Интеллигенция в окружении соблазнов

ГЛАВА 1. ДОРОГА

— Ну ты можешь быстрее? У тебя капот горячий.

— Если ты не перестанешь елозить, мы эту позу до вечера снимать будем.

— Ой, простите, что я стала внезапной жертвой физического свойства трения ткани купальника о железную деталь автомобиля. — Жанна попыталась все же принять устойчивое положения, опираясь руками о действительно нагретый металл и напрягая живот в попытках хоть пару мгновений зафиксировать свое тело в одной позе. — Слушай, может ну ее, эту машину? Ну действительно, это же избито и пошло. Давай сразу перейдем к природе.

— Если мешают трусики, просто сними их. — Я сосредоточенно вглядывался в окошко зеркалки, ловя кадр. Жанна иронично посмотрела на меня. — А что, надо же как-то развиваться.

— Мы же всего в пятидесяти метрах от трассы. Что, если сюда кто-то завернет?

На самом деле от трассы мы были метрах как минимум в ста. Внезапно обнаруженный съезд с дороги, уходящий сквозь густые кукурузные поля, привел нас к довольно живописной полянке, в меру освещаемой солнцем, а также скрытой от него стоящими соснами, за которыми виднелась мирная синева блестящего вдалеке озера. Идеальное место для отдыха в достаточно большой компании: и самим есть где развернуться, и машины поставить можно как минимум три. И палатки поразбивать в дальних углах. А в палатках уже...

Так, ладно, необходимо использовать и так довольно сжатый запас свободного времени, а так же Жаниного хорошего настроения, дабы обогатить наш семейный альбом.

— Ой, ну спрячешься в машине. Да и серьезно, Жан, вот чего ты стесняешься? Вспомни хотя бы Кемер тем летом! В отеле на балконе ты такой стеснительной не была. Жаркий Турецкий воздух пробудил в тебе смелость?

— Так то в Турции... — Она на миг самозабвенно улыбнулась, но одернула себя, вернув серьезное выражение на свое довольно милое личико. — Пьяная я была в ту ночь. Да и фотки мы же удалили.

Я отвел глаза. Ну да, удалили, как же. Прямо в системную папку к драйверам удалили. Я лично переудалял.

— Значит тебе мешают только машины?

— Саша, все! Мы же говорили об этом! Ну прости, не вижу я эстетики в обнаженке. Не нравится мне это. И да, и в Турции не нравилось! На утро. Может это и весело, но потом чувствуешь себя какой-то шлюхой, продающей свое тело перед камерой.

Ой, ну прямо тело. Так, маечку подняла под мои бесконечные просьбы. Под которой лифчика не было... И на балконе... И это какой-то местный из отеля напротив заметил... И крикнул что-то явно одобрительное. Черт, вот если бы не он, все бы прошло гладко, та полуэротичная фотосессия не нанесла бы ей никаких пугающих моральных переживаний, и сейчас я бы свою жену снимал голышом, а не в этом купальнике. Ладно, спасибо хоть, что не в одежде. Как в начале наших отношений.

Жанна соскользнула с машины и, пробежав мимо меня, мимоходом проведя рукой по моему животу, встала рядом с ближайшей березкой, за которой, обрамляемое живописной растительностью, простиралось так удачно замеченное нами с трассы озеро.

— Хочу фото с березкой! — Провозгласила Жанна. — Как у Пламеницкого.

— Там же вроде платье было. И кокошник.

— Ну а мы опустим эти фундаментальные на твой взгляд детали. Побудем сегодня быдлом. Нам еще пить предстоит вечером, если ты не забыл. И обсуждать низкоинтеллектуальные темы с твоими друзьями из «не пту а колледжа». Вот для них и прибереги эти замечания. А сейчас работай, холоп.

С этими словами моя жена облокотилась о терпеливое дерево, словно устав от какой-либо гнетущей ее душу заботы, посмотрев на меня из-за густой копны тяжелых рыжих локонов. Спустившись вниз огненным водопадом, они обнажили тонкую, точеную шейку, переходящую в хрупкие и нежные плечики по бокам и ладную, ровненькую и гибкую спину, переходящую в ее так обожаемые мной (да и судя по реакции мимо проходящих мужчин на тех же пляжах) бедра, эти возбуждающие одной своей формой, позволяющие назвать их обладательницу Женщиной с большой буквы. Нет, они не делали фигуру громоздкой, неуклюжей, ни капельку не походили на так называемые «бразильские», а были рельефными, нескрываемыми ни в джинсах, ни в шортах, ни даже не в строгих юбках в пол. Этакая ловушка для мужского внимания, сзади способная похвастаться восхитительно упругой (спасибо воллейбольному кружку в молодости) попкой, а спереди... А вот то, что спереди, я и попытаюсь запечатлеть в сегодняшней фотосессии. Не зря же я ее все утро уговаривал оставить только купальник.

