Сказание о крещении. Часть 2

  1. Сказание о крещении. Часть 1
  2. Сказание о крещении. Часть 2
  3. Сказание о крещении. Часть 3

Страница: 3 из 3

переводя дыхание, её всё еще била нервная дрожь. Она сделала шаг обратно в ризницу.

— Это испытание? — наивно спросила она, — Теперь мне можно одеться?

— Испытаний тебе ещё много предстоит. Ты, конечно можешь одеться, но лучше этого не делай. Ты должна изгнать из души своей ложный стыд и стеснение, всё это от дьявола, а не от бога.

— Хорошо, батюшка, я останусь голой, как вы говорите.

— Молодец! Теперь ты будешь обнажаться всегда, когда входишь в эту келью... Тебе необходимо постоянно укреплять свою веру аскетизмом и лишениями. Пребывание здесь нагой, будет твоей епитимьей, твоим обетом и испытанием. Отец Иоанн сам удивился как сладко и убедительно он внушал весь этот бред доверчивой женщине.

— Но ведь я буду общаться не только с вами. Отец Василий и Отец Фёдор так же должны наставлять меня на путь истинный, — теперь Лана совершенно смутилась. Обязательство быть обнаженной перед всеми её шокировало.

— Знаю, знаю. Я предупрежу их, о твоём обете. И других священнослужителей предупрежу, чтобы ты не боялась. Ты должна стойко переносить холод, изгнать из сердца стыд и смущение, — произнес священник невозмутимо, как будто речь шла о чём то само собой разумеющемся. — А сейчас вставай на колени перед образом святым и повторяй за мной: — Отче наш, иже си на небеси...

Придя домой, Лана ощущала невероятный душевный подъём, уверенная, что вскоре ей предстоит совершить благое дело, может быть самое важное дело в своей жизни.

Девушка перестала брить волосы на лобке, как ей велел настоятель, и уже к следующим выходным, там где раньше было «чисто поле», колосились короткие волоски.

«Ну вот, теперь почти как настоящая праведница», — подумала голая красотка, рассматривая себя в зеркало. рассказы эротика Её отражение приветливо улыбнулось ей, помахало рукой, потом скорчило смешную рожицу, провело рукой по восстанавливающейся растительности, и засунуло пальчик туда, где всегда тепло и влажно.

«Ну это подождёт до вечера», — Лана решила пока не дразнить себя. Настроение у неё было при отличнейшее: Сегодня ей предстояла первая из трёх подготовительных бесед с её будущим наставником, Отцом Фёдором. Смущало только одно, как она предстанет голой перед незнакомым мужчиной, и не будет ли выглядеть шлюхой? Но решив пока не загружать себя суетными мыслями, она рылась в гардеробе, подбирая одежду.

ОТЕЦ ФЁДОР

— Здравствуй, дочь моя. Ты, как я понимаю, Светлана? — перед закутанной в серый платок женщиной восседал седовласый старец в очках с длинной бородой, похожий на составившего Знайку из детского мультика.

— Да. А вы — Отец Фёдор?

— Верно! «И...», «И... «! — мужчина вопросительно смотрел на прихожанку, акцентируя внимание на букве «И», явно чего-то ожидая.

— «И»?... — не поняла Лана, — Ах, да, обет! Смутившись девушка начала снимать одежду.

— Не смущайся, дочь моя. Все мы родились нагими, и нагими предстанем перед Творцом. А тебе будет гораздо легче, чем остальным, ведь ты решила идти путём праведницы, как я наслышан от Отца Иоанна, ведь так?

— Да, решила, — Лана, опустив взор, продолжала раздеваться. На этот раз девушка обнажилась быстрее, скованности в ее движениях было меньше. Она быстро успокоилась, и смиренно, а может быть с радостью раскрыла свою наготу. Отец Федор со вниманием осмотрел девушку:

— Вылитая Мария Магдалина, — сделал он ей комплимент, — надеюсь и в помыслах и в поступках ты будешь стремиться походить на неё.

— О, Святая Мария! Я ей постоянно молюсь, она мой идеал женщины, — девушке было холодно, и она обхватила стан руками, пытаясь согреться.

