Наказание для мажорки

Данный рассказ является художественным вымыслом. Автор не призывает читателей к насилию или иным подобным действиям.

Если рассказ будет интересен, я его продолжу. Замечания и критика также приветствуются.

***

В университете я учился в группе обычных ребят. Но было одно исключение ‒ дитя богатого топ-менеджера Дарья Михайловна. От всех её отличало не только богатство отца, что отражалось ее дорогостоящей одеждой, отличным загородным домом из американских фильмов и личным водителем на шикарной иномарке, но и безмерная гордыня. Складывалось впечатление о ней, что она искренне верила в то, что все папкины плюшки заработала она сама в свои двадцать лет, либо же они были дарованы ей Богом за спасение ею мира.

Свой статус Дарья подчеркивала еще и тем, что за спиной у некоторых девочек, которые в наш вуз поступили по высоким баллам, но были из глубинки и простовато выглядели, обзывала их и насмехалась над ними. Бесперспективными нищебродами она вообще называла всех парней в группе, за исключением парочки мажоров, которые с ней дружили. Но когда ей было что-то нужно от этих, ею неуважаемых людей, она не стесняясь это просила. Большинство не знало, как она к ним относится, и помогали по доброте душевной.

Так или иначе, деструктивное влияние родителей и их богатство выражалось не только в избалованности и нахальстве данной девочки, но и в ее глупости (как жизненной, так и просто интеллектуальной, логической), а также в полнейшем отсутствии всякой мотивации и каких-либо жизненных устремлений. Действительно, зачем ставить перед собой цели и достигать их, если ты с рождения всем практически обеспечена и можешь получить многое, просто недовольно пискнув?

У меня же в жизни ситуация была совершенно обратная: мои родители были бедные, да и меня совершенно не баловали даже тогда, когда у них была подобная возможность. В детстве я часто бывал в ситуациях, когда мои друзья или одноклассники хвастались своими игрушками, телефонами и прочим, чего совсем не было у меня. Во мне это рождало, злость, зависть, а главное ‒ желание заполучить то, что есть у этих детей. А так как никто в этом не мог мне помочь, то я занимался саморазвитием и с малых лет имел самую важную цель моей жизни ‒ разбогатеть, чтобы ни в чем не нуждаться.

Такая мотивация, а также живой ум и неплохая память завели меня в наилучший ВУЗ на топовый в нем гуманитарный факультет. Там я познакомился со многими хорошими людьми. Были и персоны неприятные, и их предводителем была Дарья Михайловна. Видимо, она задела мою детскую травму выпячиванием своего богатства, а ее гордыня вызывала во мне желание доказать ей, что она грязь, обернутая в шелка. Какими бы не были деструктивными, инфантильными и глупыми эти чувства, я загорелся ими и всерьез о них никогда не забывал.

Тем временем жизнь шла своим чередом. Еще в школе я активно увлекся и изучал финансовый рынок, а университете я уже вовсю торговал на нем. Первоначально, я целый год не имел никакой прибыли: рынок стагнировал, а я был неопытным игроком, но впоследствии я понял, что к чему, и начал уже зарабатывать. Потом я стал искушенным финансистом и заключал биржевые пари, играл на понижения, а затем и вложился в два небольших стартапа на ранней стадии их развития. И если первый стартап полностью прогорел из-за разногласий в команде, его реализующей, то второй выстрелил неплохо, что позволило мне заработать огромные деньги.

Мне было 26, я уже 8 лет был участником рынка ценных бумаг, жил в больших апартаментах в Сити и, можно сказать, добился всего, о чем мечтал. Свое богатство я старался никому не показывать, избегал любой публичной жизни. Само собой в определенных узких кругах меня знали и уважали, но журнал Forbes и иные бизнес издания не догадывались о моем состоянии, что давало мне широкие возможности для маневра.

В моей жизни было все, но кое-чего мне сильно не хватало. Какого-то азарта, погони и мести. В определённый момент жизни я понял, что хочу уже воспользоваться своим богатством в свое злое удовольствие и таки покарать мою бывшую одногруппницу Дашу.