— Спинку выгни, академик. Да, еще дальше попку... Ага. И на носочки встань. И можешь еще немного на меня повернуться?

Жанна повиновалась, и напряжение ее длинных, складных ножек приятным спазмом отозвалось уже в моих бедрах.

— Ну вот, я ему о высоком, а он снова. Лишь бы попку ему.

— Что ж я могу поделать. Очень уж мне нравится именно эта часть... Натюрморта. — Жанна при этих словах поморщилась. Да да, знаю, не силен в таких вещах, признаю. Но как-то же нужно растопить лед ее целомудрия, верно? — Вот хочется мне акцентировать внимание на самой яркой детали... Пейзажа.

Лесть подействовала, и Жанна привстала на носочки, позволяя своим стройным ножкам принять еще более аппетитные очертания, повернув при этом аккуратные ягодицы анфасом к объективу. Бирюзовая полоска трусиков при этом плотно обхватила находящуюся между ними территорию, дразняще очерчивая скрытые под этими трусиками секреты. Казалось бы, просто подойди и отодвинь в сторону, а то и вовсе потяни за завязочки сбоку, и вот — полное обнажение женского естества. Но моя любимая и с лифчиком расставаться особо не рассчитывала, куда там до этого. Интересно, а если я...

— Жан, а прислонись к деревцу спиной, обхвати руками. Да, сзади. Ага. Еще сильнее расправь плечи. Нет, не так сильно. И волосы поправь, сбились... Да нет, не туда руку. И животик втяни... И... Черт. Сейчас.

Я подошел к ней, взял за руку, отвел назад. Запустил пятерню в ее густые рыжие волосы, пригладил направо. Поправил чуть сбившийся лиф, не преминув якобы случайно пощупать выгодно выступающую под ним грудь, взял за бедра, чуть повернув их немного в сторону. Обхватил пальцами хрупкий точеный подбородок... Жанна на протяжении всего этого процесса неотрывно смотрела мне в глаза. Как только наши взгляды встретились, она ухмыльнулась.

— Что, до коттеджа уже не дотерпишь?

Вместо ответа я положил палец на гибкую чашечку лифчика и медленно потянул вниз. Вот-вот, еще чуть-чуть... Жанна уверенным движением вернула элемент одежды на место, шлепнув при этом мою ладонь, словно наказывая за непозволительную шалость. Не желая сдаваться, я снова положил руки на ее покатые бедра, незаметно, как мне казалось, стягивая эти, успевшие за несколько минут стать уже ненавистными, трусики, но и здесь она меня подловила, прижавшись тазом к дереву.

— Саш, ну ты чего? Мы же с утра еще...

— А мне мало было с утра.

— Да? А кто отдышаться не мог еще 10 минут и слезно умолял меня принести водички? — Да, здесь мне возразить было нечего, все же новые позы, увиденные тайком в порнографических фильмах, нужно применять вдумчиво и осторожно. — Грудь ходуном ходила, а надышал так, что окна запотели! И это летом-то.

— Ну вот сложно тобой насытиться, Жан... Как посмотрю на твои... Очертания... Так аж в груди екает.

— Давай хоть до коттеджа доедем. У нас же отдельная комната будет?

— Да, но...

— Что но?

— В таком случае мне придется нарушить правила и подвергнуть опасности как нас, так и других участников движения.

— Дай угадаю, моя неземная сексуальность будет словно солнце ослеплять тебя, не давая возможности полноценно следить за дорогой?

— Да не, стояк руль крутить мешает.

— Ну Саша!

— Ну Жанна!

— Ну я не знаю... Как-то дико. Посреди этих зарослей.

— Так это же хорошо. Дикость, она, знаешь ли, пробуждает... Первобытные инстинкты. — Я уже почти свободно мял упругую грудь своей любимой, она лишь держала мою руку, но никак ...