Конечно, ночных встреч было намного больше, чем предшествующих им дневных начального периода; конечно, со временем я намного лучше узнал ее интимные предпочтения, а равно и она все то, что нравится мне; конечно, намного комфортней осознавать, что после финала собственно секса не нужно быстро вставать и куда-то мчаться, а можно спокойно расслабиться, отдохнуть, уснуть.

Но, просто как факт без оценки: ночной наш секс длился не более того же одного часа, что и дневной. Остальная часть темного времени суток отводилась сну. Утром же была вторая серия, только если назавтра был нерабочий день. За много лет наших встреч такое случилось очень редко: 2—3 или самое большее 4—5 раз, но даже если у нас было время субботнего или воскресного утра до полудня, сам процесс никогда не затягивался чрезмерно.

И точно такой же факт, но уже с субъективной моей оценкой: от этого он не становился хуже, чем многочасовые эксперименты на грани дозволенного-приемлемого с той же Дианой или мое стремление использовать каждую секунду встречи для наслаждения Оксаной — идеально красивой и совершенной телом «Девочкой-весной». Думаю, что такого же мнения придерживалась и сама Света, имеющая близость не только со своим основным мужчиной и мною, но и временами заводящая для разнообразия и удовольствия длительные или разовые связи, то есть, как минимум, знающая, что у каждого мужчины свой индивидуальный стиль, а как максимум, вполне могущая изменить его под себя или подстроиться под него.

Итак, сам секс:
— очень короткая фаза ласковых и нежных поцелуев, а затем — жесткие, требовательные, взасос, с активной игрой языками, с имитацией (а иногда и не имитацией, а всамделишных) укусов, довольно грубое тисканье ее тела, зажимание сосков между пальцами, бесцеремонный захват ладонями ее бедер, ягодиц, гениталий;

— сравнительно нежная дрочка клитора сопровождается грубым пальцевым трахом влагалища и ануса: Света оказалась поклонницей фистинга. Что любопытно — ласковая стимуляция клитора могла привести ее к оргазму намного быстрей, такое тоже бывало, особенно в те редкие вторые заходы, которые были по утрам выходных дней. Но попеременное или параллельное воздействие пальцев и члена, действующих в разных дырках, а иногда даже умудряющихся просунуться в одну, определенным болевым воздействием оттягивали оргазм, но в то же время делали его более ярким, насыщенным, заставляющим забывать все на свете, метаться и кричать от кайфа, и затем затихать, забываться, проваливаться в сон, тогда как клиторальный оргазм скорее бодрил и делал слово-охотливей;

— такой же жесткой дрочкой моего члена отвечает и она. Эмпирическим путем было достигнуто такое соотношение сильного сжатия ближе к основанию вкупе с малой частотой собственно онанирующих движений, которое позволяло неограниченно долгое время члену и оставаться в состоянии эрекции, и не фонтанировать эякуляцией;

— по ходу постельной круговерти член несколько раз оказывается у нее во рту, и изведывает прелести карусельно-мельничного минета: когда с ним обращаются очень активно, но ничуть не больно, максимально увлажняя, работая языком, губами, нёбом, щеками, гортанью, но будто зубов не существует в принципе. Опять-таки может показаться парадоксальным, но именно такая круговерть и мешает быстрому моему кончанию, ибо для подкатывания точки невозврата нужно какое-то время делать однообразные, ритмичные движения, раздражая одни и те же чувствительные точки венчика и уздечки, в противном случае постоянная смена этих точек (до определенного момента, конечно) откладывает наступление оргазма на неопределенное время;

— я быстро понял, что Свету очень сильно отвлекают от процесса любые мои реплики (нежные или грубые, без разницы), она вздрагивает от акустики чужого голоса, начинает переспрашивать, думать над ответом, пропадает нужный настрой, и может в итоге даже прервать трах, поэтому я в основном молчу, раскрывая рот только при крайней необходимости, стараясь обходиться жестами и ручной корректировкой ее позы при трахе, и если данная поза предполагает близость моих губ к ее телу, то использовать эту возможность для вящего кайфа, чем для ненужной в данный момент комплиментарности;

— ее слова иногда несут смысловую нагрузку: «погоди секунду, не так быстро, теперь глубже, еще сильней, покрути, и туда тоже хочу, давай я сяду на тебя, по попе не бей, синяки останутся, лучше сжимай и растягивай, кусни за сосок, дай мне твои губы», но намного чаще это «да, да, о как хорошо, как сладко, классно, давай еще, да, да, супер, ох, я с ума сойду сейчас, что ты делаешь, я балдею, да, да, молодец», и то в том случае, когда ее рот не занят поцелуем или минетом;

— иногда я кончаю ей в попу, но намного чаще — в рот. Причем, несмотря на великолепное владение техникой минета, у нее какие-то тараканы насчет добровольного приема спермы в рот. Пару раз я оплошал, лег на спину и доверился ее мастерству. Разумеется, она отлично знала, когда минет — ласка для продления секса, а когда — способ максимального приближения оргазма. Несмотря ни на какие «стой-давай», Света в момент брызга выпустила головку изо рта, убрала свою голову на такое расстояние, чтоб я не смог схватить за затылок и притянуть к члену, и зачарованно смотрела, как я вынужденно сам схватился за член и додрачиваю для усиления эффекта. Еще и ехидно прокомментировала, что-то вроде «ах, сметанка пропала, какая жалость».

После этого я долгое время не доверял ей отсасывать, предпочитая дотрахивать в рот и самостоятельно регулировать моменты останова и дальнейшего возобновления. Причем если финал проходил не в позе «ее голова на подушке, а я нависши над ней, трахаю в рот», а «она сидит на кровати, я стою» либо «она на коленках или корточках сосет», то моя рука обязательно у нее в волосах или на затылке, чтобы вдруг не вздумала отстраниться, и «сметанка» не пропала бы втуне. Один раз было кончание на грудь, когда она попросила не кончать ей в рот, мотивируя плохим самочувствием. рассказы о сексе ...  Читать дальше →