Звезда поневоле

наружу головка налилась алым цветом. Валю заинтересовала странная неровность на обращённой к ней стороне головки. Она слегка прикоснулась к ней пальцем, и Федька дёрнулся, как будто от удара током. Она испугалась, что повредила что-то и быстро сдвинула кожу обратно. Головка спряталась, но не до конца. Беспомощный одноклассник лежал, откинув голову и тяжело дышал.

— Больно? — участливо спросила она, чувствуя вину за причинённое ему страдание.

— Нет, — был ответ, — ну, пожалуйста, ещё...

Она подумала, что делает что-то не то. Это было уже не наказание хулигана, а как будто его поощрение. Надо было остановиться, но ей самой так хотелось продолжить! Для самооправдания она спросила:

— Тебе стыдно хотя бы?

— Да, да, очень стыдно, — отвечал наказанный, — только, пожалуйста, не останавливайся!

Член его был по-прежнему у неё в руке. Федька резко дёрнул корпусом, и головка показалась снова, а затем снова спряталась. Она поняла, чего он хочет. Это было то же самое движение, что показала Вера и потом исполнила Света. Валя сосредоточенно стала двигать рукой. Выражение на лице одноклассника подсказывало ей правильный темп. Ей вдруг стало смешно. Она вспомнила, как однажды в деревне они забрели с компанией на молочную ферму, и доярки дали им посмотреть, как проходит дойка. На коровье вымя надевались специальные колпачки, они смешно подёргивались, и молоко тонкими струйками поступало по шлангу в большой бидон — подойник. Теперешнее её занятие было очень на то похоже, и ей оно нравилось. Через минуту-другую Федька запыхтел сильнее, напрягся, и из его члена брызнуло. Ещё несколько судорожных подёргиваний, и пенис стал уменьшаться в размерах, съёживаться, а из кончика на живот медленно заструилась густая светлая жидкость.

— Ну, я пошла, — сказала Валька, спрятав ухмылку.

— Как, а я? — воскликнул лежащий на полу. — Ты не развяжешь меня? — Кажется, он испугался всерьёз.

— Ладно, я пошутила, — смилостивилась Валька, — давай, поворачивайся на бок, я развяжу тебе руки. Ну, а ноги уже сам.

Фёдор сделал всё как сказано. Валька развязала его руки и ушла. Позже они договорились с девчонками, что никому не будут рассказывать о том, что произошло тем вечером. Иначе им всем могло не поздоровиться. Федька, само собой, тоже молчал — в его компании то, что с ним случилось, было неприемлемо и, став известным, немедленно привело бы к непоправимым для него последствиям. Через год, правда, какие-то слухи просочились в школе, но толком никто, кроме участников, ничего не знал, и слухи постепенно сошли на нет.

* * *

Валя нечасто вспоминала в подробностях продолжение истории с Олей. Она чувствовала, что перегнула тогда палку, и кара, которую они назначили Федьке, оказалась серьёзнее его провинности. Что же думал об этом сам наказанный, она не знала и могла только догадываться. А теперь она оказалась в его власти, и, надо думать, он не преминет отомстить ей по полной за перенесённое унижение.

И посоветоваться-то ей не с кем! С подругой они как-то охладели друг к другу, матери, понятно, тоже не расскажешь. А что, если поговорить с Семёном? Про аборт он и так знает, да не понаслышке, про съёмку тоже. Может быть, подскажет что-нибудь дельное?

Валя позвонила Семёну и сказала, что ей надо с ним посоветоваться, но не по телефону. Тот ответил, что сегодня собирался к ним зайти, можно тогда и поговорить. Такой вариант её не устраивал — ей нужен был разговор тет-а-тет. И чем раньше, тем лучше. Договорились встретиться в восемь вечера в близлежащем кафе. Минута за минутой текли медленно, как будто испытывая её терпение...

Не дождавшись условленного времени, Валя вышла на улицу и отправилась в кафе. Там она заказала себе чашку кофе и стала ждать Семёна. Наконец, когда она прочитала всё меню два раза с начала до конца и обратно, он явился.

— Ну, что случилось, рассказывай, — спросил Семён вместо приветствия. Валя начала говорить. По мере её рассказа, её собеседник постепенно мрачнел. Когда она закончила, Семён вздохнул и с досадой произнёс:

— Н-да, было у меня ощущение, что с этой съёмкой что-то неладно, да Игорь меня заговорил, уболтал, чёрт такой. Кстати, ты знаешь, что он вскоре после того уволился из клиники и вообще исчез в неизвестном направлении?

Валька об этом не знала. Искать весельчака Шуру было тоже бесполезно, да и что толку, если б его даже поймали? Наказать, посадить? Написать заявление в милицию-полицию? А потом ходить на долгие допросы и отвечать на самые интимные вопросы мужиков-следаков? Она почему-то была уверена, что следователем по такому делу обязательно назначат мужчину. Нет, уж только не это!

Подошёл официант. Семён быстро сделал заказ на двоих и сказал, что ему надо немного подумать, а затем ушёл в себя. Валька не раз слышала выражение «уйти в себя», но только теперь она поняла его смысл. Казалось, что её собеседник полностью отрешился от всех забот реального мира и отправился в астрал. Она даже не могла бы сказать наверняка, дышал ли он, — так тихо и неподвижно вела себя оставшаяся от него телесная оболочка.

