Убийство в 101 номере. Перевод с английского

— Ладно, — сказал я, — мы закончили. Давай бросим его одежду в мусорный бак на стоянке, а потом вернемся в автосалон.

— Ты точно не хочешь отрезать этому ублюдку член? — Спросил Билли, вытаскивая из кармана зловещего вида складной нож.

— Убери это, Билли, — поспешно сказал я. — Мы уже говорили об этом. Всё, что мы хотим, — это унизить его, а не искалечить.

— Попался, — сказал Билли и, к моему облегчению, убрал нож. Мы собрали остальную одежду доктора и направились к двери. Когда мы уходили, я воспользовался металлической защёлкой, чтобы дверь не закрылась.

— Зачем ты это сделал? — Спросил Билли.

— Чтобы полиция и репортеры могли легко проникнуть в комнату, — сказал я ему.

— Ну да, — сказал Билли.

Я вздохнул, и мы направились к задней двери мотеля. На обратном пути в автосалон я выбросил одежду доктора, перчатки и лыжные маски в мусорный контейнер. Когда мы вернулись, Билли забрался в свой пикап, чтобы уехать. Я наклонился к нему, чтобы убедиться, что он помнит, что делать дальше.

— Я собираюсь сделать анонимный звонок в 9—1-1 и сообщить о беспорядках в мотеле. Как только вернёшься домой, позвони своему приятелю на телевидение. Скажи ему, что ты только что видел, как полиция подъехала к мотелю, и это выглядело так, будто произошло что-то серьёзное.

Он кивнул, и мне оставалось только надеяться, что он всё правильно понял.

«Тест-драйв», который я провёл с Билли, длился чуть дольше обычного, но никто ничего не сказал об этом. Я мысленно вздохнул с облегчением. Похоже, нам это сошло с рук.

Остаток дня, казалось, тянулся целую вечность, но, наконец, день закончился, и я запрыгнул в машину, чтобы отправиться в бар встретиться с Билли. Я был так взвинчен, что чувствовал себя почти под кайфом. При мысли о том, что в десятичасовых новостях я увижу, как доброго дока выводят из грязного мотеля в одних трусах, у меня чуть слюнки не потекли. Было бы ещё лучше видеть лицо Дорис, как она смотрит это вместе со мной!

Билли, конечно, уже сидел за столиком и ждал меня с пивом. — Ну, — нетерпеливо спросил я, — ты позвонил своему приятелю, как мы договаривались?

— Ага, — сказал он и сделал большой глоток из бутылки.

— Репортеры засняли на пленку, как доктор покидает мотель?

— Конечно.

— Ну, и что же сказал твой друг? Как выглядел Фишер?

Билли только покачал головой. — Трудно сказать в мешке для трупов.

— Мешок для трупов! Какой мешок для трупов?

— Мешок для трупов, в котором лежал доктор, — я в ужасе уставился на него. — Он был мёртв, Джонни, — сказал Билли. — Его пришлось выносить в мешке.

— Как это возможно, Билли? Когда мы уходили, он был в полном порядке, если не считать синяка на челюсти.

— Должно быть, кто-то вошёл в комнату после того, как мы ушли, и прикончил его, Джонни. Когда мой приятель перезвонил мне, чтобы поблагодарить за наводку, он сказал, что горничная нашла доктора с перерезанным горлом — везде была кровь. Это будет главный репортаж в сегодняшних новостях.

До сих пор, единственный раз в моей жизни, когда я чувствовал себя одурманенным, это когда я действительно сильно лизнул, играя в футбол в старшей школе. Но тут я почувствовал, что сейчас упаду в обморок. Самое худшее, что только могло случиться! Я сделал большой глоток пива, чтобы успокоиться, и уставился на Билли.

— Полиция знает, кто это сделал? — Спросил я.

— Не-а, — спокойно ответил Билли. — Мой приятель сказал, что никто ничего не видел и не слышал.

— Послушай, Билли, это плохо, очень плохо. Мы можем оказаться в настоящей беде.

— Почему? — спросил он. — Мы его не убивали.

— Мы с тобой это знаем, но полиция этого не знает, — раздражённо сказал я. — Если они узнают, что это мы связали его, то наверняка попытаются повесить убийство на нас.

— А, ну да.

