Наказание за порок

ждал своей участи.

Я обратилась к нему.

— Все пошло не так, как ты хотел, да?

Он посмотрел на меня глазами затравленного зверька. Я улыбнулась ему одними губами.

— Скажи честно: ты ведь собирался меня оттрахать этой ночью, да?

Он сглотнул, и все же, покаянно кивнул. Да и что тут скрывать, юлить или попытаться объяснять? Все ведь очевидно... Эти его намеки, когда мы были в баре, потом поездка домой на заднем сидении такси, и его вздыбленный член в брюках... Однако сегодня ему придется понять, что развлечение с красоткой из бара может быть не таким невинным, как секс с его милой женушкой...

— Ты собирался оттрахать... меня? — сейчас эта мысль меня смешила.

Он что-то промычал в ответ, явно рассчитывая что-то объяснить, но мне уже было все равно, что он мог сказать, о чем просить и что предложить.

— Что ж, позволь начать...

Я стала обходить стол, и он предпринял последние отчаянные попытки освободиться. Зря! Веревки крепко удерживали его, да и мышцы застыли от одного положения, не позволяя их задействовать во всю силу.

— Успокойся... — попросила я, проводя пальчиками по его спине, пока не довела их до его зада.

Я обошла его сзади. Да, его задница стоила того, чтобы ее отыметь!

У меня было при себе немного масла, и я смазала им дидло и немного увлажнила вход в его «проем». Он попытался поджать и сдвинуть ягодицы, и это меня только позабавило. Я рассмеялась, заставив его почувствовать свою уязвимость, а также неловкость и тщетность усилий сохранить свою мускулинность!

Мне вдруг стало интересно, как чувствуют себя его яички и член, и я присела, осматривая их. Да, подумалось мне тогда, конечно, с таким агрегатом одной лишь жены-скромницы ему явно не хватало... рассказы о сексе Однако после сегодняшнего сношаться с женушкой он будет крайне уважительно и осторожно, не помышляя даже смотреть на других женщин, а тем более, захаживать в бары, с намерением снять шлюху.

Я не удержалась, и шлепнула ладонью по отвисшим яичкам.

Он вздрогнул и ойкнул, точно от удара током.

Впрочем, его яйца и член меня совсем не интересовали, и я поднялась, нависая над своим пленником. Он томился в ожидании, и я видела, как напряжены мышцы его спины, плечи и связанные за спиной руки, пальцы которых то и дело вжимались в кулаки. Он явно волновался, но уже не делал попыток освободиться или уболтать меня своими мольбами.

Я размяла ему ягодичные мышцы, чтобы чуть снять напряжение, и на мои прикосновения он отреагировал слабым мычанием, словно бы противясь задуманному и надеясь, что я откажусь от своего коварного плана.

Но во мне все клокотало, и я сама не понимала, отчего медлю.

Я раздвинула его «булки», примеряясь ко входу, однако на секунду я остановилась, и спросила у него:

— Ну что, готов?

Было видно, как не легко далось ему это решение. Он чуть заметно кивнул, а ладони сжались в кулаки. Таким образом, морально и физически он был готов пережить изнасилование!

Для меня эта встреча в чем-то тоже была в новинку, и я вошла в него одним резким нажимом-толчком, сразу погружая дидло едва ли не до основания, для чего пришлось сделать маленький шажок вперед.

Его тело отвратительно выгнулось от пронзающей насквозь боли, точно его насадили не на силиконовый аналог члена, а на настоящий кол! На спине явно выделился позвоночник, который восстал от линии таза и уперся в затылок. Голову он задрал так высоко, что, казалось, она просто переломиться у основания черепа. Пальцы ладоней буквально ломали друг друга в болевом припадке.

Мне была понятна его реакция! «Прибор» был очень большим, и даже когда я использовала его для себя, я редко погружала его в себя больше, чем на половину! Здесь же, я вогнала его в узкое «очко» почти на всю длину!

Дождавшись, пока болевой спазм чуть отступит, я медленно вышла из него.

Дав ему чуть отдышаться, перевести дыхание и восстановить моральные силы, я вновь задвинула ему в зад свой прибор до самых искусственных тестикул.

Он мерзко замычал, и даже отсюда мне было видно, как повылазили из орбит его зенки, как повыступал пот на висках, а вены на шее вздулись, грозя прорвать кожу.

Я вышла из него...

Он тут же поник.

Я понимала, что ему надо дать перерыв, чтобы под конец встречи он не лишился не только сил, но и рассудка.

Я смачно хлопнула его ладонью по заду.

— Как ты, дорогой? Кивни, если слышишь меня...

Прошло некоторое время, прежде чем он действительно собрался силами (или нашел в себе их?) и кивнул.

К тому моменту у меня уже все текло между ног. Но еще более сильное желание распирала меня в груди, в области сердца! Мне нравилось быть Владычицей и Повелительницей! Нравилось, что кто-то всецело зависел от меня и моей воли... Я могла мучить, а могла миловать! Но миловать после самых изощренных пыток!!!

