Чувственная поездка в Петербург. Часть 1

Ресторан оказался не пафосным, а весьма уютным. Денис повел нас в зал с интерьером в японском стиле. «Я всегда заходя в этот зал, чувствую себя немного гейшей», — пошутила Алена. «Алена, между прочим, планирует остановиться в хостеле на Ждановской», — сказала она Денису, усаживаюсь на диванчик с подушками. «Никаких хостелов! — безаппеляционно объявил он мне, — мы приглашаем вас, милая барышня, остановиться у нас дома. У нас шесть комнат, так что вы совершенно не стесните ни нас, ни детей». Я посмотрела на Алену. «У нас шесть комнат, сын Роман, дочка Александра и сибирский котяра Васька», — подтвердила она. Ты пока не заботься ничем, когда выйдем из ресторана — тогда и решишь. Мне оставалось только сказать им: «Ну хорошо». Честно говоря, я в этот меня обуревали сложные чувства, потому что почему-то возникло ощущение, что охоту на меня открыли они оба, а не только Денис. Какую-то необычную, но изысканно корректную в отношении меня охоту. Однако все, что мне оставалась сейчас — так это ждать, чем же обернется разговор дальше.

Минуты шли, а мы все болтали втроем на совершенно невинные темы. Наконец я не удержалась и спросила Дениса, не забыл ли он загадать желание, сидя между двумя Аленами. Он с улыбкой сказал, что, конечно же, не забыл. «Это было желание, чтобы я остановилась у вас в доме?» — стала выпытывать я.

— Не совсем, но это связано.

— Так что же вы загадали? Раздразнили мое любопытство — так говорите. Я ведь от вас теперь не отстану, пока не скажите.

Супруги переглянулись. «Я рассказала в поезде, как мы с тобой познакомились», спокойно сказала мужу Алена.

— Мда. Всякий план сражения хорош только до тех пор, пока не началось сражение... Придется сдать на милось победительницы и рассказать. Но если позволите, милая барышня, мы не будем все сразу вам рассказывать. А то если все сразу
все карты раскрывать, то вам и не интересно потом будет. Но за каждую карту что мы будем для вас раскрывать, я отвечаю. Я — человек слова.

— Судя по всему, это действительно так. И какая карта первая вытаскивается из рукава?

— Не торопитесь, милая барышня. Мы с супругой предлагаем вам уговор между нами тремя. рассказы о сексе Это именно уговор, а не договор. Потому что обязательства берем на себя только мы. У вас ровно никаких обязательств перед нами нет и нет ровно никаких рисков, о которых вы наверняка сейчас подумали. Точнее говоря, ваше обязательство только одно — соблюдение конфиденциальности. ­ Если вы вдруг кому-нибудь потом будете рассказывать или описывать эту встречу с нами каким-то посторонним людям (вы же будущая журналистка, и следовательно человек пишущий), то изменяйте наши имена, адреса и т. д.

— А вы не боитесь, что я сейчас соглашусь с вами и потом нарушу это ваше единственное условие?

— Ну вообще не боятся ничего только сумасшедшие. А мы точно не сумасшедшие. С одной стороны, для нас в этом приключении тоже есть репутационный риск. С другой стороны, мы предлагаем вам обмен доверием. А это дорогого стоит.

— Вы какие риски, о которых я, ка вы говорите, наверняка подумала, имеете ввиду? Вы хотите, чтобы я легла с вами в вашу супружескую постель? — спросила я напрямую. Этого не будет. Хотя бы потому что я ни в чью чужую постель не ложилась. Я девственница.

Супруги снова переглянулись, явно оживившись. Я ждала их слов, чтобы поблагодарить за угощение и уйти. «Никто не будет покушаться ни на твою девственность, ни на твою наготу. Ты подумала про стандартную схему действий. Мы же хотим несколько другого и это ничуть не ущемляет тебя ни в чем, кроме твоего любопытства. Ты будешь находиться не просто в безопасности, а в неприкосновенности"­, — вступала в разговор Алена.

— Как это в неприкосновенности? ­ Не понимаю ничего. Разъясняйте, пока я не ушла.

