/ Авторы / Diablex
На большой перемене Настя, как обычно, спустилась в подвал, в подсобное помещение. Там восемнадцатилетнюю одиннадцатиклассницу уже ждали трое таких же восемнадцатилетних одиннадцатиклассников: Миша, Саша и Дима.
Первым заметил ладненькую стройную фигурку в белой блузочке, чёрной юбке до колен и белых гольфиках Миша: — Привет, Настюшка-блядюшка! — он просунул руку под её юбчонку и ущипнул упругую девичью попку. — Привет, мальчики! — Настя внимательно посмотрела на...
Читать дальше →
Первым заметил ладненькую стройную фигурку в белой блузочке, чёрной юбке до колен и белых гольфиках Миша: — Привет, Настюшка-блядюшка! — он просунул руку под её юбчонку и ущипнул упругую девичью попку. — Привет, мальчики! — Настя внимательно посмотрела на...
Читать дальше →
Женщина уже осознала всю тщетность сопротивления и прекратила попытки вырваться из пут. А путы были что надо, спасибо моему подручному Никто, дело оно своё знает на десять из десяти! Верёвки стягивали тело, привязанное к стоящему вертикально толстому деревянному столбу надёжно, а кляп во рту не давал производить ей лишнего шума. Слушать мольбы добычи о пощаде, угрозы и проклятия в свой адрес я, конечно, люблю, но хорошего должно быть в меру и своевременно. Училка испепеляла меня ненавидящим...
Читать дальше →
Читать дальше →
Пацаны, как обычно, собрались на кухне у Вовы. Кухня у него была большая, не у всех его друзей квартиры могли похвастаться такими размерами. На столе были разложены карты, стояли пивные бутылки и тарелки с нехитрой снедью. Раздали карты и начали резаться в «козла» пара на пару. Вовка с Серёгой, а Санёк с Мишей. Ну и завели разговоры про тёлок, само собой. А о чём ещё поговорить 18-летним пацанам, как не о тёлках?
Серёга отглотнул из бутылки и начал свою историю: — В общем, как мамка...
Читать дальше →
Серёга отглотнул из бутылки и начал свою историю: — В общем, как мамка...
Читать дальше →
Пролог. — Это не та, за которой мы пришли.
Плут пожал плечами, поёжился, голос его дрожал от холода и страха: — Больше у нас никаких нет, осталась только эта. — Договор был о другой. О розе. Она была здесь ещё вчера. — Лилия тоже хороший цветок...
Тентал бросил на него свой холодный взгляд: — Ты ещё больший дурак, чем мы думали.
Плут нервно сглотнул: — Мы найдём остальных, непременно. Но пока это наш подарок, как жест примирения...
Читать дальше →
Плут пожал плечами, поёжился, голос его дрожал от холода и страха: — Больше у нас никаких нет, осталась только эта. — Договор был о другой. О розе. Она была здесь ещё вчера. — Лилия тоже хороший цветок...
Тентал бросил на него свой холодный взгляд: — Ты ещё больший дурак, чем мы думали.
Плут нервно сглотнул: — Мы найдём остальных, непременно. Но пока это наш подарок, как жест примирения...
Читать дальше →
Пролог. — Здравствуйте, девочки. — Здравствуйте, инструктор Скворцов! — девочки хором. — Умеет ли кто из вас танцевать? — Ха! — девочкам весело. — Все танцевать умеют? — Ха-ха! — ответили девочки. Без переводчика ясно: как не уметь! — Ладно, — говорит инструктор Скворцов, — кто танцевать умеет, три шага вперёд. Шагом! Марш!
Дрогнул стройный девичий ряд и отрубил три шага вперёд.
Одна Маша на...
Читать дальше →
Дрогнул стройный девичий ряд и отрубил три шага вперёд.
Одна Маша на...
