Церковная благотворительность (перевод с английского). Часть 2

Через несколько секунд оргазм пришел, и был он таким же большим или даже большим, чем кульминация, которую он вызвал у нее незадолго до этого:

— Ооооо... почти... оооо... о да... да... уннгх... оооо... даааа... пожалуйста... о пожалуйста...

Одновременно с криками ее голова дергалась взад и вперед, в результате чего ее волосы растрепались, а тело между ее удерживаемыми мужчиной руками и пронзенной киской дико содрогалось...

Казалось, что это продолжалось вечно, но в конце концов, все успокоилось, за исключением ее частого дыхания. Джерри трахал ее во время кульминации без колебаний и почти без эмоций. Его действия не давали намека на то, в какой стадии возбуждения он может находиться и когда достигнет кульминации.

— Ты в порядке? — спросил я, чувствуя, что мне нужно что-то сказать.

Звук моего голоса заставил ее открыть глаза, и ее голова перекатилась в мою сторону. Она смотрела на меня, но ей не хватало внимания, что заставило меня задуматься, была ли она полностью в сознании.

— Нет... не надо спермы... — сказала она тихим голосом.

Сначала я не понял, что она имела в виду, и размышлял над этим, пока бездомный продолжал жестко двигаться к ней. Затем, как только я услышал ворчание мужчины в первый раз, меня осенило:

— Джерри, не кончай в нее... она не защищена, — сказал я.

Несколько секунд прошло без ответа, но когда я подумал, что мне может понадобиться вмешаться, он ответил:

— Да... хорошо...

На этот раз его голос указывал, что он, возможно, на подходе, поэтому неудивительно, что он начал издавать повторяющиеся ворчания во время своих движений. Внезапно его ритм изменился, и он начал брать ее быстрыми ударами, что, как я знал, означало приближение кульминации. Перемена вернула Триш к возбуждению, и когда она снова начала хныкать, комната наполнилась эротическим дуэтом пары.

— Помни, Джерри... — сказал я, когда казалось, что его кульминация неизбежна.

Тело мужчины напряглось, его дыхание остановилось на несколько секунд, прежде чем он внезапно поднялся, и его член вырвался из киски моей жены. Он взял тяжелый стержень в свою руку и начал быстро дрочить его, в то время как тело Триш медленно извивалось под ним, как будто она все еще чувствовала в себе его присутствие.

— Эээ... бля, да... бля... — выплюнул он.

Я наблюдал, как его тело быстро качалось, а затем кончик его члена раскрылся, и оттуда начала выливаться сперма. В отличие от любого семяизвержения, которое я когда-либо видел, его жидкость не выплескивалась. Вместо этого она падала прямо вниз и приземлялась чуть ниже пупка моей жены. Однако того, что ему не хватало в силе, он восполнил в количестве, когда выдал огромное количество вещества. Наконец, поток начал уменьшаться, но я должен был предупредить его, поскольку он начал двигаться, а киска моей жены все еще оказывалась открытой на четверть.

— Будь осторожен... не попади в нее, — предупредил я.

Он приблизился, но, к счастью, не вошел внутрь, и как только отступил, Триш накрылась простыней. Теперь, когда все закончилось, я хотел, чтобы он вышел из комнаты, поэтому взял блокнот и карандаш и шагнул к нему, вытесняя к двери. К счастью, он понял намек, и после передачи ему материалов, я закрыл дверь. Обернувшись, я встретил Триш, когда она шла в ванную.

— Мне нужно принять душ, — заявила она, когда мои глаза уставились на размазанную сперму, все еще покрывающую ее живот.

Я позволил ей пройти и подождал, пока не услышал шум душа, прежде чем разделся и пошел к ней. Она смотрела на меня отчаянными глазами, и я знал, что ей интересно, о чем я думаю и какое суждение выскажу.

— Ты в порядке? — спросил я, взяв мыло из ее руки и принявшись пенить ее тело.

— Я не могу... — начала она, а затем замолчала на несколько секунд, прежде чем добавить: — Нет...

— Я понимаю... — прошептала я.

— Почему? Что сейчас произошло? — спросила она.

