Главы из романа «Первая женщина». Главы третья и пятая

Глава третья

Воскресенье

Георгий проснулся.

Было темно и тихо.

Прислушался к своему состоянию: боль в груди прошла, дыхание свободное — «Права была врачиха»

Снова этот странный сон.

Каждый раз он повторялся, словно прокручивали плёнку.

Странный сон Георгия
Он едет в поезде, в плацкартном вагоне. Близится ночь. Уже приготовлена постель; он сидит, перед ним сумка с книгами. Он открывает сумку, все книги на месте; закрывает и ставит под лежак. Подходит кондуктор, и Георгий просит разбудить его. Ночью ему выходить.

Вот кондуктор будит его. Он садится, достаёт сумку, открывает и смотрит; все книги на месте, но одной не хватает. Мучительно пытается вспомнить, какой книги не хватает.

Он всегда просыпался на этом месте, лежал и думал: какой книги не хватает?
Георгий встал и, выйдя в коридор, пошёл в туалет.

Из комнаты Артёма доносились голоса, и играла музыка.

Дискотека закончилась, пирушка продолжалась, а вместо Георгия — Славка.

Окно открыто, играет магнитофон.

Искандер сидит рядом с Ленкой, на её плечи наброшен пиджак, и что-то, вполголоса ей рассказывает.

Славка с Артёмом курят и слушают песню:

Ах, белый теплоход, гудка тревожный бас

Крик чаек за кормой, сиянье синих глаз

Славка усмехается, что-то вспомнив, и говорит Артёму — Включи, где Федя плачет!

Артём и Ленка улыбаются, а Искандер, тоже улыбнувшись, но, не поняв смысла сказанного, вопросительно обводит всех взглядом.

— Расскажи ему! — говорит Артём и, погасив окурок, останавливает воспроизведение и переворачивает кассету. Перематывая, и включая воспроизведение, ищет песню

...

Где Федя плачет

После армии проявилась главная черта Славкиного характера: он легко и быстро сходился с людьми и обзаводился друзьями.

Отслужив, вернулся в институт, в ту же бригаду, в которой работал до армии.

Восстановился на факультет, но, не на дневное, а на заочное отделение.

Дважды пытался поговорить с бывшим Юлькиным начальником (Юлька уволилась после замужества), а теперь её мужем, но Антон не захотел разговаривать.

Славка оказался однолюбом и Юльку не винил.

Вину, за несбывшуюся любовь, взвалил на свои плечи, и понёс по жизни, как крест.

Возможно, именно поэтому и проявилась та самая черта в его характере, ибо каждому, вновь обретённому другу он, подвыпив, рассказывал историю своей Любви.

В общаге, народ, отмечая праздники и дни рождения, собирался в компашки. Часть компаний, в своих составах, пересекались, другие нет. Но Славка был вхож во все и в любой ему были рады.

Проработал он в институте после армии недолго.

Проявилась ещё одна черта его характера: Славка не переносил рутины трудовой дисциплины и начальства над собой. Это вовсе не означает, что он был безответственен. Как раз наоборот, слово своё он держал.

Всё это, в совокупности, и свело его с теми людьми, которые занимались подрядными работами. А говоря языком восьмидесятых — с шабашниками. Ну, а если говорить современным языком: Славка ушёл в строительный бизнес.

Работая в одной из таких шабашек где-то в области на стройке животноводческого комплекса познакомился и подружился с Федей.

Федя был не простой шабашник: он очень серьёзно изучал все материалы из газет, журналов и литературы, относящиеся к ведению работ хозспособом и говорить на эту тему мог часами.

Невысокий, сухощавый и подвижный, начитанный и с грамотной речью, Федя, наверное, нравился бы девушкам, если бы не уродливое пятно от ожога на пол-лица и шеи.

Ему было 12 лет, когда в доме случился пожар.

