Русская Эммануэль. Воспоминания одной шлюхи. Конец

щёлочки. Потом лизнув её, добрался до раздраконенного отверстия. Во влагалище у девушки было горячо и влажно, оно было готово к соитию или другим формам проникновения, ко всему, чего только захотят клиенты. А уж опыт-то у неё был...

Аля больше не двигалась, она наблюдала, ей было интересно, что француз будет делать сам. Но проявить инициативу он так и не отважился, то-ли стесняясь друзей, то ли из скромности, или вежливости.

«Интересно, как он среагирует, если я его поцелую?« — сперма Лиона ещё осталась на губах и подбородке блондинки когда её язык проник в рот скромника. Он не отстранился, хотя не ожидал, что шлюха будет его целовать. Ему это польстило. У себя на родине в Париже ни одна французская проститутка не целуется с клиентом, да и резина — обязательный атрибут такого секса, всегда присутствует.

Пара застыла в долгом поцелуе. Майкл ощущал, как тяжело дышит блондинка, как трепещет, прижимаясь к нему, как желание нарастает в ней. По крайней мере, так ему казалось.

Алиса подняла француза на ноги и быстро раздела. Теперь в помещении не осталось ни одного человека в одежде.

«Этот член, то что надо! Он просто идеален. В меру длинен, в меру толст и чисто выбрит, что немаловажно», — Ли́са внимательно рассматривала новую игрушку, трогая и оттягивая, словно проверяя, настоящая ли она, не сломается ли?

Майклу не терпелось начать, уже больше часа, наблюдая за сексуальными развлечениями своих друзей, он был настолько перевозбуждён, настолько в нём скопилось неиспользованной энергии, что он боялся кончить, даже не присунув.

Но боялся не он один, Алиса тоже сомневалась в своих силах, растянутая промежность побаливала, и она опасалась за неё, сможет ли она

полноценно трахаться после королевского члена?

Но её сомнения были напрасны. Молодой организм, созданный природой для размножения себе подобных, был готов к новым соитиям, эволюция позаботилась об этом, поставив во главу угла продолжение рода, а не кайф. Каждая женщина способна зачать жизнь, добровольно ли, по принуждению или насилию, это никак не зависит от её желания. В этом скрыта вся суть отношения полов: мужчина берёт не спрашивая, женщина даёт не рассуждая.

Измотавшись на предыдущем партнёре, Алиса залезла на кровать, и встав на четвереньки, замерла. В тот же миг в её разработанное отверстие, словно шомпол в жерло пушки был всажен напряжённый фаллос.

Никакой боли она не почувствовала, член подошёл идеально.

Аля застонала, имитируя предоргазменные схватки. Другие участники со своих мест во все глаза наслаждались этим представлением.

Француз трахал русскую нежно аккуратно и деловито, и, вскоре, Аля почувствовала, что способна не имитировать оргазм, а реально кончить. Алкоголь действовал расслабляюще, несмотря на то, что она устала, ей хотелось трахаться, но сил участвовать в этом процессе почти не оставалось. Её желание каким-то образом передалось возбуждённым мужчинам. Флюиды похоти, а как по-другому можно назвать телепатические призывы раздухарившейся женщины. Ей захотелось опуститься на самое дно, испытать все прелести и пертурбации самого грязного секса, захотелось, чтобы оставшиеся зрители присоединились к ним, чтобы её взяли безжалостно и грубо.

И только в группе могли осуществиться эти новые желания. Впервые она захотела чтобы её оттрахали так, как трахают шлюх в самых развратных порнолентах. Ощущение падения в бездну распутства пьянило лучше всякого вина.

Возбудившийся Питер вскочил с дивана и подлез под блудницу, подставляя свой пенис под её жаркие губы. Алиса с готовностью открыла рот. Вскоре к ним присоединился и Лион со своим огромным членом.

Оргия только начиналась: никто не знал к чему это приведёт. Всё развивалось спонтанно, по наитию, экспромтом. Алю посадили на чей-то член, скорее всего член Питера, потому что у Майкла уже не стоял. Мужчина не смог продержаться и пяти минут. Француз кончил прямо в неё, и теперь тыкал своим увядшим фаллосом в рот развратнице. Лион старался не делать резких телодвижений, понимая, что с его фаллосом это может вызвать большие проблемы у «проститутки». Он только наблюдал, как девушка мастурбирует двумя руками его красавца.

Дальше Алиса, вообще ничего не помнила, её сознание словно выключили. Не помнила, как её повалили на спину, не помнила, как ей кончил в рот Майкл, обспускав ей все волосы, не помнила как все четверо скатились с кровати на ковёр, как она кричала по-русски: «Ебите меня, ебите, мальчики!», визжала как голодная мартовская кошка, не помнила, как огромный член Лиона снова вспорол её ненасытное лоно, и как она молила его не вынимать... , и кончить в неё.

Сознание вернулось только тогда, когда она поняла, что задыхается. Она лежала на спине, а Лион, стоящий над ней, трахал её своим королевским членом в горло. Как оно выдерживало, было непонятно. Его двадцать восемь сантиметров входили на полную в глотку блондинки почти достигая желудка, её шея вздувалась, воспроизводя контуры этого чудовища. Она давилась, мотала головой, задыхалась, но распалённый сексом француз крепко держал её, не прекращая своё грязное дело. Два других члена трудились в анусе и влагалище вдрызг пьяной девчонки.

