Её звали Эара

Давным-давно, в (далёкой-далёкой галактике) альтернативной вселенной...

Юный фараон поднялся с ложа за час до рассвета. Сегодня особый день — праздник в честь нового сезона полевых работ. На фараона возложена особая миссия — он должен умилостивить богов плодородия, чтобы его народ смог собрать богатый урожай овощей и злаков.

Фараон был молод — всего два года назад, в день его шестнадцатилетия его отец передал ему бразды правления государством, дабы уйти на покой и заняться любимым делом — научными изысканиями в области астрономии в компании жрецов и, чего греха таить, прекрасных наложниц. Вспомнив об отце, юноша усмехнулся — судя по регулярно подвозимым к резиденции отца бочкам пива, крупных открытий в ближайшее время ждать не приходилось.

Однако, сейчас надо подготовиться к церемонии. В силу возраста, определёнными процедурами фараон может ещё пренебречь — утренняя эрекция сбоев ещё не давала, не обманула она ожиданий и сейчас. Жезл фараона уверенно смотрел прямо в потолок его покоев. Поэтому подготовка заключалась лишь в принятии ванны с ароматными маслами и выходе к народу. Одежда в такой день не нужна — народ должен видеть, что его царь полон мужских сил. Единственной одеждой на юноше был небольшой золотой медальон на груди — знак его благородного происхождения.

Солнце уже окрасило восток неба в кроваво-багровый цвет, когда царь, покачивая стоячим членом, вышел к толпе своих подданных. Дворцовые рабыни хорошо знали своё дело — на теле фараона не было ни единой волосинки, утренний бриз приятно овевал обнажённое тело. Повседневной одеждой простолюдина была, как правило, набедренная повязка, представляющая собою намотанный на чресла кусок грубой льняной материи. Но сейчас случай особый. В праздник действовало неписаное правило, неукоснительно соблюдаемое всеми без исключения — перед богами все должны предстать в естественном виде, в том, в каком каждый пришёл в этот мир. Фараон же не нуждался в одежде по статусу — кроме демонстрации здоровья и силы, отсутствие одежды означало также принадлежность к классу полубогов, которым чужд физический труд. Сандалии и золотой медальон — вот вся одежда царя.

Участок вспаханной и тщательно разрыхлённой до бархатного состояния земли, находящийся неподалёку от дворца, был окружён толпами народа. Обнажённые мужчины и женщины встретили своего царя приветственными возгласами. Страна уже давно не знала ни войн, ни голода, ни эпидемий, поэтому юный царь, пользуясь любовью и уважением своего народа, унаследованными от отца, обходился без большого количества охраны. Лишь несколько солдат, вооружённых копьями и щитами, но при этом таких же обнажённых, как и все остальные, находились на площади, выполняя, скорее, статусную функцию. Но люди есть люди, и каждый из них, выкрикивая приветствия в честь царя, втайне надеялся быть замеченным фараоном, что могло принести и определённые блага, в том числе и вполне материальные. Удаление волос на теле не являлось обязательным, но многие, в основном молодёжь, зная о пристрастиях царя, добровольно следовали введённой им моде и перед праздником избавились от лишней растительности на теле. Кроме того, зная, чем обычно заканчиваются такого рода праздники, многие считали отсутствие лишних волос попросту удобным.

Великий визирь, сорокалетний мужчина, по долгу службы всегда сопровождавший фараона во время официальных мероприятий, трижды ударил посохом в большой медный гонг, призывая толпу к тишине. Спустя несколько мгновений, когда воцарившуюся тишину нарушали только крики птиц на берегу реки, протекавшей неподалёку, он громогласно объявил:

— По нерушимой традиции, сегодня наш царь, сын бога, принесёт в жертву богам плодородия невинность одной из дочерей нашего народа. Выбрал ли народ ту, которая удостоится этой чести?

