Измена у нас в мыслях

далекое чувство, что вот, вот нахлынет волна и в этот момент губки стали раскрываться, это ощущала так четко, так подробно, стало тесно и разведя коленки стороны, сама раздвинула их пошире. Они разделили мое белое тело по полам, темно коричневая полоса буквально расчленила его и эта мишень не дала Максиму оторвать свой взгляд и я опять испытала оргазм, но в этот раз я не боялась его, он смотрел на меня не понимая, что происходит, в прочем так происходило часто, он кончал быстро, а я оставалась в не удел и тогда демонстративно положив одну руку на грудь, а другую на лобок получала свое, а он как единственный зритель смотрел на меня, а я играла для него.

Измена, само понятие измена, так глубоко засело во мне, что я стала думать об этом на полном серьезе, но понимала, что это так тяжело, а может стоит и в правду завести любовника, почему бы и нет, ведь нет ни каких обязательств, но нет от него потом не отделаешься, будет все время чего-то требовать, да и я сама не смогу все это держать в себе, рано или поздно расскажу. Нет это не для меня, хотя это слово, измена, так и притягивало, так и манило, как запретный плод, аж в груди щекотало. Интересно как много женщин вообще изменяют, про мужчин я не говорю, а про женщин, вот сколько, половина или больше, или я ошибаюсь. Ведь достаточно один раз в мыслях изменить мужу и все, мысли — это не просто первый шаг, это уже действие, и я говорю не про фантазию, а именно конкретное решение изменит и представить с кем, с мужем подруги, со своим начальником или так случайно, но специально, как будто вышла на охоту.

Я уже лет восемь знаю Маринку и Лешку, еще когда училась в школе ездила с сестрой в археологическую экспедицию там с ними и познакомилась. Сама была влюблена в Ромку, поэтому все лето страдала, но теперь вспоминаю про Маринку, она худощавая, смуглая от природы кожа, каштановые, кудрявые волосы, мягкая на голос, но жесткая на поведение, властная, это если присмотреться, но вела всегда себя спокойно, действия продуманные, острый взгляд и тонкий нос, в детстве таких мы называли, не суй куда не надо нос, а то прищемит, вот это про нее. Она многих девчонок поссорила, сама ходила их успокаивать, но я видела, что это Маринка все сделала, он отбивала у них парней, но не все шло как по маслу многие парни просто от нее отворачивались, вот только Лешку она заарканила, по-другому и не скажешь, он мягкий, добрый, мы очень часто у костра сидели и пели песни под гитару, он поддался под ее чары, бросил Светлану, она студентка вместе с Лешкой и Маринкой на одном курсе учились, а после они уехали в Санкт-Петербург, Лешка стал преподавать как молодой и подающий надежды ученый, а Маринка не стала отставать, родила и сразу же взялась за диссертацию. И вот теперь они приехали к моей сестре, вообще моя сестра — это отдельный разговор, она ученый, не замужем, посвятила себя науке, роется в земле, ищет остатки истории, а теперь вот стала начальником музейных фондов. Если Лешка приезжал к нам в город, то буквально через несколько дней прилетала и Маринка, все шептались, что Лешка подкаблучник, даже жалели, но уважают за его голову. После того как я сама родила, тем самым вступила в клан матерей, смогла спокойно, редко, но уже общаться с Маринкой, она вообще нос к верху, пренебрегает всеми, зазнаётся, поэтому не совсем ее и люблю, а в прочем какое мне до нее дело.

Валя, сестра, пригласила к себе, да и мне хотелось повидать Лешку, он такой лапочка, ну просто душечка, он, старше мня лет на шесть, а это пропасть, когда тепе всего-то двадцать три года, но в разговорах это не ощущается, поэтому с радостью согласилась присоединится и попить чайку в музейных катакомбах.

