Сучка не захочет

следы амбиций.

— Кончите, прошу вас! Пожалуйста! — стонет Кристи задирая лапки, хватаясь за крышку стола вытянутыми вперёд руками.

Он держит её за задницу, как жирную курицу, вколачивает онемевший болт в гуляющую мембрану влагалища. Кристи гладко выбрита, подмыта, только курчавый чёрный хмель раскинул завязи на липком лобке. Она прилипает к столу, как муха. Мухина слизывает варенье с пальца, профессор затеял игру в сладкий пальчик. Он стягивает её на пол, сажает голой жопой на линолеум. Перед ним длинный хер, залитый вагинальной слизью, залупа, потерявшая контакт с реальностью, ярко синяя, как полуденный зной по Гоголю. Он измазывает малиной конец, тычет в рот:

— Чуть-чуть осталось, — Дмитрий Владимирович прикрывает глаза, закусывает губы, глядя вниз.

Сказочный ротик берётся за работу. Мухина правой рукой сгоняет остатки терпения, пялится вверх на профессора, улыбается, курва. Тяжёлые яйца в растянутой мошонке, одно выше другого, бодро трясутся, подлетая за кожей, скользящей по стволу. Купол живота тяжело дышит, Дмитрий Владимирович закидывает голову назад, кладёт ладони себе на ягодицы, выгибается саблей, хрипит:

— Вот она!

Кристи и сама чувствует, что нектар рвётся наружу. Ствол в руке вздрагивает, взлетает и застывает, она держит хер во рту, придавив зубами сверху. Толстое кольцо упирается в челюсти, как кляп-кольцо, в центре которого горячая резиновая слива брызжет солоноватыми сливками, замешанными на малиновом варенье.

— Вкусняшка, — мычит Кристи, захваченная блаженством на лице профессора. Он впервые смотрит на неё поверженным стеклянным взглядом, покорным телёнком, выдоенным без остатка.

— Спасибо, девочка моя, — Дмитрий Владимирович гладит Кристину кончиками пальцев, ведёт по щеке, поднимается к виску, опускается к шее. Толстое кольцо вгрызается в плоть, напоминает о рабстве. Язычок Кристи играет со спермой, осматривает, исследует сладкие рабские оковы. Ласковый взгляд Кристи устремлён на профессора, она внизу, но она и вверху.

Кристи стягивает кожу по стволу, кольцо оголяется верхней стороной, блестит чёрным выгравированным волосом:

I ♥ Christie

— Я люблю тебя, — выдыхает профессор, улыбаясь молоденькой студентке-первокурснице, щипая её за щёчку.

Это правда, она тоже его любит, полюбила за короткое мгновение счастья. Доверие сковало страстных любовников, заставило их раскрыться. Страх предательства ушёл, Кристи нежными губами втягивает края мошонки, вылизывает солёные липкие яйца, обыгрывает опавший ствол.

— Я тоже вас люблю, — её глазки блестят стыдливым глянцем. Она бы и хотела сказать ему «ты», но пока стесняется.

Дмитрий Владимирович опускается перед богиней на колени, целует её нежно, наклонив голову, придерживая её головку рукой, его тяжёлый пенис шлёпается на линолеум, скользит обслюнявленной залупой в серебряной оправе.

Кристи вновь берётся рукой расхаживать отеческий хер. Пальчики играют с шариками.

— Теперь вы мой навеки, — её брови взлетают, восторженный взгляд торжествует.

Дмитрий Владимирович кивает, облизываясь. Поднимается. Как давно он не играл с Кристи. Она с жадностью накидывается на мягкую колбаску. Он водит бёдрами, блаженно закрывая глаза.

Обручальное кольцо лежит в кошельке, двадцать лет брака впустую. Он ничего не помнит, ничего. Только сейчас он чувствует связь с женщиной, поработившей его сладкой вязью любви.

— Я люблю тебя, Кристи, — повторяет он слова, выгравированные на кольце. Его вялый член вновь заливается томлением.

В этот раз она не отделается профессорской пятиминуткой!

— Студентка Мухина, вы готовы прокатиться с ветерком? — он встречается с ней игривым взглядом.

— А вы, Дмитрий Владимирович? — Кристи принимает шуточный вызов, поднимается, вытирая губы.

Её сладкая дынька уже залита горячим соком, глазки блестят не меньшим желанием. Кристи подставляет упругий зад, принимая стойку у кухонного стола.

Окольцованный член одним махом забирает Мухину, заставляя её вздрогнуть, глубоко вздохнуть и расслабиться под ритмичными ударами, набирающими силу и скорость.

— Трахайте меня, Дмитрий Владимирович. Прошу вас, не останавливайтесь. Какой вы там хороший, — она выворачивает шею, хватает профессора за волосы, возбуждённым восторженным взглядом выводит его из равновесия. Он срывается в галоп, выколачивая из девушки дух. Она нежным молоком растекается перед ним, растворяется в безумном ритме. Не отрывая взгляда от профессора, Мухина шепчет слова любви, призывает его не останавливаться, затмить её разум новым оглушительным оргазмом.