Новогодняя история

Новый год, с самого детства, преподносится нам как время чудес и исполнения желаний. И даже, став взрослыми, мы перестаем верить в деда Мороза, сами становимся дедами Морозами уже для своих детей и внуков. И даже притом, что уже много лет на новый год у нас идет дождь, даже, даже... да много чего меняется в нашей жизни. Но все равно запах новогодней ёлки и мандаринов, грохот петард и хлопушек, мигание гирлянд, блеск мишуры, звяканье игрушек, звон бокалов... все это заставляет трепетать струны души, переполняя нас каким-то детским предвкушением праздника.

Я люблю это время. Как бы нас не швыряло по жизни в прошлом году. Мне верится, что в наступающем — всё будет намного лучше.

И плевать, что развелся с женой, слава, Богу, хоть детей за три года так и не родили, хотя... это всё пусть останется в старом году.

Последние лет шесть, мы отмечали новый год у моего институтского друга Ромки Никлевича на даче, сначала большой и шумной компанией, потом вчетвером, он c Яной и я с Олеськой. Потом у них родился сын Витька, и нас стало пятеро, в позапрошлом году родилась дочка Мила, и прошлый новый год мы отмечали уже вшестером.

Последний год я прожил в Москве или в дороге между Москвой и Воронежем.

С самым близким другом, Ромкой, созванивались всего раза три-четыре...

I

25.12. NN года

Я глянул на панель приборов, и увидел, что бензина в баке осталось меньше четверти.

Справа от меня промелькнул знак «Липецк — 30 км» со стрелкой вправо и через мост. Впереди показались огни ярко освещенной заправки, я начал сбрасывать скорость, включил «поворотник», заехал на площадку, и остановился у первой колонки. На АЗС было пустынно, вдруг откуда-то из темноты выскочил мужик-заправщик, в засаленном ватнике и штанах, и направился к машине.

Я, молча, кивнул ему, и показал ладонь с растопыренными пальцами и пошел в помещение заправки.

В ответ, он тоже кивнул, и ловко ухватился за пистолет с «95-м» бензином.

— Доброй ночи, Света — прочел я на бэджике у девушки стоящей за кассой.

— Здравствуйте. — Сухо и официально ответила она.

— «Первая», «девяносто пятый» литров тридцать.

— Хорошо, что-нибудь еще?

— Да, — сказал я, и в этот момент в моем кармане зазвенел мобильник, — одну секундочку. Алё, слушаю. — Обратился я уже в микрофон.

— Здравствуй «лесное сердце», — голос с той стороны был толи сонным, толи пьяным. И я его даже не сразу узнал.

— Доброго... Чем могу?..

— Ты чем хочешь — можешь, это мы с «Некрофом» еще с института помним. — Раздался из трубки другой более трезвый, но менее знакомый голос.

«Ага, значит, не ошибся, «Некрофил» — это институтское прозвище Никлевича Ромы, а кто второй?» — подумал я.

— А если серьёзно?... — Переспросил я.

— Стас, ты где? — Снова раздался голос Романа.

— На заправке под Липецком, домой еду.

— А давай к нам. Мы тут так хорошо сидим...

— Где?

— Да у меня дома.

— А это удобно? — Я глянул на часы на левой руке, половина одиннадцатого вечера.

— Да, мы тут вдвоем. Приедешь, я всё расскажу. — В трубке раздались короткие гудки.

— Да, Света, две бутылки коньяка, стакан кофе. — Обратился я к продавщице и полез в бумажник за деньгами.

Через три минуты судорожно вливая в себя огненный кофе, прыгнул на водительское сидение машины, завел её и рванул с места. Ехал с явным превышением скорости, по пустой дороге, притормаживая только перед камерами. Сто километров до Воронежа я пролетел минут за 40—45, а через час уже заглушил двигатель во дворе панельной девятиэтажки.

Забежал за угол. Ага! Маленький, но круглосуточный павильон «Визит-продукты» явно работал и возле него кучковалось несколько местных «бухариков».

Купил к коньяку апельсинов, мандаринов, фиников и лимон. Свалил это всё в пакет, и побежал к подъезду.

Нажал на кнопку домофона, но там никто не ответил.

«Или опоздал, или за добавкой пошли». — Подумал я

В этот момент к подъезду подошла девушка, открыла дверь.

