Тридцать три. Часть 22

Утро. Понедельник. Начало настоящей работы по настройке установки на производство с требуемой точностью реальной продукции. Это тебе не яйца в кармане катать. Беготня с микрометром, тестером и отвёрткой вдоль всей установки, да ещё и после бессонной ночи с возлиянием, к обеду валило меня с ног. В столовой, кусок в горло не лез, мысли крутились и крутились вокруг одного параметра, который никак не удавалось настроить. Макс сказал, что это из-за какой-то циклической функции с несколькими неизвестными. А на практике — тронешь одну настройку, сбиваются два, три других. В общем — голова кругом.

Допив стакан клюквенного морса, я решил, наконец, отвлечься от работы и прикорнуть пол часика в своём закутке. Ага! Блажен, кто верует. В моём кабинете проводили инструктаж по пожарной безопасности. Облом. И куда податься? В ВЦ? Так там Марго спать точно не даст. В библиотеку? К Алевтине? Это тоже бесконечные разговоры, если не что другое.

— «На берегу пустынных волн, стоял он дум великих полн... «. О чём задумался, «детина»?

— Боже! Даша! Привет! Да вот, хотел вздремнуть чуток, так место занято.

— Не проблема. Пойдём.

Мы спустились в подвал. Её каморка была уютно обставлена казённой, видимо, списанной мебелью. На полу и стенах — ковры. Вместо окна фотообои и тяжелые портьеры. Кожаный потёртый диван.

— Хорошо устроилась! Здорово!

— Это наш бывший завхоз заботу проявлял, но так ничего и не получил, а самого за махинации турнули. Ложись, поспи. Я разбужу.

— Спасибо.

Я прилёг на диван и не обращая на пружины, впившиеся в бок провалился в глубокий сон.

____________

— Встава-а-ай! Пора!

Даша, кажется, даже с места не сходила и теперь теребила меня за плечо. Я глянул на часы — прошло полчаса, как миг. Я вскочил.

— Спасибо, что приютила.

— Заходи. Всегда буду рада.

Я чмокнул её в щеку и подумав нежно поцеловал в губы.

— Зайду. Пока.

С новыми силами и в приподнятом настроении я окунулся в работу и проблемы стали решаться сами собой. К концу дня мы запустили установку, и она выдала пробную серию. Теперь за дело взялись контролёры, а я, в ожидании результатов, мог с часок отдохнуть. А почему бы и нет? И пошёл искать Дашу. Она мыла мой кабинет после инструктажа. Я на цыпочках подошел к ней сзади и легонько шлёпнул по выставленному заду.

— А по морде? — не оборачиваясь, рявкнула она.

— И мне тоже? — поинтересовался я.

— И тебе. — Она выпрямилась и положила мне руки на шею.

— Тебе ещё долго? А то могли бы спуститься к тебе.

— А здесь, ты уже не можешь?

— Здесь, в первые дни, был мой дом, а теперь... У тебя уютнее.

— Пошли. Я потом закончу.

Не успели мы зайти, как начали раздевать друг друга, обнимаясь, целуясь, щупая и лаская. Даша повалила меня на диван и не дав опомниться, села верхом, запустив рукой член себе во влагалище.

— О! Как же долго тебя не было? Я так скучала! К мужу начала приставать, а у него от пива весит как тряпка и ничего ему не надо. Хоть на стенку лезь. Раззадорил ты меня. Что мне делать теперь? А? Молчишь? Молчи, молчи. Вот заведу себе любовника! Ты же в душе с мужиками был? Видел, у кого член достоин внимания?

— Видеть-то видел, но знаешь, как в том анекдоте, «если бы он ещё и стоял, то цены бы ему не было». А так? Ладно. Я завтра в столовой тебе покажу, а ты уж сама выбирай.

— И не жалко тебе меня другому отдавать?

— Нет, не жалко. Я через пару недель, нет, даже раньше, уеду, и буду знать, что женщина, которую я разбередил, пристроена, а не мучается в одиночестве. Так-то! Ты же Максу при мне отдалась? И ничего.

— Я это делала, потому, что ты так хотел. Мне самой и тебя одного хватило бы. Как я тогда, после вас болела. Чуть не разорвали, чертяки! Но было хорошо, не скрою.

— А ещё разок так хочешь?

— Не-ет! Спасибо! Обойдусь. Макс уж больно велик для меня. Вот ты другое дело. Как раз размерчик. Жаль, что уезжаешь.

