Инвалид. Часть1: Пробуждение

её вовремя раздвинутые ноги и умело выполненный минет. После свадьбы всё резко изменилось. Жена начала в моей квартире обустраивать своё жизненное пространство, в котором моё место ограничивалось тумбочкой из которой берут деньги. Секс я получал только тогда, когда жене требовались дополнительные суммы на её шмотки и украшения.

Детей у нас не было. «Что я дура хоронить свою молодость под пелёнками» — когда я намекал, что пора бы об этом задуматься.

Однажды она узнала про акции. Я до сих пор не знаю, правильно я сделал, что не рассказал ей о них сразу или нет. И тут началось. Я подлец, укрываю от неё такие деньжищи, а она ходит «в рваных колготках» и ей бедной даже на маникюр денег не хватает. И это при том, что у неё только норковых шуб было несколько штук. И отдыхать ей приходится в «какой-то сраной Турции», а не «Куржавели». И т. д., и т. п.

Последней каплей стала её «фотосессия» на порно вечеринке, где её имели кто и как хотели, одновременно во все дыры.

Я подал на развод и хотел разойтись мирно, но как бы не так. Эта сука наняла в адвокаты, и прокуроры своих ебарей и я остался в однокомнатной маломерке на первом этаже и больше ничего.

Я потерял почти всё, что имел. С работы меня попросили уйти, потому, что постоянные хождения по инстанциям, адвокатам и нотариусам не оставляли места для плодотворной работы.

Единственное, что они не смогли у меня отнять — это акции и счёт, на который много лет капали дивиденды.

Я мог бы хоть сейчас, купить себе квартиру в новом доме с обстановкой и прислугой, но меня сейчас вполне устраивала эта хибара, в которой единственной мебелью был надувной матрас и старенький телевизор, да на кухне стояли видавшие виды и оставленные за ненадобностью шкафчики и шатающиеся табуретки под таким же столом.

Я мог бы хоть сейчас купить крутую тачку, только зачем она мне, когда ареол моего обитания ограничен четырьмя точками с расстоянием между ними не более пятисот метров, пара магазинов да рюмочная.

Я мог бы питаться в ресторанах, но мне лень приводить себя в порядок, лень покопаться в стопке брошенных в угол пластиковых пакетах с дорогущими костюмами.

Мне куда приятнее общаться с такими же неудачниками, как я. В рюмочной у меня хорошая компания: бывший главврач, бывший программист, бывший директор школы, полковник в отставке. Все грамотные, умные, но потерявшие, как и я, интерес к жизни.

Вчера закончился этот фарс, и я на радостях махнул в ресторан. Кутил я с обеда и когда снимал с неизвестными мне мужиками Люсю с её подружками, был видимо в невменяемом состоянии. Хорошо, что народ попался порядочный, или просто посчитали, что брать у меня нечего?

Видимо я задремал, потому, что звонок в дверь поверг меня в замешательство.

— Бог мой! Уже полдень! И кому я понадобился? — ворчал я, прыгая к двери натягивая джинсы, — кто?

— Елена Васильева.

— Кто? Ах да. — вспомнил я имя соседки и открыл дверь.

— Как ваше здоровье? Разрешите? — пошла она мне на встречу и мне пришлось отступить в сторону.

— Миленько! — оглядела она мои владения, сделала пару шагов в поисках места куда можно было бы поставить пакет. — А это?!...

Я проследил её взгляд, который остановился на небрежно разбросанном нижнем белье моих вчерашних пассий. Видимо они решили оставить мне сувенир.

— Это трусишки моих подружек. — не стал ломать я комедию.

— Подружек? Ну да. — покрылась она пятнами. — Здесь мазь для спины. Помогает. По себе знаю.

— Вы бы Лена показали, что да как, а то я в этом ни ухом, ни рылом.

— Зато в другом, я вижу, вы спец. — метнула она взгляд на кружевные трусики и бюстики и пнула коньячную бутылку.

— Я, со вчерашнего дня холостяк и хочу немного обломать рога, навешанные мне женой. Так что, извините, имею право. Так как насчёт мази.

— Извините, я не знала.

— Ещё бы. Я объявлений не давал. Да что вы так разволновались? Мелочи всё это. Ну, рассказывайте, что делать. — я хотел забрать пакет из её рук и наткнулся на ледяные судорожно сжатые пальцы. — Да, что с вами?