— Не нужно этого делать, — укорил её священник, — Ты должна покорно и смиренно исполнять свой обет. Холод и стыд — твои враги. Ты должна победить их. Человек слаб, а его тело тщедушно, приучай его к лишениям и холоду. Опусти руки и терпи. Конечно же и этот Святой Отец хотел того же, чего и остальные — созерцать бесстыдную красоту девы.

— Хорошо, батюшка, — Лана послушно опустила руки.

И Отец Фёдор провёл с ней первую ознакомительную беседу, о том, кто есть бог, о Ветхом и Новом Завете, о рождении, страданиях и смерти Иисуса Христа; беседу, которую он обязан был проводить с каждым верующим, и которая ничем бы не отличалась от других, которых он провел за свой долгий век не одну сотню. Но впервые он беседовал о боге с обнаженной прихожанкой.

— «Нет, дьявол не дремлет», — поп отчётливо чувствовал этого дьявола, который, упираясь в грубую ткань рясы, стремился вырваться наружу, — «Как не пытался я добиться смирения, укротить свои желания, а не смог даже к концу жизни преуспеть в этом. Рядом с таким прекрасным телом, с этим сосудом греха и благочестия это невозможно. А этот «сосуд греха», этот «соблазн посланный дьяволом», стоял и внимательно слушал библейские истории и проповеди.

— Очень приятно было с тобой беседовать, Светлана. Прочти на досуге Евангелие от Луки, и повторяй каждое утро и вечер «Отче Наш». Жду тебя в субботу к полудню. Прощай, — Священник с вожделением и грустью наблюдал как Лана одевается.

— До свидания, батюшка, — девушка чувствовала необъяснимую симпатию к этому «безобидному» церковному Знайке.

Следующая беседа прошла почти так же, как и первая. Отличаясь только тем, что Отец Фёдор изменил тему и более подробно остановился на жизни Иисуса и его чудесах. Девушка могла бы поспорить со священником по многим вопросам, ведь она прекрасно знала библию, и не со всем соглашалась. Постоянно «отвлекая» старца своей наготой, она скромно отстояла положенный час, изредка вставляя какое-нибудь слово или междометие в его монолог.

МОНАХИ

Как не скрывала святая троица Лану от посторонних глаз и ушей, этого им не удалось: «Тайное стало явью».

Настоятель, протоиерей Иоанн, еще будучи в сане обычного попа, слыл любвеобильным священником, не пропускающим мимо не одной симпатичной прихожанки. Он-то, как раз, и допустил утечку информации: напрямую поведав братьям о случившемся. По другому он поступить не мог, ведь для осуществлении его плана была необходима поддержка всей братии. Новая прихожанка, про которую все слышали но мало кто видел, вызвала брожение церковных умов, особенно молодых священников и послушников. Это порождало самые невероятные домыслы и предположения. Так же до братии дошли слухи о её желании креститься голышом. Но правду знали не многие. Посвященных было всего пятеро. Как раз на них и возлагалась основная работа по подготовке и проведению задуманного Иоанном плана. Это были, уже известные нам — Отец Фёдор, Отец Василий, сам настоятель, протоирей Иоанн, Отец Димитрий, заведующий всей хозяйственной частью церкви, а так же Отец Никанор, самый расторопный и энергичный поп, без которого не обходилось ни одно стоящее мероприятие. Не первый год, и не первый раз попы устраивали себе такую вот особенную ночь, раньше она проводилась в канун рождения святой Вальпургии, и называлась Вальпургиевой, теперь же утратив привязку к конкретной дате ее проводили «по мере надобности». В такую из ночей, одну из прихожанок приглашали на вакханалию, где последняя исполняла роль порочной девы, ведьмы, служительницы Сатаны, из которой святые отцы изгоняли бесов. «Падшую женщину» просто насиловали до утра, удовлетворяя свои низменные потребности кто как мог. Завершалось сиё действо обрядом совокупления со «священным столпом» — огромным крестом из красного дерева, с закруглением внизу, имитирующим головку настоящего фаллоса. Он всегда висел в трапезной в самом тёмном углу, обычно завешенный холстом. В финальном акте действа, этим крестом как бы очищали от скверны тело грешницы. Этот финальный ритуал производился и в мистических целях, святое распятие должно быть последним, познавшим чрево падшей женщины. После этого жертва считалась исцелённой и её больше не трогали. Ни одна из прихожанок никогда не жаловался на подобную экзекуцию, некоторые приходили не по одному разу и даже приводили своих подруг. Эта «божья кара» по их мнению искупляла всякий грех прелюбодеяния со Святыми Отцами. В такие ночи священники получали сексуальную разрядку, а женщины — сексуальное удовлетворение и конечно же отпущение грехов.

