Царица. Часть 2: Прогресс. Стабильность. Обрыв

Часть вторая: Прогресс. Стабильность. Обрыв.

Некоторые философы и социологи (почему-то не биологи с антропологами) именуют представителей нашего вида homoludens — человек играющий. И во многом они правы. Невозможно отрицать, что игры, в которые играют люди, и люди, которые играют в игры, — огромный пласт человеческой психологии, культуры и цивилизации. Но даже лишенному азарта тихоне, принципиально не берущему в руки шахматы и шашки, нарды и карты, за километр огибающему букмекеров и не подозревающему о наличии канала «Матч-ТВ», наверняка знакома игра в «орлянку» с самим собой, судьбой и обстоятельствами, зародившаяся в детстве.

— Если я проскочу на одной ножке по всем красным квадратикам, не заступив на синие, мама купит мне мороженое.

— Если я успею войти в класс раньше, чем та ябеда, меня не вызовут к доске на физике.

— Если у той машины четные номера, приглашу на танец Марину. Если нечетные, то Наташу. А если четыре нуля и буквы ХУЙ (гы-гы) — завуча Капитолину Иннокентьевну.

— Если сыграю два мизера подряд, зачет получу автоматом.

— Если проскочу перекресток за три оставшиеся секунды зеленого, начальник премию выпишет.

Неделя до следующей встречи с Царицей (и потом еще несколько, пока не наступила благодать стабильность) прошла для меня в довлеющих думках о ней (таки прочно вошла она в мои мысли за эти три дня плотного контакта) и в непрестанной «орлянке» то ли с собой, то ли с неподкупными мойрами. Понятно, что мечтам предела нет, и никто не мог запретить мне воображать не только разнузданный секс с самой Царицей во все дырочки, но и как она, в восторге от фееричных ощущений и являясь по натуре доброй девушкой, захотела, чтоб такие же удовольствия получили ее сокурсницы по учебе и сотрудницы по работе, и приглашала их на наши встречи поодиночке и скопом. Но и не менее понятно, что всерьез полагаться на такое развитие ситуации не стоило, а учитывая стремление моей подруги к постепенному раскрытию собственной сексуальности, прогресс, конечно, ожидался, но не взрывной и моментальный, а ступенчатый и пошаговый. Кое-что в преддверии очередного свидания мне удавалось угадать, кое-где мои сексуальные чаяния оказались завышены, но в чем-то и превзойдены, а кое-чего при развитии отношений я не ожидал вообще. Как в поведении Царицы, так и моем собственном. Однако ж, по порядку.

НА СТАРТ!

И вот, значит, неделя миновала, намеченный день наступил, я поехал в областной центр с утра пораньше, с делами справился, и около двух часов пополудни, как и договаривались, прямо за одним из лежачих полицейских, которыми ограждались по бокам ворота черметской школы, посадил Царицу в машину и направился в Эмск. Примечательно, что вначале, в целях конспирации, я к школе подъезжать не хотел. Тем более, памятуя, как подвозя ее три дня подряд, к своему дому она приближаться запрещала, и высаживалась на ближайшем перекрестке. А когда первый раз забирал у школы, были такие реплики по телефону:

— Ты где, не подъехал еще?

— Подъехал, у школы.

— Не вижу тебя у школы.

— А я тебя не вижу.

— Да я из окна смотрю, ты и не увидишь. Мне выходить?

— Выходи, конечно, я у... — называю ориентир на той же улице.

— Давай подъезжай к воротам поближе. Я знаю, тут никаких запрещающих знаков нет.

— А заметят, что садишься в мою машину, ничего?

— О боже, какой ты паникер, DD! Шнеле-шнеле, все равно уже попался, — и звонко рассмеялась. А у меня улыбка до ушей... капут тебе, DD, точно попался!