Читать дальше →
Я ждал её в подъезде, поглядывая в грязное осеннее окошко между этажей. Дом представлял из себя типичную двухэтажную «сталинку» в старом районе на окраине нашего небольшого провинциального городка. Жили в доме почти одни пенсионеры, но не только. В данном подъезде на втором этаже проживала также молодая семья: муж с женой (моей бывшей одноклассницей) и их дети, дочь с сыном. Именно их дочку, на днях отметившую своё восемнадцатилетие, я и поджидал. Звать её Дарьей, Дашенькой, Дашулей.
Заприметил...
Читать дальше →
Заприметил...
Читать дальше →
— Целуй сапог. Ну же, целуй!
И ведь ни за что не увернешься от сапожного блеска. Не повернёшь в сторону лица. Не повернёшь, потому как руки заломлены за спину и их всё тянут. Выше. Ещё выше. Понемногу, по чуть. И боль понемногу, по чуть, должна плавно, но неминуемо скользить к тому самому пределу. Пределу, после которого крик никак не сдержать. Но она не чувствует боли. А кричать надо. Но она не кричит. Потому что решила: кричать не буду. Потому что этого хотел он. Тот, что...
Читать дальше →
И ведь ни за что не увернешься от сапожного блеска. Не повернёшь в сторону лица. Не повернёшь, потому как руки заломлены за спину и их всё тянут. Выше. Ещё выше. Понемногу, по чуть. И боль понемногу, по чуть, должна плавно, но неминуемо скользить к тому самому пределу. Пределу, после которого крик никак не сдержать. Но она не чувствует боли. А кричать надо. Но она не кричит. Потому что решила: кричать не буду. Потому что этого хотел он. Тот, что...
Читать дальше →
Номи ловко и быстро орудовала язычком, обрабатывая уздечку и ствол кривого смуглого члена. Этот был последним на сегодня. Поняв, что парень на пределе, она ловко насадила свою кудрявую голову на его елду до самых короткостриженных лобковых волос. Член запульсировал и в горло ей горячим мощным потоком потекла сперма, а вместе с ней столь желанный и нужный Сок. «Оставляй не менее 55%! « — вспомнила она строгий наказ Эрины. Ослушаться она не смела. Номи тоже мелко задрожала, кончая уже...
Читать дальше →
Читать дальше →
Девочка ещё раз оглянулась и резко рванула вперёд со всех ног. Парни кинулись за ней. Их ноги были куда длинней и они быстро сокращали дистанцию. Придерживая спадающую от ветра голубую шапочку, она летела сломя голову. Услышала, как один из преследователей, поскользнувшись на мокрой брусчатке, упал, зло матерясь. Она заметила, что другой помог ему подняться. — Во славу, величие, в веках... — бормотала она под нос, отчаянно стараясь не поскользнуться на ледяной...
Читать дальше →
Читать дальше →
За несколько лет до основных событий.
Уже третий час сидим мы с лейтенантом Самохиным в глубокой сырой землянке, вырытой лишь сегодня утром. Лейтенант Самохин — совсем ещё молодой парень, не успевший даже окончить Суворовское училище из-за войны и ушедший на фронт добровольцем. Теперь ночь, отряд отдыхает после четырёхдневного перехода. Командир сдержан, немногословен. Суровое, но добродушное лицо его скупо освещено тусклой лампочкой. Молодое, красивое, но уже испещрённое шрамами, всё в...
Читать дальше →
Уже третий час сидим мы с лейтенантом Самохиным в глубокой сырой землянке, вырытой лишь сегодня утром. Лейтенант Самохин — совсем ещё молодой парень, не успевший даже окончить Суворовское училище из-за войны и ушедший на фронт добровольцем. Теперь ночь, отряд отдыхает после четырёхдневного перехода. Командир сдержан, немногословен. Суровое, но добродушное лицо его скупо освещено тусклой лампочкой. Молодое, красивое, но уже испещрённое шрамами, всё в...
Читать дальше →