Святая пятёрка сидела за столом, в помещении воскресной школы, и разрабатывала планы по совращения готовящейся к святому крещению Ланы.

Початая бутылка кагора и пять глиняных кружек стояли на столе. Шесть пустых бутылок, ещё утром, аккуратно закупоренных церковным сургучом, россыпью валялись под ногами. На полу, у окна, виднелся, полупустой ящик Крымского кагора, которым (кагором) еще со времен прежнего правителя, был забит весь церковный подвал. Когда-то во время путча, прежний настоятель, Отец Сергий, каким-то образом сумел вывезти из горящего «Белого Дома» шесть грузовиков отборного вина. С тех пор у священников вошло в традицию прикладываться к бутылочке по пятницам.

— Нет, нет, и ещё раз нет!!! — Отец Иоанн в очередной раз прерывал пустую болтовню Отца Никанора, упорно предлагающего поступить с новой прихожанкой в духе устоявшихся традиций.

— С этой Светланой такой номер не пройдёт. Я с ней беседовал, и не узрел в ней искры, которая отличает женщин блядской породы от остальных. Она не станет шлюхой добровольно, только по тому, что у неё вдруг в п& зде зачесалось. Даже обнажённой она выглядит целомудренно. В этом деле нужен совсем другой подход. Пять пьяных голов уже час спорили, и решали, что можно предпринять для совращения новой прихожанки. План «А» Отца Димитрия, напоить девушку, дать снотворное и по очереди насиловать, сразу же получил отставку. Никто не хотел рисковать, да и насилие над человеком мало соответствовало характерам и образу жизни собравшихся. Отец Фёдор настаивал на плане «Б», по которому обычно и происходили все оргии; но, как мы видим, этот план, был отвергнут самим настоятелем, по изложенным выше причинам.

— Братия, неужели мы так глупы, неужели мы не можем воспользоваться многовековым опытом нашей церкви, и осуществить то, что всегда безотказно срабатывало, то что само заложено в сущности нашей религии: сущности жертвенности, — Отец Василий всегда умел проникновенно говорить, — Ведь не просто так, вторым по значимости человеком, после Иисуса всегда следует Мария Магдалина — грешница и праведница. Не ей ли молятся все заблудшие души, не на её ли примере ищут утешения и оправдания своим поступкам. Это очень удобный символ для грешников, и, я думаю, его нужно использовать для убеждения этой прихожанки, — он закончил монолог, и победоносным взглядом обвёл притихшую братию.

— Да, наверное это наилучший вариант, — согласился протоиерей, — Вот тебе, Отец Василий, мы и поручим эту важную миссию. Убеди Светлану отдаться нам добровольно. Ты так сладко умеешь речи молвить, — не то с сарказмом, не то с иронией произнес Иоанн.

— Попробую, с вашей и божьей помощью, — Отец Василий приосанился, почувствовав себя важной птицей, — Хоть мне нравится эта добрая открытая душа, но тело её мне нравится гораздо больше. Он встал с поднятой кружкой: — Так воспользуемся, братья, телом рабы божьей, как даром небесным. Как не с проста господь сотворил такой совершенный сосуд тела человека на радость нам и потеху. Ибо всякая красивая женщина должна служить мужчине для услаждения души и тела Адамова.

Итак, основной вопрос был решён, оставалось оговорить детали. Попы чокнулись и выпили. Каждый из них в мыслях уже согрешил с этим «совершенным сосудом».

Последние рассказы автора

наверх