Её звали Эара

возбуждении сумел сдержать себя в руках и не кончить раньше времени. Однако, надо было как-то ответить. Знаком повелев родителям встать, он провёл рукой по груди женщины, погладил её живот и попку, и, разумеется, переместил руку на её истекающую соками щель. Проникнув пальцами внутрь, набрав смазки, он поиграл с её клитором, посмотрел при этом на выражение её лица, её глаза блестели, из полуоткрытого рта готовы были вырваться стоны удовольствия. Однако, на этом царь прекратил свои ласки. Всем понятная игра закончилась вничью — все остались возбуждены до предела, но никто не кончил раньше времени. Жестом дал знак слуге наградить семью девушки, и тот всучил ожидающему рядом мужчине заранее подготовленный бочонок, набитый золотыми монетами.

Тем временем солнце вышло из-за края горизонта и ярко светило на толпу празднующих. Если в первых рядах обнажённые, покрытые бронзовым загаром мужчины и женщины, несмотря на возбуждение, продолжали держаться за руки либо обнимая друг друга за талию, изредка позволяя себе относительно невинные ласки сосков и ягодиц, то вглуби толпы народ уже развлекался более активно — мужчины целовали своих женщин в половые губы и лизали им клиторы, женщины сосали члены и ласкали руками яйца своих мужчин, но всё же до главного, до проникновения, дело не доходило — это было бы проявлением неуважения к любимому всеми царю. Это была лишь прелюдия к празднику. Многие из присутствовавших специально воздерживались в течение нескольких дней перед праздником. Это не было жёстким правилом подготовки, но люди по своему опыту давно поняли, что если так поступить, то в этот день ощущения будут гораздо ярче. С годами это стало если не правилом, то традицией, которую многие соблюдали неукоснительно.

Настало время кульминации. Царь подошёл к девушке — виновнице торжества. Девушка попыталась было последовать примеру своей матери, и, взяв в руку член царя, нагнулась, но фараон остановил её порыв, сказав:

— Не надо. Не сейчас.

Сейчас, когда девушка готова была в любой момент принять его член в своё лоно, он намеренно не торопился, растягивая удовольствие. Проведя ладонью по лицу, он опустил её к соску, поводил пальцем вокруг него, другой рукой поглаживая упругую и нежную ягодицу. Потом резко, но не сильно сжал сосок, сдавив попку другой рукой. Девушка вскрикнула от неожиданности, но тут же улыбнулась, понимая, что это лишь часть игры. Она верила своему фараону, она знала, что он не причинит ей вреда. За всем этим наблюдали, обнявшись, родители девушки. Мать уже давно держала рукой член мужа, он сжимал её попку и подрачивал ей клитор. Они оба тяжело дышали, готовые слиться в единое целое, но ждали, наблюдали, не отрываясь за дочерью в руках царя.

Царь, будучи ещё подростком, спрашивал у визиря, служившего тогда его отцу, как, в какой позе правильно нужно лишать девственности девушек на праздник плодородия. Не мудрствуя лукаво, визирь ответил парню, что фараон может делать это так, как сам считает нужным — он сын бога, и вправе поступать так, как хочет. В любви нет правил — правильно всё, что доставляет удовольствие обоим. Царь остаётся царём в любой позе — хоть стоя на коленях и вставляя член в женское лоно сзади, хоть лёжа под красавицей и ублажая её лоно языком. Юный фараон запомнил это и год назад он овладел девственницей лёжа на ней сверху. Та девушка лежала спиной на мягкой земле, и кровь вперемешку с её соками и семенем царя достались богам земли очень быстро.

Но сейчас фараон решил поступить по-другому. Не будучи обделён женской лаской — во дворце не было недостатка в рабынях и наложницах, он пристрастился к другой позе — ему нравилось быть сзади женщины. Ему нравилось держать девушек за попку, натягивая до самой мошонки на свой член, который так глубоко и так сладко входил в женское лоно. Его возбуждала возможность играть при этом с грудью, ему нравилось доводить партнёршу до исступления, теребя ей пальцами клитор... Глядя, как трогательно-доверчиво смотрит на него дырочка ануса, он наслаждался своей властью над покорившейся ему самкой, самкой, которая стонала и выла под ним, спину которой он щедро окроплял своим потом, а иногда и семенем.

Поэтому царь, обхватив девушку за талию и резко притянув к себе, нагнулся к её уху и прошептал ей о своём желании. Девушка почему-то покраснела ещё больше, и, улыбнувшись, встала на колени перед своим властителем. Прогнув спинку, она легла грудью на сырую от росы землю. Царь, встав на колени перед попкой своей подопечной, провёл рукой по мокрой промежности изнывающей от желания девушки. Она вздрогнула, дрожь пробежала по её спинке. Толпа празднующих затихла в ожидании главного момента праздника. Царь раздвинул пальцами мокрые губки, вошёл членом между ними и взялся обеими руками за талию девушки. Уткнулся головкой в преграду, разрушения которой ждали все вокруг. Почувствовал, как девушка вся напряглась в его руках. Отступил, и потом резко двинул членом вперёд. Девушка, хоть и ждала этого момента, но всё же от неожиданности и пронзившей её боли коротко вскрикнула. В толпе раздался смешок. А фараон тем временем, будучи уже не в силах остановиться, размашисто двигал тазом, самозабвенно совокупляясь с новой женщиной его страны. В преддверии этого момента он слишком долго оставался возбуждённым, поэтому он не нуждался в дополнительных стимулах — клитор и груди девушки остались на этот раз без внимания царственных рук.

Совокупление закончилось быстро. Струя семени излилась, наконец, в чрево девушки, давая, возможно, начало новой жизни. Он наклонился к её голове и попросил пока не поднимаясь, остаться на земле. Теперь принцесса праздника может отдохнуть. Короткий стон согласия был ему ответом. Лишь после этого он вынул из неё окровавленный член и встал. Толпа взорвалась рёвом ликования. Это было сигналом к началу общего празднования. Теперь все могли заняться тем, чем только что занимался царь. Чем больше спермы и женских соков выльется сегодня из людей, тем плодоноснее будет земля в этом сезоне. Земля должна впитать в себя соки людской любви. Это знали все, все старались ублажить богов и друг друга. Рядом с дочерью ублажали друг друга её возбуждённые до предела родители. Властитель, мокрый от пота, утолял жажду прохладным пивом, которое уже успел ему поднести расторопный слуга. Пиво капало на его ставший липким от крови и девичьих выделений член. Фараон был доволен. Рядом с той, которую он только что сделал женщиной, дежурили слуги с фруктами, водой и другими напитками. Сегодня ни одно из её желаний не может остаться неудовлетворённым..

По ляжке девушки, перевернувшейся и лежащей теперь на спине, стекала тоненькая струйка крови. Праздник ещё только начинался...