Яблоки. Часть 1

Большинство, но далеко не все. Тот же Пашков прекрасно себя чувствовал, получая весьма солидные откаты от сдачи за копейки частным компаниям в аренду производственных площадей ЗАО «НПО Мехзавод» акционером которого он само собой тоже являлся.

Веня, как и Настя тоже имели акции родного ЗАО, полученные во время приватизации НПО якобы трудовым коллективом, но в отличии от Пашкова им от этих бумажек было ни тепло, ни холодно. Они, как и большинство простых «акционеров» продали за гроши свои паи ушлым представителям Неходы, Бокерия или того же Пашкова...

Наконец Вене повезло, и он устроился рабочим на фирму по установке металлических дверей арендовавшую часть их Слесарного цеха.

Времена настали тревожные, новости были переполнены сообщениями о бандитских разборках и перестрелках. То и дело кого-то взрывали или стреляли... Народ насмотревшись 600 секунд и вспомнив старый, добрый принцип, гласивший «Мой дом-моя крепость» срочно бросился укреплять свои жилые метры металлическими дверями и железными решетками на окнах. Так, что заказов у Вени хватало.

Да и платили за эту работу весьма и весьма неплохо. Одно только расстраивало Вениамина, дома с молодой женой он стал бывать гораздо меньше. Работа пожирала все свободное время. Настя же на работу в свой почти опустевший отдел выходила от силы пару раз в неделю, все остальное время проводя дома перед телевизором или хлопоча по хозяйству...

Сперва вынужденное безденежье ее дико раздражало, но после того, как финансовый ручеек снова восстановился и даже немного окреп по сравнению с прежним, она вроде как успокоилась и перестала срывать свое раздражение на обычно измотанном и уставшем муже.

А может дело было вовсе не в деньгах? Или точнее, не только в деньгах. Именно в то время, когда Веня стал постоянно задерживаться на работе Настя и познакомилась с Кареном...

Карен был такой пылкий и необузданный... Ей так нравилось запускать свои пальцы в густую, кудрявую поросль у него на груди... Он смог дать Насте то, что не смогли дать другие. Вихрь страстей и желаний обрушился на нее подобно тропическому урагану, ее буквально трясло в ожидании очередной встречи с любовником. Веня днями напролет пропадал на работе, и Настю вполне устраивало сложившееся положение дел. Однако роман через пару месяцев подошел к концу оставшись в памяти лишь яркой вспышкой, осветившей на время серые будни. Карен уехал домой в Нагорный Карабах и как Настя позже узнала вскоре погиб где-то под Мардакертом.

Потом конечно были и другие, но никто не смог подарить ей ту радость, которой так щедро делился с нею молодой армянин.

В чем-то сравнится с ним мог, пожалуй, только Аслан, ее нынешний любовник.

Сравнится, но не заменить, ведь они были такие разные, в какой-то мере даже двумя противоположными полюсами одного и того же... Доброта и нежность Карена при каждой их встрече буквально окутывали Настю ласковым облаком погружая ее в негу несущую с собой наслаждение...

В Аслане же чувствовалась некая скрытая злость порой переходящая в жестокость. И эту злость, эту мужскую, переполненную тестостероном ярость он щедро выплескивал на Настю, жестко трахая ее, куда ему заблагорассудится. Ее мнение и желания в расчет при этом абсолютно не принимались. Он делал с ней все, что хотел и как хотел, называя ее при этом своей шлюхой, блядью и русичкой.

Настю же все это возбуждало настолько, что стоило ей только заслышать властный голос любовника, как ее от предвкушения предстоящего тут же охватывала лихорадочная дрожь, а трусы мгновенно промокали насквозь. Было в этом нечто животное, первобытное. Тяга самки отдаться во власть самого сильного, агрессивного самца. Ну и при случае понести от него потомство.

Древние, атавистические инстинкты, прошитые в подкорку человеческого мозга и до поры дремлющие на самом дне подсознания, порой просыпаются и всплывают на поверхность, становясь первопричиной казалось-бы внезапных, совершенно противоречащих логике и необъяснимых с точки зрения здравого смысла человеческих желаний и поступков.

