В повседневности счастья нет. Пролог

Семейная жизнь состоит далеко не только из безудержного секса и ничем не омраченного веселья, и любой, кто прожил в браке хотя бы года три, прекрасно это понимает. Рутина, быт, финансовые трудности и нелюбимая работа способны перемолоть в порошок каждого из нас как по отдельности, так и вместе, как бы крепки не казались вам ваши отношения; а страсть, как бы сильна она не была — это костер, который не будет гореть сам по себе, он требует постоянного внимания и новизны. Большинству пар это становится понятно слишком поздно, что ведет к постоянной неудовлетворенности, обманам и, в конце концов, разрыву.
Но не нам.

Сегодняшний вечер уже не станет для нас таким пугающим и манящим в одночасье открытием, каким был первый вечер подобного рода, состоявшийся ровно два года назад. О, как ты краснела тогда от его немного грубых комплиментов, становившихся все откровеннее фраз и его рук, которые не могли дождаться момента, когда им больше не будет нужды сдерживать свое желание возобладать тобой. Как закипала во мне ревность и злость, и как я не меньше пяти раз за вечер порывался встать и положить конец всему тому, что с моей же подачи и разворачивалось перед моими глазами...

Впрочем, все началось даже раньше. Ещё до нашей свадьбы я уже понимал, что рано или поздно мы станем одними из тех счастливцев, которых одни презирают, а другие завидуют, и что мы недолго сможем удерживать свою страсть в рамках обычных моногамных отношений. Всё происходило как-то само собой. То твоё скромное признание, что этой ночью тебе снился секс с двумя мужчинами (ни одним из которых я не являлся), а наутро ты проснулась в мокрых трусиках. То твои сумасшедшей силы оргазмы в моменты, когда я, трахая твою великолепную киску, в то же время заполнял пальцами остальные две твои дырочки, нашептывая тебе: «представь, что это ещё два горячих и больших члена, милая»...

Нет, конечно, ты спорила и сопротивлялась любым моим попыткам сделать наши общие фантазии реальностью. Ты говорила хорошие и правильные слова о верности и гранях допустимого, иногда даже обижалась на меня за то, что мне вообще пришла в голову такая грязь и мерзость. Но куда только девалась твои интеллигентность и мораль, твои высшие образования и культурное развитие, когда ты в очередной раз стонала на мне или подо мной, жадно заглатывая мои пальцы и мыча... и я знал наверняка, что не о моих пальцах ты думаешь в этот момент, о нет.
И уж точно не оставалось и следа от твоей интеллигентности и морали, когда ты, в конце концов, уступила моему напору (разумеется, делая вид, что оказываешь мне огромную услугу, и старательно скрывая своё возбуждение), и в отель после того вечера мы поехали уже втроём. Вот только затем роль третьего лишнего была отведена именно мне, и именно я должен был изо всех сил сдерживать своё желание ворваться в спальню и всё остановить, и в то же время жадно ловить каждый твой сладострастный стон из-за дверей, медленно потягивая William Lawsons со льдом на кухне...

С того дня прошло уже два года, в которые вместилось пять таких особых встреч, не считая первой и сегодняшней. Ни одна из них не повторилась — каждый раз разными были места, сценарии, партнёры. Каждая из них, безусловно, была по-своему незабываемой, каждой предшествовала длительная подготовка и совместный отбор кандидатов в Тиндере, переписку в котором мы всегда вели вместе, что, добавляло ещё больше остроты... ведь даже когда это происходит в энный раз, невозможно привыкнуть к тому, как твоя жена, совершенно не стесняясь, обсуждает с очередным незнакомцем сценарий будущей встречи, снимает для него откровенные фото и рассыпается в комплиментах, когда фото присылает он...

