Подвиг Дюймовочки

— И что же такого, интересно, я могу вам сейчас дать? У меня же ничего нет! Платье вон — и то разорвали...

Девчонка явно хорохорилась. Пытаясь изобразить саму невозмутимость, она упёрлась свободной рукой себе в бок и встала коленом на тот самый столбик, на котором недавно сидела. Но на её лице явно читался испуг, поскольку противостоять этой ватаге здоровенных Кротов она явно была не в силах. Что бы они ни задумали с ней сотворить, у них наверняка это получится в любом случае, как бы она ни сопротивлялась.

— Платье нам Ваше ни к чему. Всё, что нам нужно — сущая безделица... Уверен, Вам будет совершенно не жаль с этим расстаться. — увещевал старый Крот.

— Но что же это?!. — взволнованно удивилась Дюймовочка.

Повинуясь инстинктам, она ещё сильнее вцепилась ручонкой в свою маленькую голую письку.

— О... Пустяк... Всего-то несколько золотистых прозрачных капелек восхитительного кисло-сладкого сока из вон той прелестной абрикосинки, что Вы сейчас прячете меж Ваших красивых ножек.

Крот указал пальцем как раз туда, где сейчас девичья ладошка отчаянно пыталась скрыть от чужих любопытных глаз свою голощелочку. От услышанного у девчушки округлились глаза, а щёки налились пунцовым румянцем.

— Да как Вы смеете?! Как... Вам... не стыдно о таком даже говорить?!

— Чего же тут стыдиться?! Вы столь юны и прекрасны... Сейчас Вы встанете обеими ножками вот на эти две дощечки, присядете в такую привычную для особ вашего пола позу, разведёте в стороны колени и... — Крот расплылся в довольной улыбке.

— Вы что?!. Нет... Нет! Вы не посмеете! Вы не заставите меня такое сделать при всех!

Она накрыла теперь и второй пятернёй себе письку и попятилась от Крота прочь. Но его свита тут же встала со своих лавок и стала медленно сдвигаться к центру помещения, сжимая вокруг пленницы кольцо.

— Не нужно так волноваться... Ну, что Вам стоит? Мы ведь всё равно никуда не отпустим Вас, пока Вы не осчастливите каждого из нас своей тёпленькой тонкой струйкой! — криво улыбался старый Крот, сверкая из-под очков откровенно похотливым взглядом.

Одновременно все члены свиты тоже полезли во внутренние карманы своих фраков, откуда извлекли точно такие же пробирки. Они держали их перед собой и всё ближе подступали к девчушке, настойчиво требуя совершить прямо здесь и в их присутствии это немыслимое бесстыдство... Это походило на самый настоящий ночной кошмар!

Но всё происходило наяву: Кроты в один голос требовали от Дюймовочки наполнить их стеклянные сосуды каплями своего девичьего стыда. Того самого, которым по несколько раз в день изливается писька любой девчонки, причём без всяких сожалений. Вот только происходит это, как правило, без свидетелей!..

Дюймовочка молча стояла и хлопала ресницами, не зная, как ей быть. Старый Крот снова взял её за руку и подвёл к паре столбов с дощечками наверху, под которыми еле слышно журчал маленький ручеёк. Он сначала велел девушке встать ногами по разные стороны ручья, а затем добавил:

— Вот та-а-ак, верно... А теперь встаньте-ка ножкой сначала сюда, а потом вот сюда. Так и Вам, и нам будет гораздо удобнее.

Понимая безвыходность своего положения, малышка послушно подняла и поставила правую ножку на один из столбов, оттолкнулась от пола левой... но на миг потеряла равновесие и, несмотря на то, что Крот продолжал держать её за руку, чтобы не упасть, ей пришлось резко взмахнуть в воздухе другой рукой — той, что она всё это время закрывала от зрителей свою беленькую безволосую письку.

Спустя всего пару мгновений юная красотка уже стояла обеими ногами на паре невысоких столбиков, внизу меж которых тихонько побулькивала прозрачная водичка. Трусиков на ней не было, а передняя часть подола на её платье была оторвана, но прикрывать щелочку рукой она больше не стала. Было невероятно стыдно, но почему-то даже приятно от того, что на неё сейчас уставилась целая дюжина пар похотливых мужских глаз.