— Ладно, уж. Не отвлекайся. Давай займёмся делом.

И она занялась, увлекая меня скачкой всё дальше в страну наслаждения. Мы взорвались почти одновременно.

— Я не хочу, чтобы он выходил из меня. Я так хорошо его чувствую. — Она переминала в себе уже утративший упругость член, прижимаясь ко мне вульвой, так как будто хотела вобрать в себя всего меня. А я гладил её груди, живот, ягодицы.

— Может, ты зайдёшь сюда, после работы? Я бы тебя обождала.

— А что? Давай.

Когда я выходил из каморки, то столкнулся в дверях с очень полной молодой девушкой.

— Извините. — буркнул я и побежал в цех.

Результаты контроля не радовали. Некоторые размеры просто плавали, а другие менялись в прогрессии от детали к детали. Предстояла долгая кропотливая работа по выявлению причин и их устранению. От хорошего настроения не осталось и следа. Макс злой и чёрный, как туча, метался по ВЦ, и его сейчас лучше было не трогать. Я взял записи по прогрессирующим отклонениям и хотел идти к себе, но передумал и спустился к Даше. Я думал, что в уютной обстановке, на мягкой мебели, работать будет удобнее.

Я дернул дверь, она оказалась не запертой. Зашел.

— Даша это ты? — в углу, в лучах скупого света от старинного абажура, стояла, как мне показалось, голая женщина. Это переодевалась та полная девушка, с которой я столкнулся в дверях. — Ой! Вы кто такой!

— Я пришел к Даше.

Я бесцеремонно рассматривал избыточно пышные формы девушки. У неё было большим всё. Полное лицо с розовыми от смущения щеками, большие удивлённые глаза с длинными ресницами, по-восточному чёрные густые брови, сросшиеся на переносице, полные руки, которые я не смог бы обхватить пальцами двух рук, большие шарообразные груди, прикрытые, пожалуй, единственно маленькими ладонями, большой живот на фоне широченных бёдер, казался аккуратным, толстые ляжки с полными коленками и широкими икрами. Тонкая полоска трусов терялась в складках тела.

— Что уставились? Нет ещё Даши. Отвернитесь, а ещё лучше — подождите за дверью.

— А если я не выйду и не отвернусь? Можно я вами полюбуюсь. С вас бы Рембрандту картины писать.

— Нашел натурщицу, мать твою! Отвернись! А то получишь!

Она явно была сбита с толку моим комплементом. Лицо ещё сильнее покраснело, но ругалась она не зло, а так, для приличия.

— И что же я могу получить от вас? Поцелуй? — я сделал шаг к столу и положил папку с бумагами. Она отпрянула в угол и шарила рукой в поисках толи одежды, толи чего-нибудь тяжелого. Я сделал к ней ещё пару шагов, и она спряталась за штору бутафорского окна с видом на пляж с пальмами.

— Вот тут-то ты мне и попалась! — я обхватил её необъятное, завёрнутое с плотную ткань, тело. Она тонко пискнула, попробовала освободиться. Крепко обнимая, я развернул её к себе лицом и поцеловал в приоткрытые губы. Из неё как будто выпустили воздух, и она перестала сопротивляться. Я собирался выпутать её из шторы, но меня остановил голос Даши.

— На минуту оставить наедине с женщиной нельзя! Всё! Уже готова? Катька! Чего прячешься? Выходи уж.

— Я не одета.

— Тогда понятно, с чего это он на тебя набросился! Вылазь! Меня тебе не удивить, не раз тобой любовалась, а он тебя, как я поняла, тоже видел. Теперь пусть рассмотрит. Саша, кстати его Сашей зовут, тащи её, Катю, то бишь, к столу, на свет божий.

Я выпустил Катю из объятий и, взяв её за руку, потянул к столу. Она по-прежнему пыталась прикрыть соски рукой, и я настойчиво её опустил. При свете оранжевого абажура она оказалась не толстой, а пропорционально большой, как громадный игрушечный пупс.

— Хороша девка? А? В штанах уже торчит, небось? — Даша, чтобы проверить свою догадку, схватила меня за мотню. — Ну, а я что говорила? Катюха, ты пощупай, пощупай. Глянь-ка, как тебя хотят трахнуть. Не веришь?

Даша ловко стянула с меня комбез, и я остался в одной рубашке. Член у меня действительно торчал и давно, с тех пор, как она шарахнулась ...