И всё же наш седьмой раз должен был стать по-настоящему особенным. Впервые я не знал всех деталей, впервые за сценарий отвечала прежде всего она, и впервые партнеров должно было быть трое. Двоих мужчин мы уже приглашали не единожды, и каждый раз жена была в полном восторге, особенно в тот раз, когда я участвовал в оргии наравне с ними и она получила именно то, о чём часто фантазировала в постели со мной — качественный и долгий трах всех своих похотливых дырок одновременно. Но в этот раз жена попросила ещё одного... причем двоих мы выбрали вместе, как и всегда — спортивного и на пару лет младше нас Андрея и импозантного проджект-менеджера в ІТ компании Александра — мужчину лет 35, внешне напоминающего художника, а в душе, судя по всему, являющегося прирожденным доминантом.

А вот выбор третьего гостя жена, загадочно улыбнувшись, попросила оставить за ней.
Я не опасался за её выбор. После второй встречи, которая была не очень удачной (вернее, сама встреча была вполне неплохой, но затем посыпались звонки с навязчивыми предложениями повторить и угрозами), мы твёрдо решили больше не связываться с мужчинами, с которыми раньше, до брака со мной, была знакома моя Аля — дабы больше не нарваться на не до конца утихшие юношеские влюблённости. Поэтому я мог быть уверен, что не встречу никого из её бывших или коллег по работе. Однако сама идея оставить одного из гостей в тайне от меня весьма интриговала... и несколько тревожила, чего греха таить. Но интриговала все же куда больше.
Так или иначе, прямо сейчас Аля уже была с ними.

Нет, разумеется, не в постели — мы никогда не начинали вечеринку порознь, и к тому же, никуда не спешили. Но даже того, что сейчас моя жёнушка мило щебечет в выбранном ей ресторане кубинской кухни за стаканчиком мохито с тремя посторонними мужчинами на отвлечённые темы, при этом все четверо чётко понимают, что спустя несколько часов их общение приобретет совершенно другой оттенок... охх. К этим томительным ощущениям ожидания я так до сих пор и не привык.
Ну вот, еще совсем немного, проехать бы только наконец эту пробку... ненавижу за них пятничные вечера, особенно когда каждая секунда ожидания так томительна... еще немного, и начнется наш новый (не очередной, нет — от этого слова веет скукой и повседневностью) особенный вечер. После которого мы, как всегда, будем любить друг друга еще больше.

* * *

Он опаздывал.
С ним это случалось очень редко, и это была одна из тысяч маленьких деталей, которые она в нём любила. Это была мелочь, но она говорила о его надежности. И возможности ему довериться, даже когда она творила вещи, казалось бы никак не соотносящиеся с доверием — ведь, так или иначе, то, что она сегодня собиралась сделать, было изменой, сколько бы они с мужем не убеждали друг друга, что это совершенно иной формат отношений и если нет обмана — нет и измены.
Она нехотя согласилась сделать это впервые. Её воспитывали совершенно иначе, она была поздним ребёнком, и родители, люди весьма «старой закалки» — морской офицер и университетская преподавательница — никогда в жизни не поняли бы её... впрочем, до своих последних дней они были уверены, что она и замуж вышла девственницей.

Так или иначе, их общий первый опыт дался ей весьма непросто, и тогда она была уверена, что это первый и последний раз, просто для того, чтоб муж все понял, и больше не настаивал со своими пугающими девиациями. Хотя, разумеется, и она не могла этого отрицать, гремучая смесь эмоций и ощущений разрешённой измены запомнилась ей на всю жизнь... да и оргазм был очень ярким, уступая разве что первой брачной ночи и нескольким ночам медового месяца на Крите.

Но за первым опытом последовали другие. И она замечала в себе пугающие перемены после каждого из них — угрызений совести оставалось всё меньше, игривости в действиях и мыслях становилось всё больше. Её Рубиконом стала четвёртая встреча, когда они впервые пригласили не одного мужчину, а сразу двоих. Она уже не помнила имени одного из них — что за нелепость — но зато она точно помнила, как в пылу этой оргии, первого в своей жизни секса с двумя мужчинами сразу, она, после очередного оргазма, приходя в себя, увидела на своем пальце кольцо — и на какую-то долю мгновения не могла понять, откуда оно взялось, забыв, что она уже почти пять лет как замужем.....