Бывшая теща

жаловалась, желая доставить мне удовольствие, а я довольно грубо поимел ее в рот. Неблагодарной скотиной я быть не любил, поэтому взял ее за руку и потянул с балкона:

— Пойдем...

Я втащил ее в спальню и стал расстегивать халат. Под халатик Ирина, естественно, ничего уже не одела и когда он улетел в угол комнаты она предстала во всем своем великолепии, скрытом от меня только полутьмой. Из соседнего зала через дверь проникал тусклый свет, в котором были видны очертания ее крупной груди. Я засосал в рот ее большой сосок, одновременно обнимая руками мягкую попу и сжимая в ладонях ягодицы. Ирина громко дышала пока я ртом обследовал ее груди. Усадил ее на кровать и включил в комнате свет. Ирина инстинктивно прикрыла рукой грудь:

— Не включай...

— Темнота друг только молодежи. — Не согласился я, и встав перед ней на колени, несильно толкнул ее спиной на кровать. Она растянулась на спине и развела ноги в стороны.

Подхватив ее под коленки я завел их вверх и немного в стороны и прередо мной предстали обе ее дырочки. Лобок и набухшие мясистые половые губы Ирины Сергеевны были густо усеяны черными волосами. От влагалища волосы уходили вниз, к анусу, который тоже был в волосках, но уже намного менее густо росших. Меня это никогда не отпугивало, я люблю женщин как заросших, так и гладковыбритых. Наклонился и провел языком по расщелине между половых губ. Ирина легко вздрогнула и закрыла лицо рукой. Найдя языком клитор, я прижался к нему губами и отпустил Ирины ноги. Сильнее стал теребонькать клитор, посасывая его. Ира задышала громче и напряглась, стараясь развести ноги шире. Несколько минут я уделял внимание только клитору, пока Ира не начала еле слышно постанывать. Увлекся, подбадриваемый стонами Ирины и не заметил как сзади ко мне подобрался Кент и цапнул меня за ногу.

— Блядь, уйди, сучонок! — прорычал я и кинул в кота подушкой. Тот с шумом ретировался.

— Ты чего там? — простонала Ира.

— Да так... — ответил я и вернулся к начатому.

Все сильнее и быстрее я старался елозить ртом и языком по влагалищу женщины то проникая поглубже внутрь, то возвращаясь губами к клитору. Большим пальцем правой руки гладил заднюю дыроку Иры, которая тоже была и в ее соке и в моей слюне. У меня уже начало сводить челюсть и правое запястье, как Ирина резко выгнулась и прикусив свою руку, кончила, протяжно завыв. Она обхватила мою голову ногами и крепко сжала. Мышцы ануса расслабились и мой палец на всю фалангу проник ей в задний проход, а я все продолжал посасывать ее клитор, только уже сбавляя темп. Ирина разжала ноги, которые безвольно свесились с кровати на пол, и обмякла.

Я же наоборот, только возбудился, и не теряя времени даром, скинул с себя остатки одежды и забрался на нее сверху, закинув ее ноги себе на плечи. Член, как нож в масло, провалился в мокрую щелку. Ирина Сергеевна открыла глаза и обхватила меня за шею, притягивая мою голову к своей груди. Было неудобно и она чуть не свернула мне шею в порыве страсти, когда начала практически сразу кончать. Видимо с доведением ее до оргазма сложностей не возникает никогда, подумал я, вколачивая в нее свое достоинство по самые помидоры.

Ира успела кончить еще раз к тому моменту, как соргазмировал и я, излив в нее весь запас. Не беда, запаса много. Шутка ли, месяц без бабы... Только вот как залетит моя Ирина Сергеевна, вот будет весело, подумал я, скатываясь с нее и раскинувшись рядом на спине.

— Ты не переживай, не забеременею... — отдуваясь сказала Ира. — У меня трубы перетянуты.

Она мысли, что ли, читает?... Второй раз уже за вечер... Хотя, чего тут читать, немудрено и догадаться.

Ира обняла меня и закинула сверху на меня ногу. Я тоже приобнял ее и она уткнулась мне в грудь носом...

Разбудил нас настойчивый звонок в дверь. Я еще ничего не понял, как Ирина спрыгнула с кровати в чем мать родила и заметалась по комнате в поисках халата.

— Ждешь кого?... — спросони промямлил я.

— Да кого я жду, — прошептала Ирина. — Это Катька!

— Не открывай. — я плюхнулся обратно на кровать.

— Сереж, вставай! — бубнила Ира. — Одевайся! Она так и будет трезвонить!

— Да пусть трезвонит, — я протянул руку и, взяв ее ладонь, потащил к себе в постель. Но Ирина Сергеевна вырвалась и продолжала стенать:

— Сережа, одевайся... Господи, что теперь делать-то...

Видя, что у моей Ирины началась паника, — пока еще легкая, — я встал рядом с ней и, взяв ее за плечи, твердо сказал:

— Ира, перестань! Сейчас я оденусь, не волнуйся. Ты только не забывай, что ты ничего своей дочери не должна. И я тоже. Все, хватит паники. Одеваюсь, можешь открывать. В любом случае, главное не парься! Я, как говорится, с тобой. Можешь на меня расчитывать в любой ситуации. Слышишь меня?