Она была насажена на три вертела сразу, лишена подвижности и всякой возможности к сопротивлению. Её почти насиловали, никакого удовольствия, боль в анусе и горле перебили все приятные ощущения которые заставляют женщину отдаваться мужчине, испытывать оргазм и наслаждение.

Сквозь слёзы она различала только три расплывчатых силуэта, да тусклый свет ночника. Тысячные купюры, развеянные сквозняком по комнате, валялись тут же под ними все в сперме и выделениях.

Лягушатники ебали Алису на деньгах, на её собственных деньгах.

Эти ощущения, когда ты лежишь беспомощная, как медуза, придавленная живой плотью, лишённая всякой подвижности, и только можешь чувствовать как три инородных тела буравят тебя в самые нежные места, она запомнила навсегда. Это был маленький ад, и его надо было как-то пережить.

Алиса почувствовала свободу только после того, как Лион кончил. Теперь её никто не держал, её продажное тело послужило утехой покупателям, выполнив своё предназначение сполна: мужчины были удовлетворены. Она села, пытаясь отдышаться и откашляться. Сперма была везде: в глотке, желудке, анусе, влагалище, и даже попала в лёгкие.

Але было плохо, голова шла кругом, организм бунтовал против слоновьих порций алкоголя и мужского эякулята, она понимала что еще секунда, и... !!!

Она вскочила, и, чуть не падая, бросилась к балкону. Жаркий влажный воздух пахнул в лицо, но ей было не до жары, ей вообще в данный момент было не до чего! Порыв ветра ворвался в спальню, разметав тысячные купюры по углам.

Опустошив содержимое своего желудка на газон, подышав минут десять свежим воздухом, она вернулась к своим насильникам.

Лиска не держала на них зла: что было, то было, значит, так и должны были пересечься дорожки их жизней.

Майкл сидел на диване, Лиона не было — он принимал душ, а Питер торопливо собирал разбросанные по полу купюры.

Несмотря на то что девушке было очень плохо, она не смогла не улыбнуться. Уж очень смешон был голый француз, подбирающий тайские банкноты.

Через час Ямаха Питера увозила блондинку подальше от особняка, чтобы никогда уже не встретить её вновь. В маленькой сумочке, которой она пыталась прикрыться от любопытных взглядов, лежали подмокшие купюры.

••

Оставался последний вечер. Завтра рано утром их, вместе с группой русских туристов, соберут по разбросанным там и тут отелям, гостиницам, гестхзаусам, и отвезут в аэропорт.

Демъен уже час сидел на кровати. Ему почему-то взгрустнулось, захотелось напиться.

Местный магазинчик приветливо светил красно-зелёной вывеской.

Купив бутылку рома и баклажку кока-колы, он снова заперся в четырех стенах номера.

Аля осталась лежать в шезлонге у бассейна, наблюдая последний закат. Как всегда топлес, чёрная, почти как африканка, девушка расслабилась, и о чём-то размышляла. Её мысли были не здесь: может быть её пугала трёхдневная задержка, а может, она думала о дочери, оставленной на попечение бабули, или предавалась воспоминаниям беспечной молодости.

Сумерки сгущались быстро. На небе появилась Венера и первые звёзды, стали одолевать комары.

— Эх, искупаюсь в последний раз! — Аля осмотрелась, только одинокий старик дремал в десяти метрах от неё.

Она сняла бикини и нырнула. Приятная прохлада освежала, тело покрылось мурашками. Три гребка, и она на противоположной стороне бассейна, ещё три и она на прежнем месте.

«Какой кайф! Как не хочется уезжать в этот грёбанный холод!»

Купальщица не спеша вылезла из воды, отжала волосы рукой, и, закутавшись в полотенце, подняла голову.

«Всё, концерт окончен!» — передала она мысленное послание тем немногим фигурам, наблюдающим за ней с балконов.

•••

Огромный боинг с серебристым крылом, оставляя на земле лишь тень, покидал жаркую загадочную страну. Они возвращались туда, где всегда всё наперекосяк, всегда что-то недоделано, всё барахлит и ломается, где их поджидают трескучие морозы и огромные сугробы неубранного снега. Короче, возвращались в привычную атмосферу.

ЭПИЛОГ

Он проснулся от тряски. Весь самолёт вибрировал и скрипел, словно тысяча чертей сидело на фюзеляже, стучала молоточками и расковыривала обшивку. В иллюминаторах угадывались всполохи молний, над ним горело предупреждение: «пристегните ремни», на экранах кресельных мониторов мерцала надпись на английском языке: A storm warning. The aircraft is in turbulence (eng. — Штормовое предупреждение. Самолёт входит в зону турбулентности). Но никто не исполнял этих указаний, пассажиры спали.

Он посмотрел на Алю. В сумраке салона авиалайнера он различил знакомые черты. Девушка безмятежно спала свернувшись калачиком, обнажённое тело, пытаясь согреть себя изнутри, покрылось мурашками. Одеяло валялось на полу. Он поднял его, и, нежно укутав замерзающее тело, взял девушку за руку.

Ему было не страшно умирать, с ней он ничего не боялся. Девушка чему-то улыбнулась во сне и засопела.

— — ----------------------------------------------------- — — КОНЕЦ — — ----------------------------------------------------