Простая математика (перевод с английского). Часть 2

Вы не можете не хотеть, чтобы было что-то, понимаете? Жизнь была бы намного проще, если бы была какая-то конкретная вещь или определимое поведение, которое можно было бы распознать и изменить. Какой-нибудь простой шаг, который защитит вас от незнания, что именно пошло не так.

Но вот он, настоящий поворот событий: я не думаю, что делал что-то не так. О, может, это моя работа нам немного подосрала. Но какая работа такого не делает? И, может быть, я не так старался, как следовало бы, дать ей понять, что мне не все равно. Но она поддерживала меня в моей в карьере на сто процентов, и я не был просто отсутствующим мужем. Я все еще пытался. Я все же позволял ей видеть, что люблю ее. В конце концов, ей просто было все равно.

Я полагаю, возможно, что где то по пути она потеряла свою сторону искры. Я понимаю, как это могло случиться. Но это оправдывает лишь уход. Не предательство. Не жестокость. Или ложь, или равнодушие.

Этого не может оправдать ничто.

Я согласен с тобой, сынок. Маршрут был хуже, чем пункт назначения, если так можно выразиться. И я всегда думал, что она выше этого.

Я тоже, папа, иначе бы не женился на ней. Я бы даже не стал с ней разговаривать. Я бы повернулся и убежал, черт возьми, в другом направлении.

Может быть. Ты никогда не узнаешь на самом деле.

Сказать по правде, меня сбивают с толку дни, предшествующие концу. Она играла? Делая вид, что заботится? Я просто не могу представить, что бы это ей принесло. Здесь нет простой математики, чтобы подсчитать, что бы я ни делал.

Честно? Я думаю, что простая математика была лишь твоей идеей. Она никогда не была связана с миром. Она не была связана с людьми.

Это была просто непривычный маркер... одна из твоих причуд.

О нет, Джои. Ты ошибаешься, и мне кажется, что ты упустил суть.

Простая математика никогда не должна служить объяснением. Простая математика — это философия. Способ увидеть лучший путь вперед... способ никогда не стать одним из плохих парней. Даже если она слетела с катушек, я всегда думал, что она у Салли в крови.

Простая математика заключается в том, чтобы помнить, насколько простой может быть порядочность в мире сложного зла. Она об отказе от неверия. Она об отказе приспосабливаться к греху. Я надеюсь и всегда надеялся, что привил тебе часть ее.

Мир — жестокое и всепрощающее место, сын мой. Что бы ты ни делал, ты никогда, никогда не должен быть похожим на мир.

Если бы ты только знал...

Но, может, ты и прав. Возможно, лучшее, что мы можем знать, — это то, насколько простым всегда оказывается правильное.

Я просто хочу, чтобы это знала Салли.

И я бы хотел, чтобы ты поговорил с ней... просто чтобы узнать, о чем она думает. Возможно, это помогло бы тебе двигаться дальше.

Может быть. Но вот в чем дело: хотя и не думаю, что сделал что-то плохое, я также не думаю, что хоть кто-то когда-либо думал, что он является плохим парнем.

Никто. Даже она.

Так что, разговоры не пошли бы нам на пользу. Ничего бы я не узнал. Мы бы просто ходили туда-сюда, бросаясь обвинениями и расстраиваясь. В конце концов, это, вероятно, помогло бы ей оправдать собственную ошибочную логику. Нет уж, спасибо.

Однако вопрос все же возникает. Снова и снова. Вроде как память о твоем голосе, папа.

И особенно в такие моменты, когда я прислушиваюсь к движению за окном и пытаюсь заснуть.

***

Ах, старый добрый мистер Бертолини. Я так рад слышать тебя сегодня. Теперь ты — моя семья.

— Поздравляю, — протягивает он фразу, и звучит так же жирно, как он и выглядит на самом деле. — Все официально зарегистрировано и сделано. Ты — свободный человек.

— Спасибо, — говорю я. Но «поздравляю» — неправильное слово. Как насчет «сюрприза»? Или «черт возьми»?

— Итак, что ты будешь делать со всей этой новообретенной свободой? — Он ожидает беззаботного подшучивания.