— За то время, что ты будешь с нами, к тебе никто ничем не прикоснется первым. И тут не будет никаких случайных касаний с последующим «Ох, извини, я нечаянно». Даже если ты сама захочешь коснуться кого-то из нас первой, то мы сначала спросим тебя, хочешь ли ты этого. Чтобы убедиться, что это касание не случайно с твоей стороны. И если ты сама захочешь пойти дальше в ласкающих касаниях, то мы каждый раз будем спрашивать тебя, хочешь ли этого продолжения. Тут все будет зависеть от твоих желаний, а не от наших. И тебя никто не будет ни делом, ни словом принуждать обнажиться хотя бы частично. Если ты сама захочешь обнажиться, то это будет твое решение без всякого принуждения с нашей стороны. И мы еще при этом спросим тебя, уверена ли ты в правильности этого обнажения. У тебя действительно не будет никаких обязательств перед нами, кроме требования конфиденциальности. ­ Нам с Денисом абсолютно не интересно малейшее физическое принуждение. Никаких страстей мордастей типа садо-мазо или чего-то еще такого пугающего не будет. Мы хотим твоего присутствия. В полностью одетом виде. Можешь хоть водолазный скафандр для надежности надеть. Ты вольна быть одетой или раздетой. Вольна в том, чтобы касаться или не касаться. Ты полностью вольна быть собой. Ты в зрительном зале. Никто тебя подняться на сцену силком тянуть не будет. И ты можешь прервать нашу игру и уйти в любой момент. Тут никто тебя останавливать и задерживать не будет. В общем, если не считать требования конфиденциальности, ­ то на нашей стороне все взятые нами обязательства, а на твоей стороне право в любой момент прервать нашу игру.

— Скажите, а я первая, кому вы такое предлагаете?

— Ты восьмая девушка, который мы делаем подобное предложение. Три девушки отказались вступить в игру и мы их нисколько за это не осуждаем. Две девушки вступив в игру, сами потом прервали ее. И мы тоже их чувства вполне понимаем.

— То есть до конца вашей игры дошли только две девушки?

— Да, это так. Одна из них замужем. Вторая — твоего возраста.

— А у вас сейчас есть с собой фотографии этих девушек? И тех, что отказались. И тех, что прошли до конца.

— Фотографии тех девушек, что согласились на игру, у нас дома на компьютере. И их никто из посторонних не увидит. А мое селфи с теми девушами, которые отказались, могу показать сейчас, — потянулась к смартфону Алена.

Она показала мне мне три фотографии. У девушек были милые улыбающиеся лица и все они были действтельно красивы. На одном селфи на руке девушки было видно обручальное кольцо. «Вот эта очень долго колебалась, просила неделю на раздумье и все-таки не решилась», — пояснила Алена.

— А те девушки, фотографии которых у вас дома... На этих фотографиях они что без одежды? — спросила я.

— На тех фото, где они без одежды, они в масках. И мы тоже в масках. Но есть и обычные наши фотографии с ними, в одежде. Разумеется, все эти фото делались с их ведома и согласия. Даже иногда по их инициативе. Кстати, у одной из этих девушек, как раз той, что вышла из игры, только фото в одежде. И должна заметить, что никаких фото — и видеосъемок наших гостей без их согласия мы не делаем. Это не этично, а что не этично, для нас не может быть привлекательным.

Я замолчала, обдумывая, как же мне поступить. Внешне никак не показывая своего отношения к сказанному и увиденному. Минут через пять Денис попросил у официанта счет. Он расплатился и мы вышли на Невский проспект. Денис вызвал по телефону такси. Я пока так ничего и не решила для себя, отложив определенность на самый последний из возможных моментов. Супруги вели себя совершенно обычно и очень спокойно.

— Вы такие сейчас спокойные, — вдруг непроизвольно вырвалось у меня.

— А что нам остается — не над душой же у вас стоять со своими неправильными желаниями, милая барышня? — ответил мне Денис, полуобнимая улыбающуюся мне Алену.

Это их спокойствие и неподдельная искренность их отношений потолкнула меня к решению. Пока промежуточному. «Я хотела бы взглянуть на те фотографии, что у вас дома», — объявила я им, когда подъехало такси. «Чего хочет женщина, того хочет ...