Мы стояли напротив, ухватившись за пакет.

— У тебя ледяные руки. — поднял я их и поднёс к губам согревая дыханием. Женщину затрясло, и она слабо попыталась вырваться. — Ну, ну.

Она подняла ко мне своё худое лицо. Она, вероятно, никогда не была красивой, но сколько обаяния излучали её глаза. Здесь переливались разноцветными радужками все страсти мира желание, буйство и тут же стыдливость, неуверенность, страх и отвращение. Её губы жили, изгибаясь в так с всполохами глаз, то зовуще приоткрываясь, то сжимаясь в тонкую линию, то насмешливо ухмыляясь.

Невольно руки мои обвили талию Елены, и я привлёк худенькое тело к себе.

— Я правильно тебя понял? — шепнул я ей на ухо, теребя мочку губами. Дрожь тела была мне ответом.

— А чем я хуже этих!? — сверкнула Лена глазами и начала расстёгивать ремень на джинсах.

— Ты гораздо лучше их. — обнял я женщину и припал к её губам. Руки женщины легли мне на шею.

Из-за её низкого роста мне пришлось нагнуться вперёд, спина заныла, и я совершил роковую ошибку, приподнял относительно лёгкую женщину, чтобы перенести её на матрас. Ноги у меня подкосились, и я упал перед женщиной на коленки. Моё лицо упёрлось ей в мягкий живот. Лена восприняла это как очередную ласку, а у меня от боли потемнело в глазах. Чтобы не застонать я вдавил лицо ей в живот прижимая к себе за ягодицы, а она подумала, что это порыв страсти и поддавшись этому заблуждению задрала подол платья и начала стаскивать его через голову.

Несмотря на парализующую боль в пояснице, стоило моим рукам и лицу ощутить прикосновение к обнажённой бархатистой коже, член зашевелился и начал рваться из расстёгнутой ширинки.

— «Мазохист» — подумал я про себя, начиная ловить кайф от этого необычного сочетания боли и похоти. Скрывая боль, я опустился на пол перекатился на матрас по дороге, превозмогая боль, сдёргивая с себя джинсы.

— Иди ко мне. — позвал я к себе Лену, демонстрируя ей свою готовность.

— Вот так просто? — рассматривала она моё возбуждённое хозяйство.

— А зачем усложнять? Ты же хочешь именно этого, так вот он — дери.

— Я не могу поверить, что это происходит со мной. — опустилась она коленями на матрас. — Боже! Что я делаю!? — протянула она руку и обвила холодными пальцами корень члена, который от прикосновения дёрнулся и налился кровью.

— Как давно всё это было. — водила она рукой вдоль ствола, а я тем временем снял с неё лифчик и выпустил на волю две маленькие капельки её грудей с большими сосками, которые в моих пальцах превратились в две сочные вишенки. Одной рукой я мял ей грудь, а другой пробрался в промежность и отодвинув перемычку трусиков гладил увлажнённую мохнатую щель.

— Если хочешь можешь его пососать. — предложил я, сам удивляясь своей наглости.

— Пососать?... — она удивлённо вздёрнула брови. — А ну да, но я не умею. — покраснела она.

— Что ж, когда-нибудь нужно начинать. — подтолкнул я её к члену и начал стаскивать с её тощего зада трусишки.

— Подожди. Я не готова. — задержала она мою руку.

— Ты, что — девочка? Нет. Вон уже мокрая вся. Хватит ломаться, снимай сама, если не хочешь, чтобы это сделал я.

— Но ведь я совсем не для этого пришла, а пяти минут не прошло, и мы уже голые. Ведь я тебя совсем не знаю.

— Тебе нужен секс? — начал злиться я и сунул большой палец в скользкую от выделений влагалище. — Нужен. А ведёшь себя как кадровичка.

— Ещё. — почти простонала она.

— Что «ещё»? — не понял я пока до меня не дошло, что она ёрзает вагиной на моём пальце и тут же выдернул его. — никаких «ещё», снимай трусы. — требовал я, стянув их уже до колен.

— Нахал и насильник! — бросила она трусики в кучку женского белья. — И кобель. — Упала она мне на грудь и прильнула к моим губам.

Я коленями раздвинул её ноги и начал тыкаться членом между ляжек только самым ...  Читать дальше →