Он проснулся от треска. Вскочив с дивана, увидел языки пламени, перекрывшие путь к двери. Пьяная мать спала на полу. Младшие, братишка и сестрёнка, на диване. Он схватил табурет и выбил стекло в окне. Подхватил, и через створку рамы просунул на улицу сестру и брата. Была зима и под окном намело сугроб. Он уже наглотался дыма и, встав на колени, стал расталкивать мать. Она мычала, но не просыпалась. Тогда он потащил её за руку к окну.

Мать очнулась, когда языки пламени лизали её пятки. Вскочив, заметалась по комнате, ища детей. Услышав их плач и увидев, что они на улице, бросилась к окну и только тут, увидела Федю. Она подняла его и, вместе с ним, выдавив раму, вывалилась на улицу.

К дому уже бежали соседи.

Он выжил и с возрастом даже рассосались рубцы между здоровой кожей лица и шеи, и обгоревшей. Но наросшая кожа уже не обладала, ни цветом, ни эластичностью здоровой.

Он много читал и, в очередной раз, придя в библиотеку, увидел за конторкой незнакомую девушку.

Сдав книги и, желая блеснуть начитанностью, спросил — А у вас нет Агаты Кристи?

В те годы романы Кристи издавались небольшими тиражами, поэтому ответ Людмилы, так звали девушку, был — А кто написал?

Возможно, она услышала «Агаты* Кристи».

Первой мыслью Феди было — «Уж не напутал ли я чего?» — и он, быстренько, отмотал плёнку назад, на несколько кадров. Нет, вопрос был задан правильно, и он ответил — Да, она, вроде как, сама пишет!

Девушка немного смутилась, повергнув Федю в отчаяние, и засмеялась.

Стрела Амура пронзила Федино сердце.

Амур потянулся за второй. Но стрелы закончились и Амур улетел.

А в Федином сердце запылал пожар любви.

Увы! Любовь не была взаимной! И виноват в этом был Амур!

— Посмотрите в отделе иностранной литературы, на букву «К». Вам помочь?

Феде так хотелось сказать — «Да!»

— Я знаю! Я сам!

Роман Кристи «Убийство в доме викария», он нашёл в сборнике иностранного детектива.

Федя стал брать книг поменьше, чтобы побыстрее прочесть и сдать в библиотеку.

Он сдавал книги, проходил в зал и, зайдя за стеллажи, смотрел на девушку через узкую полоску между рядами книг и полкой.

Он приходил в себя, когда она, не слыша ни шагов, ни шуршания страниц, спрашивала — Вы там не уснули?

* Драгоценный камень

В один из праздников; 23 ли февраля, 8 ли марта, собралась компашка друзей в комнате Артёма.

Уже было далеко за полночь.

Уже было выпито изрядно.

Уже перебрали последние общажные сплетни.

Игралмагнитофон

... Don't make my heart cry.

Lady blue. Love me too.

Lady Blue. Only love can save me.

Rescuemefrom...

Кто-то легонько тронул Славку за плечо — Смотри, Федя плачет...

Славка посмотрел: Федя сидел, подперев рукой голову, в уголках глаз набухали слёзы и скатывались по щекам...

... It turns me on.

When she talks. It's really getting strong.

Now love's taking shame. And you, you can't escape

Lady blue. Lovemetoo...

В другой раз, на восьмое ли марта, на первомай ли, снова собралась компашка в комнате Артёма.

Уже было далеко за полночь

Уже было выпито изрядно

Уже перебрали последние общажные сплетни

Играл магнитофон

Oh, lady lend your hand outright

And let me rest here at your side

«Have faith and trust in peace» she said

And filled my heart with life

— Артём, включи другую!

— Какую?

— Ну, ту! — Славка пытался вспомнить исполнителя и... вспомнил — Где Федя плачет!

Федя гулял с другой компашкой, и все засмеялись.

Так и пошло с тех пор — «Включи, где Федя плачет!» — хотя уже все знали и название песни, и исполнителя.

Федя, если он тоже гулял в компашке, вдруг, оказавшись в центре внимания, смущённо улыбался.

...

Артёмнажалкнопку...

... Don't make my heart cry.

Lady blue. Love me too.

Lady Blue. Only love can save me.

Rescuemefrom....