Время перемен

не могла на мгновение поверить в то, что сейчас было сказано про ее мать. — Вы все ту рехнулись, — прошептала она. — Да, — захихикал отец. — И в этом виновата только ты. Прижав ее к холодно деревянной двери, он улыбнулся, и Гвен стало по-настоящему страшно. — И так как ты во всем виновата, стало быть, ТЕБЕ и расплачиваться. — Чем? — закричала Гвен. — Вы молодцы, ребята! Я без работы, одна. Что я могу... Но тут она осеклась, увидев похоть в глазах отца. — Я хочу тебя, — сказал он. — Ты украла мою жену, и теперь должна занять ее место. Все с нее хватит — больше она не может это выслушивать. Резко выбросив вперед ногу в розовой туфле на шпильке, Гвен со всей силы пнула родителя по яйцам, отправив его в нокдаун. Прежде чем он отошел от удара, она выскользнула за дверь и прыжками побежала через газон. Гвен понятия не имела куда бежит, все, что ей хотелось — как можно скорей убраться подальше из родного дома. * * * — Звонят, ты откроешь? — Конечно, — я улыбнулся, вытер руки о полотенце и пошел к двери. Шар и я уже почти три месяца жили вместе, и все шло просто замечательно. Я чувствовал, как наш ребенок растет внутри меня, и даже не думал о том, что поднабрал вес. — Иду! — крикнул я, когда отчаянный стук в дверь повторился. К двери я подошел с улыбкой, но когда открыл ее, то у меня челюсть отвисла: — Г... Гвен. Она выглядела такой же испуганной, но я тут же почувствовал, что причина ее страха в чем-то другом. — Мам? — спросила она, словно не верила собственным глазам. — А... — что мне ей сказать? Конечно, хотя я и заперт в теле матери, но я совсем не она. Мне очень хотелось обнять сестру, успокоить, но я больше не был ее братом, по крайней мере, не в глазах Гвенн. — Деб, кто это? — появилась Шар, расчесывающая свои длинные белокурые волосы. Она обняла меня и ухмыльнулась: — Гвен! Как же я рада тебя видеть! Та явно не находила слов для ответа, она просто стояла и смотрела на нас. Неожиданно Гвен лишилась чувств, и мы с Шар еле-еле успели предотвратить ее падение на пол. * * * — Итак, вы, двое, действительно любите друг друга, я права? — с благодарностью принимая от Шарлин чашку кофе, Гвен недоверчиво покачала головой. — Ты столько гадостей мне сказала и сделала, а на самом деле оказывается такая же, как и я. Черт, я хотел ее заставить ее думать, что мать изменилась, но не смог. С одной стороны мать не заслуживала прощения Гвен, а, кроме того, сестра имела право знать всю правду. Мы с ней всегда были очень дружны, и я очень жалел, когда ей пришлось уйти из дома. Тогда я ни слова не сказал в ее защиту, и до сих пор испытывал из-за этого угрызения совести. Как бы это не тяжело было признать — у меня был долг перед сестрой. — Гвен... я должна тебе кое-что сказать, — боясь продолжить, я стиснул руку Шар. — Шардин, ты тоже должна это услышать. Дрожа, я обратился непосредственно к ней: — Прежде чем начать, я хочу, чтобы ты знала — я люблю тебя и надеюсь, что ты простишь, меня за то, что узнала правду только сейчас. Шмыгнув носом, чувствуя, что вот-вот расплачусь, я признался: — Хотя я ужасно боюсь, но... — ... — Хватит, — оборвала меня Шар. — Прекрати, я не могу позволить тебя так себя изводить — Пожалуйста, я хочу, чтобы ты знала, — меня глубоко тронуло ее забота обо мне. — Я только надеюсь, что мои слова ничего не изменят между нами. — Да я уже все знаю, — вздохнула она. — Черт... — она спрыгнула с дива и стала ходить взад-вперед перед нами. — Вот дерьмо, я чувствую себя законченной сукой. Это я должна была все рассказать тебе раньше. — Может быть, кто-нибудь скажет мне, что здесь происходит? — осведомилась Гвен громче, чем обычно. — С тех пор как я вернулась домой, меня приятные и не очень сюрпризы ждут меня на каждом шагу. По-моему, я заслуживаю