Настоящие волны удовольствия и наслаждения захлестывали меня в такие моменты, и это даровало мне радости больше, чем стандартный традиционный секс. Мое сердце забилось от предвкушения дальнейшей потехи, а кровь буквально закипела. Я чувствовала, как запылали щеки, и дабы хоть немного освежиться, я выпила немного вина — прохладного, выдержанного и дорогого!

Я вновь погрузилась в него, но на этот раз медленно и не спеша, чтобы он понял, что происходит, а сделать ничего не мог. Он тихо замычал, и я поняла, что до него доходит все происходящее, а с собственной беспомощностью оставалось лишь смириться!

Я стала постепенно убыстрять движения и наращивать нажим, входя глубже. Он застонал сильнее, выгибая спину, и в его стоне было столько мученической мольбы, что это только раззадорило меня!

Я прижалась к его заднице телом, полностью погрузившись в него, как и те первых 2 раза, и стала яростно трахать его! Резко! Жестко! Грубо! Как он хотел со мной... Только вышло иначе, и это я трахала его! Я трахала его!!! Я!!! Трахала!!! Его!!!

Еще... Еще... Еще... Он стонал, и на миг изловчился повернуть голову так, что бы увидеть меня, и тогда я плеснула ему в его паскудные глаза остатками вина, и вновь продолжила иметь его... Еще и еще... Еще и еще...

В какой-то момент у меня самой заломило спинку и свело ноги, однако желание иметь его не ослабло. Я лишь отстранилась, оставив в его попке дидло на уровне головки.

Мне надо было перевести дыхание!

Я шлепнула его по истерзанным ягодицам.

— А теперь, давай сам! — предложила я.

Я уже говорила, что ожидала от вечера немного больше, чем обычно, и теперь наблюдала за тем, как несостоявшийся любовник, в чьем «очке» торчала головка дидла, стал покачивать задом навстречу мне, вгоняя дидло в свой зад!

— Давай, давай! — подгоняла я, глядя, как он сам насаживается на прибор, фактически трахая себя.

Пусть и нехотя, пусть и с отвращением к себе самому, со стонами и соплями, но он делал это!

Он трахал себя!

И от осознания этого меня разобрал смех!

— Ты неумеха... — отметила я, и перехватив его под пояс, прижалась к его истомленному заду. — Давай, помогу...

Он издал звериное мычание, но покорно ослабил зад, позволяя мне проникнуть в него.

— Так бы раньше! — отметила я, и вкатила в него новым напором!...

... Спустя какое-то время мне это надоело, и я оставила его зад в покое. Я обошла стол, на котором в виде затравленной дичи лежал мой пленник, и посмотрела на него сверху-вниз.

— Как чувствуешь себя? — спросила я достаточно любезно.

Сломленный пыткой и унижением, он не ответил, но горько сглотнул. Его глаза заволокли слезы позора.

Я поставила перед ним свой айфон, на котором была запись его унижения. И включила «плей». Некоторое время он смотрел отснятый материал, который я собиралась использовать против него, послав его семейке, если он откажется меня содержать в дальнейшем. Теперь вы понимаете, почему я выбираю в жертвы только женатых мужчин? Что взять с холостяка кроме растоптанной гордости... А такие, как этот, будут платить мне дань за мое молчание! Нет, я не жадная, обирать его не собиралась, но у меня тоже была своя цена!

Я прервала запись и вытащила из его рта кляп из своих трусиков, и он жадно задышал. При этом с надрывом, точно плачущий ребенок. Я потрепала его за щеку.

Он обратил на меня полное страданий лицо. Это уже был не мужчина, а бесполое, безвольное и управляемое существо.

— Прошу... отпусти меня... я больше не могу... терпеть это... Что тебе надо, я... я все сделаю...

«Как мило!» подумала я и улыбнулась ему лишь губами, но в слух произнесла:

— Конечно сделаешь, дорогой! И сейчас...

Я подвела «ствол» к его губам.

— ... ты будешь сосать!

В нем, видно, еще осталось немного гордости, и он отвел голову, сжав губы.

— Нет... м-м-м...

Мне это не понравилось, и я жестко схватила его за волосы, задрав голову.

— Мой милый, мы оба знаем, что это произойдет. Но есть 2 пути: либо ты сам сделаешь это, либо ты все же сделаешь это, но с выбитыми зубами, чего бы мне делать, на самом деле, не хотелось — я не люблю кровь! Итак, я досчитаю до трех...

Он думал не долго, и на счете 2 уже потянулся к предмету, которым его беспардонно имели, хватая его ртом! При этом его лицо скривилось от брезгливости и неприятия того, что суждено было сделать! О, еще бы: только что я ковыряла им в его заднице, а сейчас он брал дидло в рот!

Я засмеялась, глядя как он, жалкий, делал несколько поступательных сосущих движений, но это устраивала меня не в полной мере, и я подступила ближе, впихивая ему в глотку ствол по самые гланды.

Туда же я хотела поместить и импровизированные яички, но потом решила, что он просто будет мне их лизать, как наверняка хотел, чтобы сделала Я!

Он начал задыхаться и кашлять до рвоты — настолько глубоко вошло к нему в пасть дидло, но мне были безразличны его временные страдания и вынужденные неудобства!

Впереди у нас была це-е-е-е-лая ночь!!!