Первокурсница просит помощи. Часть 3

У большой лестницы входа в отель группками стояли студенты: девушки в дорогих мягких шубках, парни в небрежно расстегнутых ярких куртках.

Однокурсники перешучивались, окликали друг друга. Время от времени вспыхивал веселый смех.

Спрятавшись за толстой колонной, я невольно сравнивала свой серый толстенький пуховик с манким оперением моих сверстников. Надо спросить у Глеба с Семеном, купить ли мне куртку поярче. Я вздохнула и погрела ладошкой покрасневший от мороза нос.

Соседка Ленок отчаянно строила глазки белобрысому, дорого одетому парню. Который, в свою очередь поглядывал на Дарью, эффектную длинноногую красотку в снежно-белой шубке.

Со злорадством я обнаружила, что Ленок тоже выглядит не ах, меховый воротник ее куртки, как и весь вид в целом, был потрепан то ли молью, то ли жизнью, в общем не вау.

Когда за нами подъехал автобус, парней все-еще не было. Видимо задержались за завтраком или долго принимали душ. На сердце стало неспокойно, я занервничала, крутила головой, боясь пропустить их появление.

Наконец, почти все сели, и пришлось поплестись на посадку. Если парни раздумали отправляться на экскурсию, и поехали по своим делам (слышала как обсуждали музыкальный магазин), мне придется целый день провести под тычками Ленка.

Но грустить мне довелось недолго. Уже занося ногу на ступеньку, я почувствовала как сильные руки приподняли меня за талию, помогая подняться в автобус. Оглянулась. Глеб. Ах.

Лицо бывшего соседа выглядело расслабленным и довольным, он мазнул по мне взглядом и посмотрел поверх головы, выглядывая свободные места.
За ним с пакетом в руках лез Семен. Увидев меня крепыш, озорно подмигнул и тут же осклабился, уставившись на чью-то девичью попку, нагнувшуюся в проходе.

— Держите меня трое — заорал он, — вижу бампер невиданной привлекательности. Кто ты, о жопастая нимфа?

Вокруг посыпались смешки и личные данные о нимфе. Света, так оказалось зовут девушку, не торопясь выпрямилась, сдула со лба прядь и так же радостно завопила.

— Я твоя мокрая недостижимая мечта, о жирный глазастый сатир.
— Мокрая? — обрадовался Сема, — иди сюда, ща проверю, не вводишь ли ты в заблуждение нас, наивных ботанов.

Пока они перекрикивались к явному удовольствию друг друга и слушателей, Глеб схватил меня за руку и потащил в самый хвост на единственные свободных места.
Точнее была еще парочка одиночных, но совместные оказались только в дальнем последнем ряду, завершающим блоком из нескольких кресел от окна до окна.

Занято было только одно место, вихрастым худеньким пареньком с большой сумкой на коленях. С собой что-ли все вещи возит?

Меня затолкали к окну. Рядом сел Глеб, и последним прибежал довольный Сема.
— Я б вдул, — азартно прошептал он, скаля зубы, — вроде она не против дать, как думаешь?
— Кто, Света-бампер? — Глеб стянут свою куртку и принялся стаскивать мою — даст, конечно. Ты ей приглянулся.

Сема хекнул и забрал у соседа куртки, закинув их на верхнюю сетчатую полку.
— Дегустну, если без кочевряжа. Танцевать бабцу даже с бампером не буду, лень мне, хех. Если закапризничает, ну ее, пусть сопливых ищет — Сема зевнул и плюхнулся рядом с Глебом, вытянув ноги в проход, — Ух, бро, настроение нормалек.

Глеб обхватил меня рукой за шею, согнув локоть. Я полузадушенно мявкнула.
— Ага, отличный завтрак. Да и утро в целом.
Пальцы погладили меня по губам.

— Давай после экскурсии в магаз? Я позвонил, инструмент отложили.

Автобус тронулся. Парни тихо болтали. Я задремала и то просыпалась, до опять засыпала всю дорогу. Было очень тепло и спокойно, как будто я принцесса в сказке без злых ведьм и драконов.

Экскурсия оказалось неплохой. Мы смотрели дом давнишнего царя, которому надоел город, и он выстроил себе дачку. Естественно, царскую, с золотой лепниной и лабиринтом комнат.