объяснения! — Хорошо, — сделав глубокий вдох, Шарлин не стала ходить вокруг да около. — Гвен — это не твоя мать. Я бы жизни не смогла полюбить эту суку. Да, безусловно, — это тело твоей матери, но внутри — Карл. — Что? — Гвен явно не знала плакать ей или смеяться. — Твои мать и брат поменялись местами, или, если тебе угодно, телами, — заламывая себе руки, женщина, которую я думал, что люблю, призналась. — Это я сделала Пришла моя очередь задавать вопросы. — Почему? — потребовал я ответа, чувствуя себя преданным. — Почему ты так поступила со мной? — Потому что любила тебя! — всхлипывая, она объяснила мне, что всегда вожделела мать за ее тело, но как личность та ее никогда не интересовала; со мной же все наоборот — я никогда не привлекал ее физически, но душу мою, нежную и тонкую Шарлин всегда любила. — Это была единственная возможность, — плакала она. — Только так мы смогли бы быть вместе. — Ты представляешь, через что я из-за тебя прошел, — Забыв на время про сестру, я сосредоточился на Шар, прожигая ее гневным взглядом. — Отец месяцами трахал меня, заставлял делать ему минет, мне все время приходилось изображать покорную всем его желаниям жену. В этот момент я хотел убить ее. Воспоминания о месяцах проведенных в родном доме в теле матери только усиливали боль: — Ты позволила этой бляди — моей матери — разрушить мою прежнюю жизнь, а потом ты позволила ей изнасиловать меня! — Боже мой! — вскрикнула Гвен, и, подобравшись ко мне, поближе обняла меня. — Все в порядке, Карл, — сказала она. — Я с тобой. Не знаю, как она смогла найти в себе силы, чтобы принять этот эту фантастическую историю, но я был благодарен ей за это. Посмотрев на Шарлин, сестра спросила: — Как ты могла так поступить с ним? — Клянусь, я даже не думала, что так все выйдет! — Шарлин, стоящая на коленях возле дивана, убрав с лица несколько прядей волос, добила меня. — Твой отец с первого дня был в курсе. Этот ублюдок обманул меня. — Что? — Твой отец хотел развода, — объяснила она. — Дебра трахалась на стороне как крольчиха. Отец знал это, но не мог доказать. Но, если бы она ушла от него к другой женщине, то у суда не было бы иного выбора как признать его аргументы. Я быстро убрал руки за спину, когда она захотела схватить их, но взгляда так и не отвел. Уж коли она собралась каяться, то пусть сделает у меня на глазах. — Мне так жаль, — плакала Шар. — Я даже не предполагала, что твой отец обманет меня, и что твоя мать могла так себя повести. Я намеревалась сразу помочь тебе, но отец сказал, что ты сам очень рад такой перемене. Глаза у нее распухли и покраснели. — Странно, но твоя мать очень легко отказалась от своей старой жизни, — закончила она. — Ты не имела права, — заорал я на нее. — Абсолютно никакого! Я хочу вернуться в свое старое тело! Немедленно! — Карл, я не думаю, что это хорошая мысль, — Гвен попыталась меня успокоить, сказав, что не следует принимать такое решение впопыхах. — Ты же, на самом деле, не хочешь узнать, во что мать превратила твою жизнь. Не обращая внимания на сестру, я рявкнул Шарлин: — Верни мне мое тело. Шар устало кивнула. — Хорошо, — поднявшись с пола, она велела мне встать с дивана и подойти к ней. — Знай, я буду рядом с тобой, когда ты... — Заткнись и дело делай, — перебил я ее. * * * Блин! Головокружение, тошнота, а под черепом, словно черти на барабанах играют — попытался я изучить свои первоначальные ощущения. Медленно приходя в себя, первое, что я понял — куда-то исчез ребенок. Странно, что я подумал об этом в первую очередь. Однако я ощущал действительно некую пустоту внутри. Вскоре я почувствовал свое старое тело. Его силу. Но, вместе с тем, казалось, что я занял чужое место. Возможно, я слишком привык к жизни в теле матери, однако, с этим покончено. Я не был ...  Читать дальше →