— Слушай, это просто произошло. Постарайтесь не расстраиваться. Мы можем поговорить завтра... когда он уйдет... — сказал я, пытаясь успокоить ее душу.

По правде говоря, я тоже чувствовал сумятицу, но знал, что сейчас не время для разговора. Я закончил мыть ее, и после того как вытерлись, мы направились прямо в кровать. Мы едва натянули одеяло на себя, когда появился луч света, дверь открылась, и перед нами стоял Джерри, все еще совершенно голый, держа свой блокнот.

— Я думал, что порисую еще немного, — заявил он, совершенно не обращая внимания на поведение и нарушение им нашего частного пространства.

— Нет... уйди, Джерри, — потребовал я.

Несколько секунд он смотрел на меня ничего не выражающим взглядом, а затем ответил:

— Ладно, потом.

С этими словами он повернулся и ушел, а я потянулся к Триш и притянул ее ближе к себе. Она прижалась спиной к моей груди, а я обвил рукой ее тело, и мы молча отдыхали. Однако через несколько минут, по причинам, которые я не мог объяснить, я позволил своей руке дотянуться до ее груди. Тело Триш заметно напряглось, когда я впервые вступил в контакт, но я проигнорировал ее реакцию и протянул руку под ее верх.

— Ты позволил ему... сделать это... — прошептала она, и когда я не сразу ответил, она добавила: — Почему? Я хочу знать, почему.

Зная, что она заслуживает ответа, я сказал:

— Не знаю. Все вышло из-под контроля... вышло... Я не знаю наверняка... Ты знаешь, что позволила ему рисовать тебя голой прошлой ночью.

Последнее вспыхнуло в моей голове, но я не собирался говорить об этом. К сожалению, оно просто сорвалось с моих губ как поток сознания. Я сжался в ожидании упрека, но удивительно, когда она ответила, в ее голосе не было надрыва:

— Это был просто рисунок... ничего не случилось.

— Нет, все же что-то случилось. Ты долго была с ним наедине... голой... и он заставлял тебя принимать разные позы... манипулировал тобой... и зарисовывал твою... близость... твою сексуальность, — ответил я, а потом мысль ударила меня, и я добавил:

— Я думаю, что это было настолько близко к сексу, насколько возможно для человека без физического контакта.

— И ты хотел сделать последний шаг... увидеть, как выглядит последний шаг? — спросила она.

Это было интересное наблюдение, и оно заставило меня задуматься, может ли быть правда в ее словах. Кроме того, ее поведение до сих пор было настолько спокойным, что я понял, что мне нужно действовать осторожно и стараться не провоцировать.

— Может быть, Триш... может быть, в этом есть доля правды. Я не знаю... сейчас это кажется таким сложным, — наконец сказал я.

Последовала еще пауза, после чего она сказала:

— Ты возбудился.

Волна глубокого смущения нахлынула на меня, когда я понял, что мой член затвердел и теперь прижимается к ее попе. Я начал двигаться, но прежде чем смог зайти далеко, Триш повернулась, откинула одеяло и нашла мой ствол своей рукой.

— Прости, — сказал я, зная, что последствия были плохими.

Она медленно погладила его несколько раз, прежде чем ответить:

— Ты не жалеешь.

— Что ты имеешь в виду? — спросил я, смущенный ее заявлением.

— Ты не жалеешь... ты хотел, чтобы он... вот почему он такой твердый. Ты думаешь об этом, — бросила она мне с упреком.

— Я... эээ... я не знаю, Триш, — запнулась я, надеясь найти какую-то твердую почву.

Вместо того чтобы ответить, она потянула мой член, давая понять, что хочет, чтобы я был на ней сверху. Я надвинулся на нее, а она направила меня к своему отверстию, и через несколько секунд мы соединились.

— Мммм... — выдохнула она, когда я начал двигаться, и после нескольких толчков добавила: — Ты сделал это.

Она сказала, словно констатируя факт, без осуждения, но все равно было неловко, поэтому я молчал, пока мы занимались любовью. В течение следующих нескольких минут мне удалось избавиться от чувства вины, и желая кое-что узнать, я решил быть смелым.

— У ...