Прошло минут пять. «Оболочка» пошевелилась и промолвила:

— Дай-ка мне твой мобильник.

Валька повиновалась. Семён повертел телефон в руках и сказал:

— Ты сейчас позвонишь этому твоему однокласснику, как его там... Скажешь, что это ты снималась. Значит, ничего показывать ему не надо. Он наверняка что-нибудь захочет от тебя за своё молчание. Скорее всего, или деньги, или секс. Ну, денег у тебя нет, тут всё ясно. Что касается секса...

— Нет, ни за что, меня от него тошнит!

— В общем, правильно, конечно, этот урод тебя недостоин. Но дело не только в этом. Если согласиться на то, что он придумает, то попадешь в такую зависимость, что сегодняшнее твоё положение покажется цветочками. Он из тебя сделает рабыню, игрушку для развлечений. Ты ведь этого не хочешь?

— Нет, конечно, я же уже сказала!

— Тогда постарайся его отговорить. Умоляй, скажи, что на коленях будешь просить, чтобы он обещал не рассказывать об этом фильме. Можешь приплести больных родственников, вспомни про школьную дружбу, про то, как давала ему списывать задание, да что угодно! В конце концов, скажи, что у тебя наследственный сифилис в последней стадии. Он должен обещать, что будет молчать.

Валька была немного обескуражена. Стоило уходить так глубоко в себя, чтобы придумать такую ерунду! Она-то знает этого типа как облупленного — он ни за что не согласится на её мольбу. Семён, наверно, неисправимый идеалист, если верит в то, что такой план может сработать. Ну да ладно, только для того, чтобы доказать, что он неправ, она постарается уговорить ублюдка. А потом — посмотрим. Может быть, автор неудачного плана устыдится и придумает что получше.

Она протянула Семёну листок с записанным номером. Тот набрал и протянул трубку ей. Разговор начался.

Труднее всего было признаться в том, что на непристойном видео, действительно, она. Дальше дело пошло проще. Всё-таки Семён был не совсем дурак — Федька как будто читал текст его сценария. Уверившись, что денег у неё на самом деле нет, он сразу взял быка за рога и предложил ей свидание «всё включено» у себя дома — за то, что будет молчать. Валька вошла в роль просительницы, вспомнила все идеи, что ей подкинул Семён, уж и так и этак упрашивала мерзавца, но тот был непоколебим. Когда же она в отчаянии соврала, по сценарию, про наследственный сифилис (Семён при этом почему-то поморщился), догадливый подонок ей сразу не поверил:

— Ага, сифилис. Наследственный. А доктор сказал, что анализы хорошие. Что-то у Вас, мадам, концы с концами не сходятся. Или, может, концы с чем другим сходятся? — он громко загоготал над своим немудрёным казарменным каламбуром. — Короче, принесёшь справку про сифилис — тогда, может, и поверю. А нет — жду завтра после семи. Ну, чао, до завтра.

Это была катастрофа. Она, увы, была права, а план Семёна никуда не годился. Понуро посмотрев на него, Валька неожиданно заметила, что её визави заметно повеселел. Это уже было слишком. Чувствуя поступающие рыдания, она спросила:

— Ну и чему ты так радуешься? Я говорила, что ничего не получится — так и вышло. Что теперь делать-то?

— Валюша, не волнуйся так. Всё в порядке — план сработал. Ну, хочешь, мы прямо сейчас пойдём к нему и уладим это дело, так сказать, полюбовно?

— Я не понимаю. Ты же сказал, что он обещает молчать. А он не согласился. А я так и говорила. А ты говоришь — план сработал. Как это, объясни...

— Ну, ты умница — всё правильно говорила. Только, если бы он согласился, то план, боюсь, провалился бы. Потому что ему ничто не мешало бы нарушить своё обещание. А теперь у нас есть козырь, который мы можем ему предъявить. Если хочешь, прямо сейчас. Готова?

Валька кивнула. Чем быстрее покончить с этим делом, тем лучше. Она не очень-то поняла, о каком козыре речь, но Семён говорил так уверенно, что она решила довериться ему.

— Звони ему, скажи, что подумала и решила прийти сегодня, — велел он, — только не говори, что будешь не одна.

Она позвонила. Федька был, похоже, удивлён, но согласился перенести свидание, попросив полчаса на подготовку. Отсрочка оказалась для них очень кстати — ведь, решая её проблему, они так и не успели поесть. Тут как раз подоспел и официант с готовым заказом.

Завершив трапезу, они вышли из кафе и пешком отправились на «свидание» со злодеем. Некоторое время шли в молчании. Валька хотела спросить Семёна, что за таинственный козырь он хочет использовать против её одноклассника, но не хотела мешать ему думать. В конце концов, любопытство всё же победило, и она задала свой вопрос. В ответ Семён попросил у неё мобильник. И тогда она поняла.

Данный рассказ является чистой фантазией автора, все совпадения имён, событий и прочего случайны и не имеют под собой никакого реального основания.

© Crazy Grunt 2014—2015