За редким исключением, этот вопрос был лишь формальностью эротические рассказы . Как правило, кандидатку на роль принцессы Дня плодородия старейшины выбирали задолго до праздника. Не обходилось без споров, разногласий и даже ссор — каждая семья хотела, чтобы именно её дочь утратила девственность с самим фараоном, сыном бога. Это означало не только получение родства с богами, но и вполне ощутимую награду золотом, получение которой сулило безбедную жизнь всей семьи в течение продолжительного времени. Но к дню праздника все разногласия, так или иначе разрешённые, оставались в прошлом. В тех же случаях, когда выбор сделать не удавалось, поступали просто — всех девственниц просто выстраивали в ряд пред царские очи, и он сам делал свой выбор.

Итак, в ответ на вопрос, заданный великим визирем, от толпы отделились трое — мужчина, женщина и восемнадцатилетняя девушка, которую родители вели за руки. Всё тело её было покрыто бронзовым загаром, возбудившиеся соски почти не отличались по цвету от небольших стоячих грудей. Клитор стоял торчком над влажными губами, которые уже давно жаждали мужской любви. Девушка была прекрасна, будучи плодом любви представителей двух разных, некогда враждовавших народов, она воплотила собою красоту обоих этих племён. Тонкая талия, упругие ягодицы, изящные плечи и небольшие стоячие груди — было бы страшным грехом перед богами скрывать всё это под одеждой. Девушка осознавала это и, едва заметно улыбаясь слегка раскосыми глазами, шла навстречу царю. Лёгкий румянец играл на её щеках, груди подрагивали в такт шагам босых ног по прохладной пашне. С детства будучи свидетельницей любовных утех своих родителей, а позже и ровесников, она, также участвуя в подобных играх, сумела сохранить невинность для особого случая. Как так получилось? Ей, разумеется, доводилось испытывать ласки юношей, она сама дарила им радость своими губами и вызывала их восторг, проглатывая их пряное семя... Но боги распорядились так, что главную ценность она сумела сохранить для царя.

Её родители, тридцатисемитилетний мужчина и тридцатипятилетняя женщина, будучи ещё полны сил, сами собирались принять участие в празднике плодородия. Об этом недвусмысленно говорил член отца, находящийся в полустоячем состоянии всё время, что он вёл свою дочь к царю. Яйца его подтянулись в мошонке к члену, выдавая всё возрастающую степень возбуждения. Крайняя плоть, приоткрыв розовый кончик головки, предательски блестела от выступившей из уретры вязкой смазки. Жена его, будучи уже достаточно опытной в плотских утехах женщиной, всё ещё оставалась полной жизненных соков самкой, страстно желающей получить в своё лоно крепкий стоячий член мужа, а, возможно, и не только его. За пару дней до праздника они прекратили совершать соития, доводя до исступления друг друга ласками, словно подростки. Они поступили так специально, чтобы во время праздника, изголодавшись, выплеснуть свою страсть друг на друга и окружающих с утроенной силой. Дочь была многими чертами похожа на свою мать, но тело матери всё же было уже отмечено печатью возраста. Груди её, всё ещё стоячие, уже не могли похвастать юной упругостью, попа и бёдра, не знающие морщин, манящие и соблазнительные, всё же проигрывали в точёности форм формам дочери. Но мать зато была гораздо более опытной и не скрывала ни от кого своей страстности и похотливости. Её половые губы были не влажными — они были мокрыми от соков предвкушения. Стоячий клитор, заметно выдавшийся из губ, был заметен даже тем, кто находился во многих шагах от этой троицы. Она знала это и не пыталась этого скрывать — пусть все, и боги, и люди, видят, что эта женщина достойна участвовать в празднике.

Не дойдя до царя нескольких шагов, троица разделилась. Девушка осталась стоять на месте, родители же подошли к фараону и склонились, преклонив колени. Этот праздник не был пафосным и формальным, поэтому определённые вольности в поведении были дозволены. Этим и воспользовалась мать виновницы торжества, протянув руку к царственному члену и, улыбнувшись мужу, обнажила и поцеловала головку жезла юного фараона. Царь был готов к чему-то подобному, поэтому, при всём своём накопившемся ...