Додразнилась. Часть 2

Но это было уже где-то снаружи, не здесь, далеко. Далеко и потом. Я никогда так не кончала. Да, было близко, было похоже, но не так.

Он медленно вытянул свой ствол, и тут же резко пронзил меня снова. Я развела ноги настолько сильно, как только могла. Чтобы ему было удобнее. Чтобы он смог войти еще глубже. Я не хотела, чтобы он перестал быть во мне. Никогда. Я понимала последствия. Не хотела думать, как же мне больно будет завтра даже просто сидеть. Что мне, похоже, придется тонировать щеку. Я не хотела представлять, на что будут похожи мои соски, когда он снимет зажимы. Я сосредоточилась только лишь на одном объекте во всей вселенной. Его члене во мне.

Я не знаю, сколько это продолжалось, в какой момент оргазм отпустил меня, да и вряд ли это важно. Он двигался во мне, медленно, даже как-то лениво, но мне этого хватало. Вряд ли я смогу еще раз кончить, я уже чувствовало, что во мне что-то ушло, что-то как будто сломалось. И никогда не станет прежним. Наверное, что-то ментальное, психологическое. Он ломал меня. Игрался с моим телом, и это игра была крайне неаккуратной, вредной, наносила необратимые последствия. Он изменяла меня под себя. Делал меня такой, с кем ему будет максимально комфортно. И я радостно принимала эти изменения, пусть даже во вред себе.

Когда он полностью вытащил из меня свое копье, я почувствовала пустоту. Нет, не душевную на этот раз, вполне себе физическую. Наверное, вид ему предстал захватывающий. Интересно, насколько задорно сияет пробуренная дыра, бывшая еще час назад маленькой целомудренной щелочкой? А что там с попой? Я вообще забыла о ее существовании. Что он там уже наделал. Я сфокусировала глаза перед собой. Смазка стояла. Пробки не было. А где...

Сильное давление. Очень быстрое нарастание ширины входимого предмета. Я чувствовала, как неаккуратно он ее ввинчивает. Как она все больше и больше раздвигает стенки моего ануса. Я чувствовала его силу, и от всей души надеялась, что моя плоть выдержит. И в тот момент, когда я думала, что вот и все, сейчас я точно порвусь, боль пропала. Осталось только чувство заполненности, распирания. Он отпустил мои руки. Я даже удивилась, что стою, что ноги все еще меня держат. Я повернулась к нему. Каждое движение напоминало о постороннем предмете. Очень неприятно. Очень мешает. Перевела взгляд вниз. А, не так уж все и страшно, ну да, распухли, покраснели, но о кровавых мозолях, о которых я думала, не было и речи. Просто немного перетруженные соски.

Руслан взял меня за поводок. Да, спасибо, еще одной экзекуции над бедной грудью я тоже не выдержу. Хоть визуально все более-менее нормально, но ощущения были ужасными. Он повел меня за собой, сел на диван, широко развел ноги, посадил меня на пол перед собой. Уложил мою голову себе на бедро. Начал гладить и перебирать волосы, задумчиво поигрывая поводком другой рукой. Глядя ему в глаза, я поцеловала волосатую ногу. Почувствовала соленый вкус пота. Приобняла ее рукой с другой стороны, прижалась лицом. Скользко и волосато. Противно. Фу. Улыбнулась ему в глаза. Забавно, как эта его мимолетная ласка подняла мне настроение. Несмотря на то, что весь низ был в огне, кости болели, чувствовалась усталость...

Я потянулась к его опадающему, покрытому смесью пота, моей и купленной смазки, члену, но он отдернул меня за поводок.

— Я хочу, чтобы ты тоже кончил... — проворковала я.

Я действительно хотела, чтобы он кончил. Не попытка подлизаться, не благодарность за доставленный оргазм, ничего такого. Я банально хотела его спермы в себе. В киске. Или пусть закончает мне все горло. Пусть хоть пол зальет, а потом смотрит, как я ползаю и слизываю его сок. До последней капли, как тогда. Или он думает, что уже не сможет? Бедненький, потратил свои силы на ту кучерявую шалаву? Пожалуйста, только дай мне шанс, я сделаю все, чтобы опустошить эти яйца уже до конца.

— Мне похуй, что ты там хочешь.

Он отпустил поводок, завел руку за диван, взял ноутбук, устроил его на другом колене, открыл. Начал что-то искать. Я грустно смотрела на уже опавший член. Левой рукой я продолжала гладить его бедро, правой медленно ощупывала свою киску. Распухшую, ужасно влажную, всю перемазанную смазкой и его потом, горящую. Я не стала засовывать в себя пальцы. Боялась, что все четыре с легкостью провалятся внутрь.

— Какой у тебя график работы? — вдруг спросил он.

— С понедельника по пятницу. До шести.

— Хорошо. Завтра на работу ты пойдешь с этой пробкой.

— Весь день ее носить?

— Дура. Конечно, тебе придется иногда ее вынимать. Но если я потребую от тебя фото, она должна быть внутри. Ясно?

— Да... — Я положила вторую руку на его бедро сверху. Залюбовалась картиной. Маленькая беленькая ручка на мясистой волосатой ноге. И обручальное колечко на пальце...

— Следующее. Ты перестаешь носить лифчики. Вообще.

Я гладила его ногу. Любовалась тем, как мокрые волосы ходят туда-сюда под моей ладошкой.

— Да. Никаких лифчиков.

— С трусами ты уже помнишь, какая у нас договоренность?