Мне хотелось перегнуться через стол и придушить его, но я знал, что сейчас не время терять контроль.

— Послушай, Билли, мы должны держать это в секрете. Ты никому не расскажешь, ни Филлис, ни своему приятелю из теленовостей, ни-ко-му! Если ты проговоришься, мы можем оказаться в тюрьме, понимаешь?

— Конечно, Джонни, конечно.

— Я очень надеюсь, что полиция сразу же найдет того, кто его убил. Как только они произведут арест, опасность нас минует.

— Не волнуйся, Джонни, я буду держать язык за зубами, — сказал он, делая тот дурацкий жест рукой и ртом, который мы выучили в пятом классе.

Я подумал, что меня сейчас стошнит.

Уходя домой, я мог только молиться, чтобы Билли молчал, но сомневался, что он сможет долго продержаться. Я был уверен, что если копы когда-нибудь возьмут его на допрос, мы обречены. Зачем, чёрт возьми, я пытался отомстить этому ублюдочному доктору? Почему я просто не подал на развод с Дорис и не оставил всё как есть?

Дорис! Чёрт возьми, я планировал встретиться с ней сегодня вечером по поводу её измены. Ну что ж, теперь это придётся оставить. Я просто должен пойти домой и вести себя с ней толстым, тупым и счастливым. Как это больно! Я надеялся, что смогу притвориться достаточно хорошо, чтобы одурачить её.

Когда я вернулся домой, все оказалось ещё хуже, чем я ожидал. Не успел я войти, как Дорис подбежала ко мне и разрыдалась.

— В чём дело, милая? — Спросил я. — Что случилось?

— О, Джонни, — всхлипнула она, — это так ужасно! Этого милого доктора Фишера, к которому я всё время обращалась, убили! Это во всех новостях.

— Я не могу в это поверить, — сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал потрясённо и сочувственно. — Что случилось?

— Его тело нашли в номере мотеля, — простонала она. — Ему перерезали горло!

Я знаю, что не должен был это говорить, но не смог удержаться:

— Они нашли его в номере мотеля? Похоже, он собирался встретиться с кем-то для небольшого послеполуденного удовольствия.

— Ты его не знаешь! — огрызнулась она. — Как бы то ни было, в такое время, как сейчас, тебе нужно отбросить дурные мысли.

— Прости, дорогая. Я вовсе не хотел легкомысленно относиться к такой ужасной трагедии, — сказал я с раскаянием. На самом деле меня раздражало, что мне приходится говорить о нём хорошо. Я не хотел его убивать, но меня это не слишком огорчило. Но что действительно сыпало соль на мои раны, это то, что я знал истинную причину, по которой Дорис была так расстроена.

Так продолжалось весь вечер. Каждый раз, когда она входила в комнату, глаза Дорис были полны слёз; когда мы смотрели новости, она прятала лицо в носовой платок. Это было тошнотворно, особенно когда телерепортёр начал говорить о том, какой ужасной потерей была его смерть для общества.

«Так не должно быть, — подумал я. — Им следовало бы говорить о том, каким подлым изменником он был, а не превозносить его до небес. Это просто несправедливо!»

Дорис легла спать, даже не поужинав, так что мне пришлось сделать себе бутерброд, чтобы не умереть с голоду. Но, по правде говоря, я и сам был не так уж голоден. В дополнение к напряжению от необходимости притворяться заботливым мужем рядом с Дорис, я был ужасно обеспокоен тем, что может произойти дальше. Мы с Билли старались быть осторожными, но что, если мы оставили какие-то улики? Что я скажу полиции, если они придут за мной? Кто поверит, что мы связали Фишера, но не причинили ему вреда, если не считать того лёгкого удара в челюсть?

После бессонной ночи я отправился на работу на следующий день, но и там было не легче. Доктор Фишер и раньше покупал у нас машины, и его убийство было главной темой разговоров. У каждого была своя теория о том, кто это сделал и почему. Я подумал, не предложить ли какую-нибудь альтернативную теорию в надежде сбить людей с толку, но, хоть убей, ничего не смог придумать. В конце концов я решил промолчать в надежде что всё это быстро пройдёт.

Когда в тот вечер я встретился с Билли в баре, было очевидно, что он жаждет меня видеть. — Ты ни за что не ...  Читать дальше →