Совращение прапорщицей в учебке

вдвоем на тумбочке — я и мой орган. Из сержантской слышался смех, голос Влада, а затем они вышли вместе с ней в коридор на взлетку и пошли к выходу. Он, провожая ее, хохотал, обещал прислать кого-то, а потом взглянул на меня и с хохотом сказал:

— Только вы осторожнее, Марина. Не подпускайте его близко, а то он до женщин охоч ужасно, потом с живой не слезет. Он же меньше пяти палок за раз не бросает, я его знаю, мы с ним с одной улицы.

Я был поражен такими скабрезностями, а она просто и открыто посмеялась вместе с ним и, уходя, кинула на меня долгий взгляд, от которого и так стоявший член зашевелился, пробиваясь к дневному свету. Как можно было в таком тоне общаться с прапорщицей, которая и старше его возрастом и старше его по званию. Да и меня он не так уже хорошо знал, а как животное какое-то расписывал, ничего на самом деле не зная. Когда я сменился, Влад вызвал меня к себе и сказал, что на завтра я отдаюсь в распоряжение швеи, ей нужен был высокий парень моих размеров, что-то на меня нужно будет мерить и подшивать прямо на мне. Займет, максимум, пару часов. Пристыдил меня и напутствовал по-свойски (не по фамилии, а по имени):

— Олег, ну ты блядь под кальсоны что-нибудь надень, а то проткнешь там ее. — потом хохотнул, — ты не теряйся там, если что.

Потом вспомнил и нахмурился:

— Я шучу конечно, не вздумай, ты смотри осторожен будь, у нее муж здесь же работает в гараже, старший прапор, маленький такой чернявый. Он маленький, но злобный, блядь... Не думай вобщем даже, продрочись перед боевым заданием. Она то нормальная баба, с юмором, а он, блядь, злобный гном. Часто к ней заходит, живут они рядом в военном городке. У них кстати дочка школьница.

— Вобщем, в увольнение скоро уже ходить начнете, там найдешь себе кого захочешь... , — с пониманием закончил Влад.

Совет продрочиться был лишним. Этот день был очень интенсивным в плане развития кистевых мыщц. Пришлось сказать, что у меня понос, поскольку одному в учебке даже в туалете поссать не удается. Все фантазии во мне повернулись в сторону самой желанной на земле женщины по имени Марина. Что я вытворял с ней, сначала в фантазиях, а потом и в коротком сне. У меня в армии были даже поллюции, это когда просыпаешься кончивший во сне, я вобщем то и онанировал, чтобы их предотвратить. Вобщем я был в предвкушении наступившего сегодняшнего дня.

С утра я с наслаждением проорался, маршируя до столовки — песня была про нашу боевую машину с ракетой быстрой и точной. А потом меня Влад повел к швее в ее владения в соседней казарме. Она показалась мне еще красивее, на лице ее было больше косметики. Длинный нос украшал ее лицо, и вообще все недостатки казались замечательными. Передо мной была женщина, живая, теплая и, как мне показалось добрая. После сотворенного с ней в моих фантазиях, она казалось мне уже родной какой-то. Но тем не менее:

— Рядовой Ковалев в Ваше распоряжение прибыл.

Влад поморщился, Марина улыбнулась и осадила меня:

— Формальности отставить, здесь мои владения, меня зови Марина. А я тебя буду звать Олег. — потом добавила зачем то, — мы здесь одни, никто нас не контролирует.

И снова посмотрела мне в глаза. «Что ж такое, зачем так провоцирует меня» — мелькнуло у меня в голове. Влад быстро ушел, надо было пару человек, получивших деньги, отвести в чипок (ларек с продуктами на территории учебки), а это миссия почетная по причине откатываемой сержанту доли продуктов. И мы действительно остались одни.

— Мне нужно форму подогнать на майора Володина. Он у нас высокий, широкоплечий красавец. Прям, как ты, — она оглядела мою фигуру, — самого его сюда не загонишь, вот я и подобрала подходящего солдатика. Быстро закончим, попьем чай с конфетами.

Она улыбнулась мне и пошла к столу с принадлежностями.

— Ты в кальсонах?

— Ну да, а брюки тоже подгонять будем? — я с ужасом подумал, что плавки не надел, блядь чем я думал, когда шел.