— Да... Такая же.

Дальше. У тебя хорошее тело, видно, что ты следишь за ним, но недостаточно. Ты чем-то занимаешься?

— Хожу в бассейн.

— Сколько?

— По понедельникам.

— Теперь будешь ходить три раза в неделю. Если встает вопрос в финансах, я все оплачу. Хотя нет, давай-ка ты сразу на фитнес. Мне от тебя нужно только хорошее тело, здоровье меня не волнует. Вот, будешь ходить во вторник, четверг и субботу. Абонемент заберешь 1 августа. И начнешь заниматься.

— Х... Хорошо. — блин, что-то он уже слишком глубоко влазит в мою жизнь. Что еще? Развестись может быть? И переехать к нему? Буду в будке жить на коридоре?

— Мне нравятся твои волосы. Приятный цвет, вьющиеся, здоровые. Но надо будет постричься.

— Может мне каре сделать? — Не выдержала я.

Он интересно на меня посмотрел. Понял небось, что я обо всем догадалась. Да и тут скорее сложно было бы не догадаться.

— О, ты встретилась с Ксюшей? Хорошая девочка, красивая, прилежная. Молоденькая, спортсменка. И сосет прекрасно.

— Нет, каре тебе не пойдет. — Он продолжил, все еще глядя в ноутбук. — Смотри, вот так. Короче, немного каскадом. Без челки. И да, прямые. Волосы ты теперь будешь выпрямлять. Если нету утяжка, проставлю.

Как бы горько и неприятно мне не было, я кивнула.

— На неделе мы походим по магазинам и обновим твой гардероб.

Так, а это еще что? Он что, спонсором себя возомнил? Да я и сама неплохо зарабатываю, могу себе позволить... Иногда... Видя, как загорелись мои глаза, он рассмеялся.

— Я не о дорогих брендовых шмотках. Я имею в виду более открытую, сексуальную одежду. Ты объективно привлекательная шлюшка, но мне бы хотелось, чтобы ты это показывала более... Очевидно. Я хочу, чтобы ты знала о своей сексуальности, и принимала себя такой. И, конечно же, делилась ею с другими мужчинами. А когда кто-то тебя завалит. — Он очень неприятно улыбнулся. У меня аж екнуло в груди. — А когда кто-то тобой овладеет... Чтобы ты отработала на десяточку. Чтобы мне не было за тебя стыдно. Именно поэтому ты возьмешь с собой этот резиновый член и будешь на нем тренироваться... Или на муже, без разницы. Вряд ли у него маленький, иначе такая фифа за него бы не вышла. Уроков в интернете полно, так что вопрос только в твоем желании. Я люблю давать в рот, люблю запихивать до основания. И ты научишься это делать.

Блять, что он несет? Какие мужчины? Кто завалит? У меня и так уже половых партнеров больше, чем должно быть. Какая одежда, какая смена прически? Может мне еще татуировку предложат сделать? Члена на лбу? Ну, чтобы вообще все очевидно было, кто я такая.

— Все, собирайся, забирай подарки, едь домой. На полки деньги на такси.

Я встала. Подняла скинутое на пол платье, натянула. Подобрала флакончик, закинула в пакет с остальными приблудами. Повернулась к нему.

— Мне снимать зажимы? Или с ними ехать?

— С ними, конечно. А поводок сними.

— Хорошо.

— И да, когда приедешь, сделаешь селфи с ними. На фоне своего дома. Чтобы я знал, что ты не сняла их раньше времени. Уже пол третьего ночи, вряд ли попадешься кому-то на глаза.

— Ммм... Хорошо. — Я прикусила губу. Нахрен вообще начала об этом говорить?

Обулась. Взяла очередную пятитысячную купюру. Накинула сумочку. Встала в дверях.

— Ну, я пошла?

— Давай. Дверь захлопни, замок автоматический.

Вышла на улицу. Осмотрела себя. Отлично, теперь мягкие чашечки сарафана выделяли не только вздувшиеся соски, но и цепочку между ними. Поправила. Не помогло. Может Саше позвонить? Проверить, спит он или нет? Хотя ладно, небось уже давно дрыхнет, раз пропущенных нет. Черт, трусики забыла надеть. Интересно, а пробка так не вывалится? Да вроде не должна, какой тогда от нее смысл? Блин, очень неудобно. Даже не знаю, от чего больше, от пробки, или от зажимов? Наверное все же от того, что каждый шаг отзывается болью внизу живота. Снова раскурочили. И ведь продолжит же. Такими темпами она уже не будет сужаться так, как после первого раза. И как мне отрабатывать на десяточку с его «каким-нибудь мужчиной», если у меня ведро будет между ног? Вроде для этого какие-то упражнения были. Где же это такси? Да, посмотрю в интернете завтра, что там за упражнения. Да и вообще, надо как-то заморочиться по этой тематике. Техники там всякие, позы, все такое...

Я оглянулась, посмотрела в его окно. Темно. Сразу лег спать. Молодец, нечего по ночам засиживаться, а то и так устает, и возраст уже, да и кончить не может. Ужасно хочется курить. Деградируем, Лера... Деградируем по всем направлениям. И так уже блядовать откровенно начала, так еще и курить снова начни, ага. Нет, все, домой и спать!

— Вам куда, девушка?

Я бросила пакет и сумочку на заднее сиденье, залезла следом. Пробка отозвалась новой порцией жестокости ко мне, когда я на нее села.

— Сначала на заправку. Нужно сигарет купить.