Я заглянул ей в глаза. Она посмотрела на меня уже более осмысленно и, вроде как, немного пришла в себя.

Пока я одевался, к звонкам в дверь добавились звонки на Ирин телефон. И точно, Катька. Да и кто еще так бесцеремонно может нарушать чужое пространство кроме Катерины. Это у нее в крови.

Когда я уже застегивал рубашку, услышал Катькины крики из прихожей. Значит все-таки прорвалась внутрь.

— Ну и где он?! — послышался голос Катерины. — Чего мне, в шкафу его искать?! — продолжала орать она, распахивая дверь в спальню.

Катька смотрела на меня не мигая, только левый глаз чуть дергался от злости.

— Зачем искать? — ответил я словами из старой комедии. — Я здесь стою, всем видно.

За спиной Катерины я увидел как Ира прошмыгнула в кухню. Сейчас если оставить ее одну, то Катька ей все нервы вынет.

— Че ты орешь с утра пораньше? — спросил я, подойдя к бывшей жене вплотную.

— С какого утра?! — взвизгнула фурия. — Почти одиннадцать дня уже! Скажи, ты че, совсем охренел? Ты че тут забыл? Не, я не поняла, вы совсем охуели? Всю ночь твой драндулет во дворе! А если у меня еще и бабушка была бы, ты и ее бы трахнул?!

Она начала наступать на меня, толкая в грудь, но я перехватил ее руку, сильно сжал запястье и, прижав ее к стене, тихо сказал:

— Если ты не заткнешься, то я и дядю твоего выебу. Если имеется в наличии. Тебе никто ничего не должен и нечего истерики закатывать. Лучше всего тебе сейчас свалить, а завтра попросить у матери прощения. Но это вряд ли, тебе же по хуй на все.

Она долго молча смотрела мне в глаза, все так же дергая глазом, после чего вырвала свою руку из моей и убежала на кухню к матери. Я перевел дух и отправился следом. Навстречу мне вышла Ира и вывела меня в коридор.

— Сереж, ты сейчас иди, — сказала она, глядя на меня совсем растерянно. — Она просит, чтоб ты ушел. Ты и правда иди... Нам надо поговорить с ней. Видишь же, какая она... Я позвоню тебе, обязательно.

— Точно все нормально? — спросил я. — Ты побойчее с ней, а то она уже на шее у тебя едет.

— Да, точно все нормально. Ты иди... — повторила Ирина. — Спасибо тебе за сегодня. И извини...

Я вышел из подъезда, закурил на крыльце. Рядом с моей тачкой стояла черная бэха. Видимо ее я сегодня ночью с балкона и видел. Они чего тут, всю ночь, что ли, катались? У Катюхи точно крыша протекает. Странно, что она ночью не ворвалась, прервав процесс. Других дел, что ли, нет...

Я прошел мимо бэхи, стараясь не смотреть на нее. Да и все равно ничего не увидел бы — стекла тонированы наглухо. Сел за руль, запустил двигатель и посмотрел на окна на третьем этаже. Вот такая вот выдалась пятница с переходом на субботу... Докурил сигарету, затушил ее в пепельнице и уже хотел ехать, как из подъезда выскочила Катерина. Она подошла к БМВ, наклонилась к окну со стороны водительского места, видимо что то сказав чуваку за рулем, и постучала в окно моей машины. Я слегка приспустил стекло.

— Дверь открой, что-то скажу! — требовательно вякнула бывшая. Открыл. Она забралась внутрь. — Сергуня, ты как был мудак, так и остался. Чтобы я тебя больше рядом с матерью не видела! Понял?

Пока она говорила на свет божий из своей машины выполз ее ебарь, — не то кореец, не то китаец, — и встал чуть сбоку от капота моего «фокуса».

— А этот хуй чего вылез? — кивнул я на него. — Для твоей моральной поддержки или для моего устрашения? Так не страшно ни пизды. Все, вали из машины.

— Мудозвон! — взвизгнула Катерина.

— Все, говорю, бывай, — я наклонился через нее и открыл дверцу. — Попутного ветерка тебе с ближайшей помойки.

Бэха, взвизгнув покрышками, сорвалась с места и увезла в своем чреве двух горемык. А я снова взбежал по лестнице на третий этаж и позвонил в Ирину дверь.

Она открыла мне и отступила вглубь, пропуская меня внутрь. Глаза у нее были на мокром месте. Я обнял ее и она доверчиво прильнула ко мне, прижимаясь покрепче.

— Много Катька тебе наговорила?

— Не очень... — шмыгнула Ирина носом. — Но наговорила...

— Плюнь. Лучше собирайся.

— Куда? — она вскинула на меня заплаканные глаза.

— Куда-нибудь. Прогуляемся, подышим. Не хочу тебя одну оставлять. Сегодня ночуешь у меня. И завтра тоже. А дальше — как захочешь.

Ирина крепче прижала меня к себе и снова тихонько шмыгнула носом...