— Я и правда не знаю. Разве кто-то однажды не сказал, что «свобода — это просто еще одно слово, означающее, что нечего терять»?

— Конечно. Но эта кто-то была пьяна, и она умерла сразу после того, как спела эту дурацкую песенку. — Он снова принюхивается. Господи, спаси меня от обнюхивания. — Это просто показывает, как много она знала об этом.

Хорошо сыграно, мистер Бертолини. Вот... безрадостный смешок. Кажется, ты их коллекционируешь.

— Ну, в любом случае, это было реально и весело... но, боюсь, у меня недавно закончились деньги, чтобы отправить тебе. И держу пари, что у тебя тоже больше нет способов выставить мне счет за несуществующие достижения, так что мы зашли в тупик. — Я позволил ему посмеяться над этим. Может, он серьезно.

— Я могу найти новые способы. Просто дай мне время.

— Не волнуйся. Я уверен, что в следующий раз, когда разведусь, я найду тебя.

— Тогда шансы в мою пользу, — его голос звучит с улыбкой. — И, в качестве небольшого совета, в следующий раз женись чуть более невменяемо. Этот раз был недостаточно вменяем.

Хорошо. Это заставило рассмеяться. Настоящий смех... такой приятный, теплый и щекочущий мою душу. Как пописать в штаны в холодный, очень холодный день.

— Я обещаю сделать все возможное. — Такое ощущение, что нужно сказать что-то еще, например, я прощаюсь со старым другом или что-то в этом роде. Но нет, так что:

— До свидания, я полагаю.

— Успокойся. Каждый день будет немного лучше, чем предыдущий. Обещаю.

Сказал юрист дураку.

***

Итоговый отчет: время — ни фига не лекарь. Но оно, как альтернатива, очень практично для отвлечения.

Прошло почти два года, с тех пор как я ворвался в свой собственный дом, опьяненный подозрением, что моя жена изменяет мне, и я покупаю в «Таргет» новую головку для своей электрической зубной щетки. На несколько счастливых мгновений я совсем об этом забыл.

И поскольку судьба — отстой, именно тут я их и вижу.

На самом деле, я не совсем честен. Я здесь, чтобы делать покупки, но в момент, когда я вижу своих злейших врагов, я просто стою как идиот, отслеживая действительно отличную пару эластичных штанов, когда они проходят мимо, и удивляюсь, как это возможно, что каждая женщина в мире выходит замуж прямо перед тем, как я развелся.

Во всяком случае, тут я регистрирую их присутствие. Всей группы. Всех трех марионеток. Ха, блядь, ха.

Мое внимание привлекает мама, оживленно разговаривающая и размахивающая руками в той не совсем суетливой манере, как она всегда делает, пытаясь запустить шоу, которое, как она знает, не ее. Майкл расслаблен, просто дает ей делать все, что она хочет и в ответ отпускает шутки. Он притягивает к себе любимую девушку, широко улыбается и выглядит... здоровым, наверное. Худой, но подтянутый.

Они перебирают женскую одежду, все ее виды, и выглядят не иначе как семьей.

Теперь, когда я думаю об этом, я давно не видел Салли. Она была арктическим ветром, прокатившимся по моему миру в течение многих месяцев: она никогда не уходит, она делает каждое мгновение несчастным, она разрушает мои дни и ночи... но я никогда ее не ВИЖУ.

Так что, меня нельзя винить в том, что я остановился и всмотрелся, просто чтобы подумать о своей жене. Разве нельзя?

Ах, да, о бывшей жене. Извините.

Я смотрю. И в основном меня просто поражает, насколько по-другому она выглядит. рассказы о сексе Я не знаю как именно и почему, но сразу уверен, что она изменилась... и в значительной степени.

Я не могу точно определить изменение, но оно определенно присутствует. Я прищуриваюсь, ничего не понимаю и снова прищуриваюсь. Да, это произошло.

Я полагаю, что суть ситуации в том, что ее место занял кто-то другой. Двойник. Незнакомка. Дайте достаточно времени, и она исчезнет полностью....  Читать дальше →