Иногда толчком к их пробуждению становится некое случайное, внешнее событие, вызывающее последующую событийную волну, но гораздо чаще источник кроется внутри самого человека, его взглядов, понятий, предпочтений... И тогда цепная реакция становится неизбежной и необратимой... Как эффект домино.

Настя, выглянув в окно посмотрела на мужа. Веня стоящий возле старой, разросшейся яблони под которой она раньше бывало так любила передохнуть на мягкой траве, отчаянно отплевываясь со злостью выбросил надкушенное яблоко.

Настя усмехнулась, видать опять муженьку порченное попалось. Не повезло.

Да, совсем испортился сад, а ведь когда-то он на всю округу славился он своими сочными, спелыми яблоками. Настя прекрасно помнила, что, когда она только перебралась в мужнин дом, все было совсем по-другому. Усыпанные наливными плодами ветви раскидистых яблонь буквально свешивались до земли каждый год принося совсем не маленький урожай.

Но постепенно все начало меняться, яблони родили все меньше, ветви начали сохнуть, да и сами яблоки то гниль побьет то червь сточит... За несколько лет старый сад почти зачах. Ни проку от него стало ни пользу.

Сколько раз Настя мужу предлагала спилить все под корень, а на месте выкорчеванных пеньков высадить клубнику на продажу. Все больше пользы. Чем от этого никому не нужного сухостоя.

Но Веня, как баран уперся и ни в какую. Дескать, этот сад здесь спокон веку растет и не пристало ему губить то, что предками создавалось.

Вообще Настю дико бесила эта его тупая упертость в нежелании избавляться от старого хлама и заменить его на что-то новое, современное.

Она уже давно новый импортный шкаф в «Икее» присмотрела, а он никак от старого резного комода времен царя Гороха избавится не хочет. Говорит ручная работа. Так и стоит до сих пор эта старая рухлядь, пыль собирает. И ведь, что обидно, ему уже лет сто, наверное, и хоть бы хны. Стоит себе и разваливаться явно не собирается.

А бабкина швейная машинка «Зингер» на чугунной станине. Сколько места это убожество занимает, а ведь давно можно было вместо нее купить современную, китайскую. Она ведь намного легче и куда компактнее, и функций у нее куда больше. И работает, как и положено от электричества, а не то, что это старье с ножным приводом.

Настя со злостью мазнула быстрым взглядом по накрытой красным узорчатым с бахромой покрывалом швейной машинке на монументальной, фигурного литья чугунной станине стоящей неподалеку.

Но иногда и из разного старья можно было извлечь пользу. Как-то роясь в ящиках комода Настя наткнулась на обшарпанную жестянку из-под печенья. А в ней обнаружилось несколько видно дедовых медалей времен войны. Ну и Настя не будь дурой, здраво рассудив, что давным-давно умершему деду они уж точно ни к чему отнесла их на рынок, в палатку в окошке которой красовалось написанное фломастером на тетрадном, в линеечку листе объявление. «Куплю золото, серебро, часы, награды».

Мурадик, оказавшийся хозяином этой самой палатки заплатил за медали кстати очень неплохие деньги. Настя на них смогла купить себе новые джинсики с модными прорехами над коленками и вышитым цветочком на попе. И даже еще на коротенькое, в обтяжку платье-стрейч леопардовой расцветки осталось. Настя в нем смотрелась просто шикарно. Мурадику, к которому она заскочила померить обновку по крайней мере понравилось... Он, так возбудился от ее вида, что прямо в палатке задрал на Насте новое платье и нагнув ее раком тут же и оприходовал. Потом она его палатку еще не раз посещала. Он был такой забавный, пузатенький, волосатенький и что самое главное, не такой уж и жадный.

Проводив взглядом уходящего на работу мужа, Настя протянув руку вставила в разболтанный кассетоприемник старенькой «Электроники» свою любимую TDKшную кассету группы «НЭНСИ» заменив ею Венькин BASFкий сборник «Наутилуса».

Плеснув в «дежурный» бокал из ...  Читать дальше →