My Colorful Summer

уже пришлось одеться. Это ведь совсем другое дело — когда ты Фея, и когда ты просто голая девчонка, ходишь по улице, светишь сиськами.

Неделю я проходила одетой. Потом не выдержала и снова пошла к Морису. Я знала, что так нельзя, вредно для кожи, но... Это прозвучит смешно, но я уже привыкла быть голой. Я привыкла быть голой среди одетых. Или даже не так: я привыкла быть голой и прекрасной. Я привыкла гореть от взглядов, реальных или воображаемых, привыкла млеть от сладкого стыда и выпячивать напоказ грудь, которая казалась вдвое больше от того, как ее подчеркнул Морис... И это ни с чем не сравнимое чувство, когда ты просто делаешь какие-то скучные обыденные вещи, общаешься с родителями, соседями, помогаешь им установить антенну на крыше, ходишь за покупками, выбираешь овощи... и при этом ты не просто ты, а Фея. Обнаженная и Прекрасная. Это чувство похоже на то, как будто ласковый теленок лижет тебя внутри теплым влажным языком. Или как легкий ветер поднимает тебя и уносит в небо...

В общем, Морис снова покрасил меня. Но на этот раз совсем не так. На этот раз я стала Ночью, потому что он выкрасил меня целиком в черный цвет, нарисовав там и тут лилово-синие и серебристые галактики, покрыв всю меня серебряным блеском... Только груди он снова подчеркнул — посеребрил их сверху, а на сосках нарисовал яркие звезды, которые теперь, на черном фоне, были еще ярче. Иметь черное тело было по-настоящему жутко... и в то же время прекрасно. Так же прекрасно, как и быть Морской Феей, или даже еще прекрасней. В тот раз я все-таки обняла и поцеловала его. Я была уже намного раскрепощенней. И вообще я стала другим человеком. Волшебник Морис превратил меня из гадкого утенка в женщину.

Вот, собственно, и вся история. Потом Морис покрасил меня и в третий раз — в конце августа, когда мы уже должны были ехать домой, и я запаниковала, что поеду грязной замарашкой (черная краска как раз начала сходить, но еще не сошла до конца). Последней мой образ был совсем неожиданным: Морис покрыл меня алой и оранжевой краской, и сверху еще золотом, нарисовал черный узор — в общем, превратил меня в леопарда. Таким вот леопардиком я и встретила новый учебный год. В школе, конечно, был фурор, но доброжелательный, совсем без злости. Наоборот, все радовались, что я теперь такая яркая и раскрепощенная. Да, и я еще тогда коротко подстриглась по совету Мориса: розово-голубые волосы не шли к новому образу, а корни уже отросли. Так что я, когда вернулась домой, пошла в салон, и там мне срезали все под 4 см., а остаток покрасили в тон «леопардовой» расцветке. Леопардиком я пробыла около 2 месяцев, до глубокой осени...

Все это лето со мной ровно ничего не происходило. Никто не «клеил» меня, не лапал, не спал со мной, даже не целовал, все было очень привычно и заурядно. Кроме того, что я каждый день, каждый час, каждую секунду лопалась от этой удивительной эйфории — смеси восторга, ужаса и сладкого стыда. Тогда-то я и научилась любить свое тело, свою внешность.

На следующее лето я приехала в ту деревушку уже сама. Там все оставалось по-прежнему, но вот раскрашенных детей уже не было. И автомастерской уже не было: на ее месте вырос мотель. Мне сказали, что мастерская прогорела, и Морис уехал. Первое время я даже хотела его найти, наводила справки, а потом подумала — зачем? Ведь его волшебство возможно только в этой деревушке и больше нигде..

Я оставалась там еще неделю. Конечно, теперь я уже не могла ходить голышом по улицам, но острая тоска по прошлому разъедала меня, и я все-таки раздевалась, но не в самой деревушке, а на берегу, где и без меня было полно нудистов, и часами бродила вдоль обрыва, оставив одежду под деревом и вышагивая многие километры по мокрому берегу. Я ходила обнаженной и по окрестностям, иногда прячась от прохожих, а иногда дерзко выходя им навстречу.

В общем, это было бы лето горьких воспоминаний, если бы не одно «но». Даже два. Первое: именно тогда и именно там я встретила своего любимого. Второе: именно там я потеряла девственность. С ним.

Но это уже совсем другая история.

А сейчас у меня взрослые дети, и даже есть внук, но мне все кажется, что внутри я такая же девчонка, как в то первое невероятное лето. И что если я вдруг встречу в той деревушке Мориса — он снова превратит меня в сказочную фею, и я снова смогу ходить обнаженной по улицам, как ни в чем ни бывало, и ловить на себе восхищенные взгляды...