Интеллигенция в окружении соблазнов

.. Черт, да она же за яйца меня схватила под плавками, не особо-то от всех скрываясь! Да, у нас немного упала буря в интимных отношениях, но такого поведения я у нее с начала нашего романа не помню! Еще и убежала в парную вприпрыжку, сама зная, что купальник тоже как бы прыгучий! И что у них за постоянные перещипывания со щекотками со Светой? А когда она Диму шлепнула по заднице? Может я что-то пропустил, пока мы топили с Егором? От этой мысли аж холодок пробежал по спине.

— Егор.

— Что?

— Я тебе кое-что сейчас покажу, но ты это... Это ничего как бы не значит, хорошо?

— Эм. Не совсем тебя понял, но валяй.

Я переключил первую фотографию, отобразив на экране фотика свою жену.

— Ух бля... Дай-ка.

Я без задней мысли отдал ему аппарат. Где-то в глубине души было стойкое чувство, что я переступаю грань за гранью, делаю что-то неправильно, но я ничего не мог с собой поделать. Егор листал фотографии, смешно всматриваясь в маленький экран.

— Слушай, я конечно буду с тобой, Саня, честным. Жену ты себе урвал что надо. А вот тут она так выгнулась... И грудь что надо.

Я не перебивал. Слушал, как он комментирует мою любимую. И понимал, что да, несмотря на начинающую проклевывать ревность и чувство уязвленного достоинства, это вызывало что-то приятное. Что-то за гранью, вроде и недоступное, но все равно навязчиво манящее.

— Бля, как же она отклянчивает свою попку, посмотри! Сань, вот завидую я тебе. По-дружески завидую. Представляю, как ты ее дерешь.

— Польщен. — только и смог выдавить я.

— Да. Такую попку надо долбить и долбить, до потери сознания. А потом передохнуть, немножко позволить отдышаться и заново... — он продолжал щелкать фотографии, остановившись на той, где было запечатлено лицо крупным планом, с приоткрытым словно в истоме, ртом. — Не завидую я этому ротику, а, Сань? Небось работает ежедневно, да?

— Ну... Что-то в этом роде...

— Знаешь, вот при всем уважении. Но я бы твою Жанну сначала хорошенько в ротик отпользовал, потом поставил бы рачком, и... И не оставил бы на ней живого места. Ни внутри, ни снаружи. Ты уж меня прости, если что.

— Да нет, что ты, все хорошо. Мы же гипотетически?

— Ага. Во все ее дырочки гипотетически...

— Нравится? — не зная зачем, поинтересовался я.

— Сань, да я еще когда впервые ее увидел, понял, что неделю бы с нее не слазил. И это еще так, кхм, носиками потереться. Вот все что знаю, с ней бы делал. И мягко, и жестко, и по-всякому. — он посмотрел на меня, видимо, проверяя, не обижаюсь ли на его слова. — А спермы, Сань, оставил бы в ней литры просто. Да ее бы и кормить не пришлось в итоге. А она глубоко берет?

— Ну... На самом деле она не очень это дело любит.

— Что, правда?

— Ну да. Брезгует может быть, любит как-то более стандартно, традиционно...

— А голову держать, когда кончаешь в рот? Ну, чтобы не сплюнула.

— Ага, а потом член искать под окном?

Егор засмеялся.

— А есть еще?

— Да, только не фото.

— Опа. Ну-ка, где? Показывай!

— Зайди в папку видео. Там... Последнее видео. — сердце забилось еще быстрее, кажется, мне даже немного не хватало воздуха. Я взял приготовленную рюмку водки и залпом опрокинул ее. Мельком взглянув на меня, Егор в поддержку повторил это действие. Наконец, он запустил наше с Жанной творение.

Мы смотрели в молчании. На середине видео я не выдержал, налил себе еще одну рюмку и тут же, немного пролив в бассейн, выпил. Егор был сосредоточен на экране камеры.

— Знаешь. — он немного помолчал, отдал мне аппарат, неторопливо выпил вместе со мной, закусил огурчиком. — Знаешь. А ведь это все хуйня. Ну, я про воспитание, якобы скромность, сдержанность. Саня. Она у тебя настоящая мегера. И творить может такое, что даже шалавы на Ленинградке раскраснеются... Просто она хочет, чтобы ей это как бы... Как бы это лучше сказать...

— Говори уже как есть.