— Доброй ночи. — Сказал я и скользнул в подъезд следом за ней.

В это время в моем пакете увесисто звякнули две бутылки «Торфейного» с четырьмя звездочками на этикетке.

Вместе подошли к лифту, кнопку нажал я. Двери открылись мгновенно. Девушка вошла первой, я за ней.

— Какой этаж? — Галантно поинтересовался я.

— Пятый. — Сказала она, взглянув на меня усталыми глазами.

— Не поверите, и мне тоже. — Улыбнулся я, нажимая кнопку.

Лифт остановился, я выскочил первым, и подошел к знакомой двери. Нажал кнопку звонка, постучал в неё кулаком, сильно, увесисто, и снова нажал на звонок.

И в этот момент почувствовал у себя за спиной дыхание, обернулся. Передо мной стояла моя попутчица, и смотрела в глаза, держа в руках ключи от Ромкиной двери. Их я узнал сразу, по брелку — небольшая круглая «ёлочка», выточенная из куска бука на практике, у меня на ключах такая же.

— А... — я судорожно сглотнул и спросил. — Роман Никлевич здесь живет?

— Здесь... — Она сделала паузу. — Живет Яна Никлевич, — еще одна пауза, — и Роман, тоже, здесь живёт.

— А, Вы? — Я с облегчением выдохнул.

— И я здесь живу, — она улыбнулась.

— Я Стас — однокашник Ромы, — я, наконец, выловил ключи из кармана и продемонстрировал ей свою «ёлочку» как пароль.

— Ёжик? — Спросила она.

— Вообще-то Япишенко, но так тоже можно.

— Настя. — Представилась она и открыла дверь. — Заходите.

— Спасибо, — шагнул в широченную прихожую, включил свет, — почти год здесь не был, а ничего не изменилось.

— Ну... — безучастно заметила она. И пошла в дальнюю комнату, которая считалась раньше детской. — Проходите.

«Ну-ну» — подумал я. И пошел в зал.

Посередине комнаты стоял Журнальный столик, на нем стояло несколько тарелок, початая бутылка «КиНовского» пятилетнего, два коньячных бокала, и пепельница.

Выставив Коньяк на стол, я направился в кухню, прихватив с собой грязные тарелки.

Проходя мимо бывшего кабинета, заглянул в него. Теперь детская переехала сюда.

— Настя! — Негромко, но уверенно я постучал в дверь, и она открылась.

Девушка стояла ко мне спиной, в одних стрингах, и первое что бросилось мне в глаза — черная родинка, прямо посередине левой ягодицы.

— Да! — Сказала она, повернув голову в мою сторону.

— Можно тебя на секунду? Извини! — Я выскочил и закрыл за собой дверь.

— Сейчас выйду.

... Передо мной стояла красивая молодая девушка, в коротких шортиках, плотно облегающих небольшую упругую попу, и белой футболке размера так на три-четыре больше её. Длинные русые волосы, ниспадающие по плечам, и спереди, и сзади, из-под которых аккуратно, но немного странно топорщатся ушки. И, всё те же уставшие серо-зеленые глаза.

— Ты что-то хотел?

— Да, если тебя не затруднит, введи меня кратко в курс происходящего.

— Всё просто...

— Извини, я всё-таки позволю себе выпить. — Сказал я, и быстро принес из зала бутылку своего «Трофейного». Извлёк из бара два коньячных бокала, налил на два пальца в оба. Из пакета вынул финики, раскрыл упаковку и придвинул к собеседнице. — Рассказывай.

— Полгода назад Рому выгнали с работы, пока он искал что-то новое, жили они на Янкины декретные, и всё. Сам понимаешь, как это. А тут я подвернулась, они мне предложили комнату снимать, не дорого, но тоже копеечка в дом, так и живем. — Она замолчала.

Посмотрела, как я дорезаю лимон. Подхватила правой рукой стакан, левой — выудила финик из упаковки.

Чокнулись. Выпили.

— Это понятно. А конкретно сейчас что тут творится?

— Роман, нашел какую-то работу, но не шатко не валко, недели три работает, неделю дома сидит.

— Ясно, — кивнул головой я.

Открыл бутылку и плеснул еще по глотку.

— Ну вот, а позавчера Яну с Миленой положили в больницу, ничего страшного, просто ежегодное обследование.

— Я ...