Так получилось, что за минувшие дни мы и по телефону не поговорили, и онлайн на сайте не пересеклись. Только лишь обговорили офлайн временнЫе параметры встречи, что и подтвердили краткими репликами по телефону (а может и смс-ками, точнее не скажу) уже в данный конкретный день. Ну и, честно говоря, я опасался. Что она, обдумав случившееся, все же придет к выводу, что я применил недопустимое насилие, и на этом наши пути разойдутся. И, во-вторых, раз во-первых не сбылось, и Царица без колебаний согласилась и встретиться, и судя по интонации, настроена благодушно, что в процессе общения эта тема всплывет и надо будет мне каяться и посыпать голову пеплом, заверять, что впредь ни-ни, и даже тот эрзац-секс еще долгое время будет казаться развратнейшей оргией.

— Знаешь, я так переживала, — сказала Царица после того, как села в машину, подставила щечку для поцелуя, и я тронулся с места, — полночи не спала, и все думала, говорить тебе или нет.

«Издалека начала, — подумал я. — Небось снова заведет, как ей было плохо от моей ругани и принуждения, как она испугалась и шок испытала... Надо было все-таки вчера или позавчера созвониться, поставить все точки над i, да — да, нет — нет, остальное от лукавого».

Но ничего не говорю, с нейтрально-благожелательной улыбкой слушаю ее монолог дальше.

— Все говорят, нельзя в таком сознаваться, но я не могу больше мучиться. Я очень боялась, что ты обиделся и больше не захочешь со мной общаться! Извини меня, пожалуйста, DD! Я была неправа! Мне с тобой так хорошо! Я не хочу тебя терять, ну пожалуйста... — и разревелась, будто я остановил машину и сказал «проваливай».

Челюсть у меня отвисла. Не успев избавиться от той самой нейтрально-благожелательной улыбки. Плюс ступор, в который впадает мужчина, когда в его присутствии плачет женщина. Ну и видок у меня был тогда, представляю. Как я никуда не врезался, просто чудо...

Ну ладно... остановился, утешил подругу, как мог, сто раз заверил, что и в мыслях не держал обижаться, переживал, что сам переборщил со словами и действиями... чем-то сумел рассмешить, будто солнечный луч блеснул из-под хмурых туч, и мне самому так благостно стало на душе... короче, успокоилась Царица, платочек в руке сжала, улыбнулась, кивнула вперед на дорогу, мол, езжай. Завел я мотор, спрашиваю:

— В общем, капризничать больше не будешь?

Положив, как пай-девочка, руки на коленки, не смотря на меня, а строго вперед, ангельским голоском Царица пообещала:

— Буду!

И как-то по-другому я взглянул на нее (и вглубь себя), когда, обхохотавшись по полной программе после этой мизансцены, мы пришли в себя, и я смог в правильной последовательности нажать педали, переключить скорость, вырулить с обочины и выехать на трассу. К вожделению и интересу еще какая-то нотка нежности и ценности добавилась, словно ее признание в том, что не хочет потерять меня, открыло и поток подобных чувств с моей стороны. «Капризничай сколько твоей душе угодно! — подумал я. — Недотрах мне все равно не грозит, я тебя больше ни к чему принуждать не буду. До чего дозреешь сама, так тому и бывать. Нет — так и не надо. Пусть тебе всегда будет со мной хорошо, моя хорошая девочка!».

Надо было, наверное, и вслух это сказать. Возможно, такое признание стало бы тем самым заклинанием, которое предотвратило бы нелепый разрыв, случившийся через полгода. Особенно если его повторять регулярно, в целях профилактики, чтоб уж наверняка. Не знаю... так и не сказал вслух, постеснялся, наверное... вспомнил о своем и ее возрасте, о том, что слишком уж пафосно это прозвучало бы. Может, ошибся, не спорю. А может, так и надо было, зачем окончательно дурить голову молоденькой девчонке, отсекать варианты ее личной жизни и заставлять замыкаться на мне.

А самое интересное, что капризов на самом деле больше не было. Вернее, два случая припоминаю, чуть позже расскажу, но они не носили сексуальный характер, просто иллюстрировали загадочность и непредсказуемость женской натуры в каких-то ...