— Чтобы ее к этому привели. Ну это же очевидно. По видео. У нее все это блядство уже есть. Просто оно как бы заблокировано. Загонами всякими, тараканами, воспитанием.

— То есть...

— Да, то есть она с радостью пойдет на любой разврат, на самом деле. Но она пока сама этого еще не знает. Но посмотри, как диктует природа. Посмотри, как она бессознательно двигается на тебе. Она может мозгами и монашка, вот только инстинктам-то похуй. Эстрогенам ее похуй. У нее же вон как гормоны бурлят, как голос хрипит, как она краснеет, в конце концов, в сексе! Да ее тело готово на такие секс-марафоны, что ты и в жестком порно не видел, просто мозг ему не позволяет на это идти. Понимаешь?

— Приблизительно. И что делать?

— Ломать?

— В смысле?

— В прямом. Ломать надо Жанну твою. И не так, как ты, неуверенно и мягенько, этими фотосессиями, а сразу. Так она что-то почувствует, а потом одумается, и психика новый заслон поставит. А если сразу хуяк да об колено — так она сразу поймет, кто она на самом деле, и чего хочет.

— Ну прям об колено-то не надо.

— Да я образно.

— А если не образно?

— А если буквально... Берешь свой хуй и буквально выбиваешь им из нее всю эту дурь, тараканов, воспитание и прочее. Один качественный проеб на грани — и она свободна.

— На словах это легко, но на деле...

— Да все я понимаю. Вот Света, ну ты сам знаешь, сама по себе ведомый человек, покорный просто по характеру, с ней это провернуть было бы раз плюнуть. Но в случае Жанны, слушай, ну это же намного интересней! Да, сложно, но прикинь, как потом ваша жизнь забурлит!

— Опять же, слишком сложно-то, на словах. Ты звучишь, как эти, знаешь, типа «ой бля, да выебать ее надо и все».

— Ой, Сань. Ну вот что ты опять. Сплошное отрицалово... Ну хочешь... Хочешь, я помогу?

— В смысле?

— Ну, в этом вопросе.

— И как же? Об колено я тебе Жанну ломать не дам.

— Так я и не об колено.

— А как?

— Ну... Буквально. Как я говорил.

— Что, прям переспите?

— Ну... Да.

Я наполнил рюмки. Снова посмотрел на дверь парной. Скоро уже должны выйти, и начнем, наверное, в игры какие-нибудь играть, а может и танцевать пойдем... Что делать? Нет, еще час назад я бы Егору, несмотря на дружбу, по морде бы заехал за такие слова. А сейчас уже раздумываю. Даже всерьез. Мы молча чокнулись. Выпили.

— Я честно, не знаю, как у тебя вообще может получится.

— Да я тоже не уверен на все сто. Ну, если что, спишем все на алкоголь.

— А мне что?

— Да особо ничего. Подыграешь немного.

— Как?

— Поймешь. Так что. По рукам?

***

Мы сидели со Светой рядом, наблюдая за тем, как Дмитрий безуспешно пытался распалить остывшие камни. Его широкая спина и узловато-мускулистые руки безуспешно выполняли заведомо обреченные действия. Стрелка термометра упорно не поднималась выше сорока градусов.

— Ну и ладно. Просто пообщаемся, в худшем случае. — горько усмехнулся мужчина. Видно было, что баня была одной из главных причин его приезда.

Он сел наконец напротив нас, выпрямился, расправил плечи и откинул голову назад. Сложен он был очень даже неплохо. Широкие плечи, толстая шея, выдающаяся грудь, покрытая порослью густых жестких и кучерявых волос... Да, красив. Красив, как мужчина.

— Снова начнете поражать нас стихами, Дмитрий? — мне нравилось называть его на вы, из юмора. Да и реагировал он на это забавно, подыгрывая и отшучиваясь.

— Боюсь, лимит стихов на сегодня сильно уменьшился вашей строгостью, Жанна. — он сел напротив нас, оперся о давно уже не горячие доски. — Как дела, Света? Сто лет не виделись.

— Да вот, замуж вышла, как-то вот так. И... Все.

— Надо же? И за кого?

— А вот за нее! — воскликнула Света и обняла меня, поцеловав в щеку.

— О, да вы правда без ума друг от друга.

— А ты думал? Любовь всей моей жизни. Да, Жанна?

— Ага. — шутки шутками, но вот руку на бедро класть ...  Читать дальше →