— Сегодня китель нужно подогнать, но если все пойдет хорошо, то и брюками займемся. — мне в ее словах и интонации чудился какой-то намек.

— Ты откуда вообще? Кем работал, учился? — она легко повела разговор, а я перестал зажиматься, успокоился и стал довольно гладко вести беседу про родной Ленинград, про институт, про романтику, белые ночи, разводные мосты. Язык у меня подвешен хорошо и я разговорился, пока она ходила вокруг меня, обмеряла меня и скрепляла какие-то складки на кителе иголками. Она была одета в защитного цвета рубашку и штаны военного образца — видимо, так ей было удобно работать, в юбке не наприседаешься. Когда она отходила я жадно ощупывал взглядом ее фигуру. Высокая, стройная, со сладкой попкой. Член снова зажил своей жизнь, мое лицо слегда покраснело, но я владел собой хорошо и продолжал развлекать ее разговором. написано для sexytal.com Она подходила ко мне близко, прикасалась без стеснения, я видел какая у нее чистая кожа, нежная шея под волосами, которые она собрала на голову и подоткнула для удобства работы. Неожиданно она придвинулась, положила мне руку на грудь и посмотрела в глаза:

— А девушка у тебя есть?

Я был совсем не готов к такому повороту, в горле встал комок, а в штанах встал член. Встал и уперся ей в бедро. Я чувствовал тепло женского тела впервые за последние два месяца! Я смотрел в ее карие глаза, не отрываясь. Я пожирал глазами ее, а она пожирала меня.

— Вижу, что есть, у такого молодца не может не быть девушки. — Она отошла и старалась говорить, как ни в чем не бывало, но голос ее немного сбивался от волнения. Я говорить спокойно еще не мог, сердце стучало, кровь расходилась по жилам, организм был возбужден и готов к слиянию с женщиной. Я жалел, что не схватил ее, когда она была рядом. Она сама повела разговор, чтобы тишина не зависла надолго:

— А мы вот сюда переехали три года назад с Забайкалья. Там страшная дыра, но лес, тишина, хорошо, я привыкла. Серега воевал, у него проблемы со здоровьем и нам важно быть в городе, где есть больница под боком. Я не сильно тебя гружу?

Она снова подошла ко мне близко и испытующе заглянула в мои глаза. Ее зрачки расширились и, как будто пульсировали. «Она сильно возбуждена, надо действовать» — подстегивал я себя, а член вообще не понимал, почему он еще не вторгается в ее влажную плоть.

— А ты здорово смотришь в глаза, — почти прошептала она.

— Я оторвать свой взгляд от тебя не могу — я тоже перешел на шепот. И приподнял руки, положив их ей на спину и притянув ее к себе. Она подалась на меня, и неожиданно опустив правую руку, погладила мой член через штаны:

— Какой большой, — с придыханием прошептала она.

Тут что-то стукнуло в соседней комнате, мы отпрянули друг от друга, и из комнаты вышел, видимо, ее муж. Черноволосый маленького роста старший прапорщик. На лбу у него начинался шрам, прятавшийся в волосах, а глаза были красноватые, как у быка. «Блядь, хули он там делал» пронеслось в голове, — «сейчас он меня убивать будет на хуй». Прапорщик, не оправдав слухи о своей злобности, просто внимательно рассмотрел меня, поздоровался и ушел, тихо прикрыв за собой дверь.

— Сережа, ты поел? — спросила его Марина, пока он шел, он кивнул в ответ.

Я стоял огорошенный. Похоже все обломилось. Она повернулась ко мне:

— На сегодня все, я тебя отведу в батаре...

Я не дал ей договорить, обнял и впился губами в ее губы. Это было очень отчаянно и опасно. Но уйти вот так я не мог. Я жадно шарил по ее телу руками, она отвечала на поцелуй, пускала мой язык к себе в рот, дрожала, но тихонько отстранялась. Оторвав свои губы, она быстро проговорила дрожавшим от возбуждения голосом:

— Завтра примерка, я тебя заберу, на сегодня все, обед скоро, идем, собирайся.

Я долго поправлял в штанах свое взмокшее хозяйство (интересно, а промокла ли она?) и пытался уложить его, а потом она меня вела по улице в расположение батареи. Я смотрел на ее попку, на черные ...  Читать дальше →