Эра бесстыдства. Часть 6

Свадьба. Приятные хлопоты.

Следующая неделя прошла спокойно, как обычно, с той лишь разницей, что появились в наших буднях новые персонажи — Саня с Маней и Зина с Юлей и сосед Дмитрий.

Утром все тихо разошлись, только Саня жаловался, что жопа зудит.

— Ничего, это пройдёт, а после третьего раза вообще больше зудеть не будет. — уверила его тёща, и молодёжь уехала в город навестить деда в больнице.

— Мне нужно грядки полить. — заспешила Зина, пряча от взоров опухшее от выпитого лицо.

— Может опохмелимся? Вроде осталось ещё. — предложил я, ощущая шум в голове.

— Нет! Что ты! Мне бежать надо, а то опять останусь до вечера. — сказала и скрылась Зина.

— Вот и чудненько. Что-то притомила меня вчерашняя суета. — призналась жена, ставя на стол сковородку с омлетом, заправленным сосисками и помидорами. — А выпить я не откажусь. Разливай.

Началась размеренная дачная жизнь, которая теперь частенько нарушалась набегами соседок, которые не особо стесняясь жены и тёщи, пользовались моим членом и получив желаемое покидали территорию.

В среду соседа Дмитрия выписали, и он приехал с Саней и Маней на участок, которые тут же заглянули к нам.

— Что с дедом-то делать? Он так удивился, что мы с вами познакомились и подружились.

— А что тут удивительного? У нас весело было, а вам скучно. Вот и познакомились. Тащите и его сюда. Я из него мужчину сделаю. — предложила тёща.

— Что это он у вас такой нелюдимый? — спросила Люда.

— Это он после смерти жены, нашей бабушки, таким стал. Лет десять уже.

— Ясно. — пожал я плечами.

— Что тебе ясно? Любил человек, но себя то хоронить почто? Нет! Давай те тащите его сюда. Я его растормошу.

— Мать! Ты в своём уме? Он твоего развратного поведения не поймёт.

— А мы не сразу. Вода камень точит. Иди сам пригласи его к обеду, у них-то небось и нет ничего поесть?

— Есть конечно, но ещё готовить надо.

— Тем более. Пошли.

Маня взяла меня за руку и потащила к своей калитке.

— Ты, Антоша, скучал о моём рыжике? — сунула Маня руку ко мне в карман и лукаво заглянула в лицо.

— Не хулигань! Подумай, как это я с торчком буду приглашать твоего деда? — хлопнул я её по заднице.

— Она кажись влюбилась в тебя. Только и говорит о том, как ты хорошо её трахал. — язвительно заметил Саня.

— А хоть бы и так! Да! Антон, я тебя люблю. Вот.

— Нет, милая. Это только похоть. — я толкнул калитку.

Дмитрий сидел в тени деревьев в стареньком брезентовом кресле и что-то читал.

— Деда! У нас гости! — крикнула от ворот Маня.

Дмитрий тяжело поднялся, держась за бок, и вышел к нам на встречу.

— Здравствуй сосед. Как здоровье? Сильно прихватило?

— Привет Антон. Слава Богу пронесло, но думал — всё, кранты, отбегался.

— Работать тебе всё равно нельзя, обеда нет, так что приглашаю к нам. Пообедаем, по чарочке выпьем за поступление твоих внуков, за твоё здоровье.

— Ну зачем же тянуть до обеда? Давай присядем, да и тут выпьем. Есть у меня чудесная медовуха, с выдержкой. Садись я сейчас принесу. Маня организуй-ка нам лёгкую закуску.

Стол быстро накрыли и в стаканы полилась янтарная жидкость.

— Ну, за вас ребята. Очень рад, что вы поступили и ещё больше рад, что теперь буду жить не один.

Выпили на удивление мягкое ароматное вино с медовым вкусом.

— Мы пойдём валанчик погоняем. — сказала Маня, снимая через голову платье и демонстрируя стройное тело в купальнике-бикини.

— Хороша девка! Я бы такую...

— И не мечтай! Голову любому отверну кто её обидит.

— А кто тебе Дима сказал, что, лаская женщину, ты её обижаешь? Тем более если по согласию.

— Ну... Она же молоденькая совсем.

— Маша! — позвал я, — Вот дед интересуется — девственница ли ты?

— О! Дед, неужто ты захотел меня? Я не против. Тем более, что я уже давно женщина.