Лешка повзрослел, стал более тощим, бородка торчит, но все такой же неугомонный, все говорит и говорит, если конечно же есть его тема для беседы. Мы собрались в конце дня, сестра может себе позволить закрыть под охрану фонды, когда ей вздумается, тут много комнат, два этажа, стеллажи с книгами, пушки, сани, всякие сундуки, бесконечные ряды вешалок с нарядами, целая комната для сапог, валенок, лаптей и еще кучи всего, особенно страшно ходить в раздел оружия, там хранятся шлемы, мечи и кандалы. И поскольку я сестра начальницы, меня везде пускают, и я люблю смотреть, вот только за мной постоянно кто-то да приглядывает, каждый боится за свою коллекцию, ну, что бы ненароком не перепутала, что-то не стой полки не на ту переложила, а я это могу.

После закрытия фондов, все собрались в приемной, расставили столы, включили чайники и достали несколько тортиков, обожаю их уплетать. Время пролетело не заметно, никто в прочем и не спешил уходить, нас было много, наверное, человек пятнадцать, в основном это музейщики и те, кто раньше ездил в экспедицию, просто поговорить, пообщаться, ведь многие живут в других города и дальше своего носа за пределы кабинета редко показывают.

Мне удалось чуточку пошептаться с Лешкой, как я его люблю, ну не так, а просто нравится, как парень, худощавый, блондин, но главное какие глаза и как он может красиво говорить, лапочка. Я слушала его развесив уши, несколько раз подмигнула ему, так по старинке, как тогда в тайге под Нефтеюганском, а он взял мне и ответил, я аж замерла от удивления, такой серьезный, почти профессор и подмигивает как мальчишка. А в прочем мне это понравилось и в голове заплясали мысли, я смотрела на них, а сама думала о нем, какой он, старалась прислушиваться к разговору, но мысли летали не тут. Не выдержав я встала и ушла бродить по фондам, говорят, что тут бродят духи, раньше боялась этого, но сейчас уже повзрослела и только с улыбкой бродила по комнатам, тут в прочем можно и заблудится. Одна комната переходит в другую, там зал, потом решетки, переход на второй этаж, и опять спускаешься на первый, новый поворот и нова зал или чей-то кабинет, это похоже на лабиринт, а не на продуманную контору. Я вернулась в приемную, меня похоже никто и не заметил, что отлучалась, только Лешко и Виктор, студент, практикант, обратили на меня внимание. Лешка встал и пошел наливать воду в чайник я быстренько побежала за ним и догнав у импровизированной кухни, прижалась к его уху и прошептала.

— Лешка, как я по тебе соскучилась.

— Иришка, ты повзрослела, так выросла, стала такой, — он хотел еще, что-то сказать, но я его опередила.

— Да я теперь жена и мать, — а потом прислонившись к нему, посмотрела в глаза, они у него сияли взяла и добавила, — а еще я люблю секс.

Это было как гром среди ясного неба, сама даже не ожидала, но в животе сразу все заурчало и в груди заныло, заплясало, стало весело и на душе легко, может так и надо поступать, не боятся, просто брать и говорить.

— Серьезно? — зачем-то спросил он меня.

— А ты как же думал, что я все та же девочка, что варит кашу, — и прищурившись заглянула ему в лицо.

Его глаза сверкали, он не подавал виду, но я видела в них себя, и мне показалось, что он обнимает меня, целует, я все это увидела за долю секунд и не стала ждать больше и решила, будь, что будет, сердце так и запрыгало, толи от радости, толи от страха, не знаю, но решившись на это я сказала.

— Знаешь где кабинет Михсаныча?

— Да, вон там в конце, — и куда-то мотнул головой.

— Я буду тебя ждать, — и чуть помедлив, наблюдая за его реакцией добавила, минут через пять.

И не став ожидать ответа, чмокнув по-дружески в щечку медленно, как бы испытывая саму себя, ушла в глубь лабиринта коридоров. Сердце так и рвалось, казалось блузка и та подпрыгивает под его ударами, так все звенело в ушах, что я такого сказала, что я ему предложила, что я сама делаю? В голове все вертелось, но искать ответа я не хотела, а наоборот отгоняла эти мысли, не хотела даже думать об этом, хотелось всего наоборот.

Я быстро нашла ту самую комнату, пробежалась по близ расположенным кабинетам, никого, сам кабинет Михсаныча, был проходным, быстро, как будто боялась опоздать закрыла на задвижку противоположную дверь, прошлась в обратном направлении несколько комнат,...  Читать дальше →