— Что ж, прекрасно, прекрасно... а теперь, прошу Вас, опуститесь на корточки и разведите пошире колени — ведь так вам, девушкам, писать гораздо удобнее, не правда ли?..

С этими словами старик отпустил девичью руку, перешагнул одной ногой ручей и встал прямо перед Дюймовочкой. Она постояла немного в нерешительности и медленно присела, прикрыв от стыда своё круглое личико обеими ладошками. Крот положил свои руки на её плотно сведённые вместе колени и плавным, но уверенным движением развёл их как можно шире.

Красивая писюлька при этом распахнулась, и мужским взорам открылся весьма живописный вид на внутренний нежно-розовый мир этой молоденькой девочки. Стыд переполнял красотку, но она продолжала сидеть на корточках, свесив голую попку и демонстрируя всем присутствующим свою ничем не прикрытую сейчас щелку.

Чтобы хоть как-то облегчить свою участь, девчушка плотно зажмурила глаза и просто ждала, что будет дальше, слушая тихое журчание прозрачной воды под собой. Крот, деловито склонившись, внимательно рассмотрел выставленный на показ красивый девичий половой орган, затем широко раздвинул нежные губки пальцами и поднёс к обнажённой розовой плоти край стеклянной пробирки.

Гладкая отполированная грань отозвалась холодком у малышки между ног. Все собравшиеся терпеливо ожидали, когда же бесстыжая девочка решится и осчастливит старого Крота — прыснет из своей голенькой письки тонкой золотистой струйкой прямо в узкое стеклянное горлышко.

Дюймовочка положила руки себе на колени и опустила голову, чтобы тайком взглянуть, как выглядит сейчас её щелочка. Совершенно лысый лобок, два белоснежных валика и выглядывающий меж них розовый бутончик клитора смотрелись очень возбуждающе. От стыда и напряжения она закусила нижнюю губу и сдвинула бровки крышечкой, изобразив на лице страдальческую гримасу.

Пописать ей хотелось нестерпимо, причём уже очень давно — сказывался тот факт, что ещё когда старая Жаба схватила её и утянула на время в глубину, бедолага изрядно наглоталась воды, которой стало теперь тесно в девичьем тельце. Однако, было очень сложно преодолеть свой стыд и начать писать при таком количестве зрителей.

Впрочем, закрытые глаза, воцарившаяся полная тишина и мерное журчание ручейка внизу делали своё дело. Наконец, ценой невероятного усилия сыкушка выдавила из себя первую коротенькую горячую ниточку. Но она ударила в край пробирки, разлетелась на брызги и оросила влажным теплом пальцы Крота. Несколько крупных капель повисли на белых ягодичках, а остальные упали в журчащую внизу воду, отрывисто булькнули и смешались с ней.

Чтобы исправить эту оплошность, девочке пришлось положить свою маленькую ручонку на руку Крота и скорректировать положение пробирки в своей письке так, чтобы узкое горлышко оказалось точно напротив её сыкливой дырочки.

И эти её старания были вознаграждены — следующая, более уверенная порция девичьего стыда вскоре вырвалась из её маленькой красивой писюли и с гулким клокотанием быстро наполнила пробирку. Излишки тотчас ринулись через край и вновь обдали теплой волной мужские пальцы.

Довольный Крот молча слизал с пальцев языком пару солоноватых золотистых капелек, внимательно осмотрел свой сосуд с ещё тёплым содержимым светло-янтарного цвета и плотно закрыл её пробкой. На его место тут же поспешил другой Крот. Он принялся спешно и суетливо пристраивать свою пустую пробирку к голой девичьей абрикосинке.

Сидящей на корточках Дюймовочке опять пришлось, преодолев ужасный стыд, помочь мужской руке найти правильное положение узкого стеклянного горлышка у себя между ножек, прежде чем начать писать в него. Снова раздалось короткое клокотание — и кручёная золотистая ленточка быстро наполнила приставленный к писе небольшой стеклянный сосуд.

Сменяя друг друга, Кроты по очереди подходили к Дюймовочке спереди. Они приставляли к её оголённой полураскрытой ракушечке свои пустые пробирки, чтобы наполнить их мокрым и тёплым на ощупь девичьим соком, струящимся из крошечной дырочки между ...