Параллели памяти. Часть 1

Я обхватил её голову, помогая и направляя движение. А она одной рукой сжимала груди, крутя и оттягивая соски за золотистые гантельки, а второй оттянув боковую резинку трусиков, ласкала вульву. Хрипы, чмоканье, бессвязные возгласы и тяжелое дыхание заполнило маленькое влажное помещение.
Увлекшись, я только в последнее мгновение сообразил что приехал:
— Кончаю! — торжественно просипел я и попытался отстраниться, что бы сперма ни попала в мою, вероятно, будущую тёщу.
Но она словно ждала этого, и вцепилась в меня как клещами, не выпуская фаллоса изо рта. Моя мошонка сделалась маленькой, а яички такими большими... Все мышцы напряглись, и благостные спазмы, охватившие тело, заставили выплескивать сперму ей в рот. Раз за разом. А Любовь Семёновна, продолжая всё так же нанизываться на меня, стала захлёбываясь от усердия её глотать! Часть, вытесняемая ходившим во рту членом, выступила в уголках губ, текла по подбородку, капала на груди... Мы замели, я прижал её голову к телу, не покидая его. Приятные спазмы оргазма всё еще раздирали моё тело, доставляя мучительное наслаждение.

А потом она стала вырываться, и я отпустил её. Откинулся назад, в истоме привалившись к стене. Она сделала несколько натуженных вздохов, и с нежностью посмотрев на меня, почти промурлыкав:
— Я надеюсь, ты ещё не выдохся? Можно было бы продолжить в более удобном месте... У меня в кровати, например?! — ворковала она, собирая пальцем капли спермы и смачно облизывая его.
— Вряд ли... — хотел я сказать, но мой организм был другого мнения!
С удивлением обнаружил, что мой поникший орган опять встаёт в стойку, а сам я, прямо до дрожи в коленях хочу её трахнуть!
— Вот чем мне молодые нравятся! — чуть не пропела она, протягивая руку и поглаживая фаллос.
А я, вспомнив, кем является эта женщина и мне стало нехорошо. А потом представил, что сейчас откроется дверь и войдет Света... Аж передернул плечами. Но вот мой организм отреагировал на эту фантазию по-другому. И без того напряженный задрожал, чуть покачиваясь, головка вылезла из крайней плоти, а до предела натянувшаяся кожица буквально заблестела.

Сейчас...

Сидя около лежащей с закрытыми глазами Алины я гладил её поджарое тело. Моя одежда валялась на полу, а член торчал под углом вверх похожий в сумраке на дубину. Она тяжело дышала приоткрытым ртом. Мелкая дрожь волнами расходилась от мест касания руки горячего тела. Я нагнулся, поцеловав её носик, а потом припал к губам. Она, обвила мою шею, отдаваясь, поцелую, а её язычок быстрой змейкой проник в мой рот. Я сжал розовые сосочки, она всхлипнула, теснее прижимаясь ко мне. Рука скользнула по задрожавшему от прикосновения животику и прижалась к лобку. Коротенькие волоски мягко проскальзывали под ладонью. Я, ухватив за них, потянул руку вверх. Явственно чмокнула, и тело Али задрожало, а бёдра стали двигаться. Она, как бы стремясь прижаться к моей ладони, простонала:
— Ну что ты со мной делаешь?!
— Пока ничего! Только ласкаю... — прошептал я ей на ушко.
— Про-дол-жай... — почти по слогам произнесла она, отдаваясь ласкам.

Мои губы пробежались по шейке и двинулись к не очень большим, но упругим как мячики грудям с торчащими вверх и в стороны соскам. Поцелуй, с захватом соска губами...
— Да... Ещё... Вторую...
— Конечно, — я перекинулся на второй сосок, а потом опять приник к первому.
— Меня так никто не ласкал... — с придыханием признательно выдохнула Алина.
— А животик тебе целовали? — приник я к ложбинке пупка, запуская туда кончик языка.
— Не-е-ет... — она дёрнулась.
— А здесь? — я, вывернувшись, подхватил её под коленки, поднял ноги вверх и развёл в стороны. Не дожидаясь ответа, провел горячим языком между влажных от воды и соков пухлых губ.
— Не-ет... — переросшее, — в да-а-аа! Ещё!

Опустив ножки вниз я, уже без понуканий обрабатывал языком и губами «возбужденную» вульву. Она крутилась в моих руках: то, пытаясь увернуться от избытка чувств; то, наоборот, выпячивая промежность, стараясь усилить контакт между моим лицом и своей киской. Она уже не говорила, а только стонала, иногда переходя в торжествующий крик. А когда мой твердый язычок проник в её пещерку, она замерла. Мышцы живота ритмично задергались и, закричав, она стала кончать, забившись как в судороге на кровати. Руки, раскинутые в стороны, комкали одеяло, голову мотало с бока набок, маленькие ступни сучили по простыне, как будто пытаясь содрать её с постели.
И словно апофеозом произошедшего в забытый дальней комнате включенный телевизор начал «бить курантами»!
* * *