К моему удобству в свои двадцать шесть лет она ничего существенного не добилась. Работала она на небольшой должности в Минтрансе. Видимо, ее папа, поняв, что дочь не семи пядей во лбу и в бизнесе не пригодится ему, отправил ее расти в гос органах, чтобы использовать ее административный ресурс для поддержки своего бизнеса. Для меня это было очень удобно, ведь у меня самого были отличные (в том числе коррупционные) связи в силовых органах. А значит, вытурить Дашу оттуда было бы легко. Но мой план был куда более изощренным.

Для начала я решил с ней встретиться. Один мой знакомый дал контакты хорошего детектива, который проследил за Дашей. Он выяснил, что она каждый день обедает в трех местах рядом с работой, чередуя их по дням недели. Это было то, что мне нужно.

Приодевшись солидно в один из прекрасных летних будней, я наведался в это кафе. Дашу я заметил сразу, со времен института она сильно не изменилась. Была одета в офисную строгую одежду: белую блузку, черную юбку карандаш и туфли с черными же чулками. Светлые крашеные волосы были подстрижены примерно ниже уровня плеч и заколоты на макушке. Сама из себя она представляла худую, стройную девушку среднего роста с карими глазами и пухлыми губами. Нос ее был слегка большеват, задран вверх и чуть-чуть усыпан веснушками. В целом она была приятной девушкой. Но её фирменная отвратительная, злая ухмылка портила ее милое личико.

‒ Даша, здравствуй. ‒ Я подсел к ней без приглашения.

Она отвлеклась от телефона и растеряно взглянула на меня. Она не помнила меня и не могла вспомнить.

‒ Здравствуйте, а мы знакомы? ‒ Спросила она вежливо, изучая меня.

‒ Я Ваня, помнишь, мы вместе в бакалавриате учились?

‒ А точно! Я и забыла совсем. ‒ Она была удивлена моим ответом. Ведь тогда я ей казался, наверняка, бесперспективным нищебродом, а теперь перед ней сидел солидный мужчина. Её это сбило с толку, в ее голосе слышалось некое недоверие.

‒ Не удивительно уже 4 года прошло, как мы виделись в последний раз. Ты с тех пор так похорошела, ‒ она улыбнулась, когда я говорил ей этот комплимент, но было видно, что улыбка искусственная для вежливости, ‒ как твои дела теперь?

Затем мы мило поболтали, и тем милее был наш разговор, чем больше я рассказывал ей о себе и своей жизни, об истории моего успеха. Тут ее отношение ко мне решительно поменялось ‒ улыбки стали искренние, разговор шел легко, а интерес ко мне стал неподдельным. В конце беседы мы тепло распрощались как старые знакомые. Она оставила мне свой телефон, и мы договорились встретиться позднее.

В следующую нашу встречу я пригласил ее в кафе Пушкин. Это, конечно, банальщина, но старая добрая классика работает безотказно. Наша встреча была весьма продуктивной. Даша рассказывала о своей жизни, в основном она просто ныла и капризничала. Рассказывала, как ей тяжело работать, какое злодейское и непонимающее у нее начальство, как давит на нее нехороший отец, не давая заниматься ее любимым делом ‒ рисованием. Я как-то в университете видел ее работы. Это была просто детская инфантильная мазня, которую никто искренне не хвалил. Потом она болтала о том, как скучает по морям и островам, что её бывший урод такой бросил ее, упрекая в эгоизме добавляя, что та совсем не готовит ему, хотя она говорила ему, что не женское это дело, и пусть вообще нанимает домработницу, а она личность, и таким заниматься ей не положено.

Я с трудом выдержал весь этот поток глупости и предложил ей довезти её до дома по завершению нашего вечера. Но она сама была на машине, поэтому отказалась. Мы договорились продолжить наше общение, и она даже поцеловала меня в щечку на прощание. Я тепло ей улыбнулся. А когда она села в машину и уехала, моя улыбка превратилась в злую усмешку. Как я и ожидал, она ничуть не изменилась, а значит, ею можно манипулировать как угодно, если оторвать ее от папкиной сиськи.

Это было ...