Глеб чаще обычного подтаскивал меня поближе, но больше никаких знаков внимания не было. Моя привычная роль — молчаливый паж — оставалась при мне.
В результате я совсем успокоилась, так как переживала, вдруг парни начнут меня как-то выделять, ну там на публику. И вот как бы я реагировала? Стыдно было бы ужасно.

На обратной дороге все сели на прежние места, но Сема почему-то пихнул меня в кресло Глеба. И тот молча сел у окна, согласившись с рокировкой.

Автобус мерно потряхивало под нудное гудение гида: «Посмотрите сюда, полюбуйтесь на это».
Паренек по ту сторону от Семы тихо кемарил, опустив голову на свою огромную сумку.
А я поняла зачем меня пересадили.

Широкая рука Семена ласково погладила меня на левой груди.
— Как там наши пышечки? — муркнули мне в ухо.
Я поняла что вопрос не требует ответа и скромно промолчала.

Расстегнув пару пуговиц его рука залезла под рубашку и с недовольством обнаружила бюстгалтер.

— Ну и на фига ты его напялила? — Сема тренькнул бретелькой — Сбруя какая-то, больше не надевай эту хрень.

Глеб внимально следил за путешествиями наглой руки. Я уже заметила, что ему нравится сначала смотреть.

Все пуговицы были безжалостно расстегнуты, и я прикусила губу, чувствуя себя неудобно. Вроде мы сзади и все такое, но на улице день, светло, вдруг кто подойдет или сосед проснется, да мало ли.

— Не надо, — подала я голос. Чем вызвала поднятую бровь Глеба и возмущение Семена.
— Обурела ты, малышка, — преувеличенно нежно прошептал он и вздернул меня на ноги.
Тельце развернули лицом к судьям. И вот я стою между преувеличенно расслаблено сидящими парнями. Позы-то вальяжные, а лица как у хищников, почуявших добычу.

— Желание дамы — закон для джентельмена — Сема аккуратно застегивает на мне рубашку — Только где эти джентельмены нынче? Нет их. — и так же не торопясь расстегивает мои джинсы. Сначала пуговицу, потом молнию.

Оглядывает сжавшуюся фигурку и стягивает джинсы вниз вместе с трусиками.

К его величайшему удивлению это дается не просто. Под больше размерными рубашками было не заметно, что это не я квадратненькая, это бедра у меня округло-пышные при вполне тонкой талии. Не ровненькая модель я, а с резкими изгибами в женских местах.

Гид вещает, автобус едет, парни переглядываются.

— Света, говоришь бампер? — Глеб обводит округлость бедра и запускает руку назад, сжимая и отпуская попку. Я дергаюсь. Переступаю стреноженными ногами и намертво вцепляюсь в ручки у впереди стоящих кресел, подрагивая от испуга. Сопротивляться я не могу, поэтому каменею, прижимаюсь попкой к спинкам кресел и трясусь.

Семен неверяще оглаживает изгиб бедра с другой стороны, пытается пролезть между мной и спинкой, чтобы ощупать попку, но я вжимаюсь в кресло так, как будто от того, дам попрогать попку или нет — зависит моя жизнь.

Друзья хмыкают и обращают внимание на другой объект, о котором я, дурында, забыла.
— Эффектно, но джунгли не зовут — издевается крепыш и ласково проводит пальцами по лобку.
Я мелко моргаю и решаю просто перетерпеть стыдную ситуацию. Пошутят и успокоятся. Ведь они мне обещали позаботиться.

Рука ласково поглаживает и поглаживает по топорщащимся волоскам, успокаивает как норовистую кобылку.
Я ловлю напряженный взгляд Глеба в точку контакта лобка и руки, вздрагиваю от стаи мурашек тоненького острого удовольствия.

За мои ноги тянут с двух сторон, расставляя их шире.
Семен ловит момент и осторожно пальцами раздвигает складочки, удерживает их раскрытыми. Я судорожно вздыхаю, когда два пальца другой его руки аккуратно обхватывают узелок клитора и начинают его мягко мять.

Еле отрываю одну свою судорожно вцепившуюся в поручень руку и засовываю кулак костяшками в рот. Потому что мне хочется выть, так горячо и волшебно работают два Семиных пальца.

— Потекло, — удовлетворенно резюмирует он, и шире развигает пальцы-ножницы, удерживающие большие половые губки.

Оба приятеля сосредоточенно пялятся на мои открытые мокрые складочки и покрасневший ...