— Маша! Ну как ты могла подумать? Ты же моя внучка!

— Я же не собираюсь иметь от тебя детей. Кровосмешение — это нехорошо, а соитие ни к чему не обязывает. Перепихнулись и разошлись.

Дмитрий потерял дар речи, налил себе и молча выпил.

— И со многими ты... ? — выдавил он из себя.

— Не считала, но не меньше десятка. Я не люблю часто менять партнёров. Ну? Так ты как? — потянула она завязку на лифчике, освобождая груди от оков. Не знаю, как у Димы, а у меня член начал вставать.

— Вот я сейчас ремня... !

— Да перестань ты, дед. Сейчас совершенно другие нравы. Не уж-то я тебя совсем не интересую как женщина?

Она развязала завязки на плавках и обнажённой подошла вплотную к ошарашенному деду, взяла его голову и прижала лицо к своему телу. Руки Димы сами собой поднялись и легли на упругие девичьи ягодицы. Он тяжело задышал и начал покрывать поцелуями живот и груди девушки.

— Ну вот. Так-то лучше. А то совсем забыл о том, что на свете есть женщины. У тебя сколько лет секса не было? Наверное, с тех пор как бабушка померла? Это вредно для мужского организма. Дайка я посмотрю.

Маня присела перед Димой и ощупала его причинное место.

— Да-а, дед. Плохи твои дела. Придётся заняться реанимацией твоей сексуальности. Вон, глянь на дядю Антона. Ишь как торчит! Ну а про Сашку я вообще молчу — сейчас кончит.

— Давайте выпьем, а то у меня сейчас крыша съедет от вашего бесстыдства. — Дима снова наполнил стаканы.

— Выпьем за твоё возрождение. — Маня осушила стакан и села на колени деда.

— Стар я для этих игр. Они и в молодости меня не очень интересовали, а сейчас...

— А сейчас ты будешь слушаться меня, и не возражай, а мы посмотрим, как это тебе не понравится? Встань.

Димка покорно встал, но, когда она начала стаскивать с него штаны, запротестовал.

— Ты что это, при всех?

— А тут посторонних нет. Пусти. — трико с трусами упали к ногам обнажая его вялый уд в зарослях седеющих волос.

— Саня, неси ножницы. Будем окультуривать эти дебри, а то тут заблудиться можно.

Её шаловливые ручонки ощупали мошонку с крупными яйцами, распутали волосы и высвободили член, стянули с головки крайнюю плоть.

Бледный Дима стоял ни жив ни мёртв. Коленки его тряслись.

— Садись. — командовала Маня, окончательно стягивая с деда штаны. — Ноги раздвинь.

— А если кто придёт? — прикрывал муди Дима ладонью.

— Да кому мы тут нужны?

Маша взяла ножницы и начала стричь деду лобок и промежность, побрила член до самого корня.

Глядя на её голый зад член у меня напрягся до придела и я, вытащив его на свет божий начал мастурбировать. Саня последовал моему примеру, а Дима сначала выпучил глаза, а потом махнул рукой.

— Срам-то какой!? Это при девчонке-то, рукоблудством заниматься? — начал было он, но в это время руки Маши оголили ему головку, которая утонула у неё во рту. — О! О! О! Что ты делаешь? Разве так мож... но? О!

Я хорошо представлял, что она делала и как, поэтому член у меня напрягся, чему ещё способствовал вид её голой задницы.

— Реанимация прошла успешно! — объявила Маша, выпуская изо рта напряжённый грибовидный член деда с тупой лиловой залупой на тонкой ножке. — За работу Дед! Хватит сачковать!

Маня встала над Димой раскорячив ноги и затолкнула в себя его член. Димка уже ничего не говорил, он был в полуобморочном состоянии и стонал от давно забытого удовольствия. Ничего удивительного, что его блаженство длилось не долго и он задёргался в жестоком оргазме, ухватив Машку за таз, яростно досылая член в её вагину и выплёскивая в неё многолетний запас спермы, которая обильно стекала по его мошонке.

— Я сейчас помру. — задыхаясь выдавил он, закончив излияния. — Что вы со мной делаете? Это же грех какой?

— Ерунда! Тебе было хорошо? И это главное. Отдохни и не заморачивайся. Теперь всё время так будет. — Маша встала. Сперма деда капала из неё густыми сгустками. — Во накачал! А вы чего это дрочите на сухую? У меня ...