Цикл Эштона. Дворец

лечебная алхимия была наказанием, а это был профиль матери Анны.»

— Что ты ему дашь?

— Дурман

— Ты вновь убил больного. Чёрт знает что, почему тебя на воспитание не взяли какие-нибудь наёмные убийцы? Травил бы знать ядами...

— Не то чтобы меня кто-то спрашивал, госпожа.

— Раз уж ты попал сюда, изволь учить и запоминать. Этот пациент вначале упадёт в оборок, а скорее всего уже никогда из него не выйдет.

— Как и я не выйду из тоски, пока не выйду из этой чёртовой комнаты.

— Что. Ты сейчас. Сказал?

Ли заёрзал на стуле. Мать Анна встала из-за кафедры.

— Что ты, шлюший сын, сказал?

— Я ничего не сказал, госпожа.

— Ты врёшь в глаза, скотина!

Худая и высокая женщина с полными гнева глазами подошла к своему ученику и стала отвешивать ему оплеуху за оплеухой. Ли хотел ответить, но это бы сулило для него немедленной ссылкой на улицу.

И в какой-то странный момент она приложила его голову к своему лону. Через два слоя ткани Ли почувствовал влагу и тепло. Женщина тяжело дышала

— Анатомию хоть немного знаешь? Сейчас я проверю.

Она накинула чёрную юбку ему на голову. Парень увидел её костлявые ноги, но то, что между ними, было прикрыто белой тканью.

— Сними их до моих колен. Сейчас я проверю, что и как ты знаешь.

Мальчишка послушно снял трусики, увидев бритый срам Матери Анны.

— Покажи мне большие половые губы. Никаких рук, держи их за спиной.

— Но госпожа...

— Языком, дурень.

Ли, помедлив, высунул язык и прикоснулся кончиком к правой, а затем левой губе.

— Тут у тебя знаний, почему-то, побольше. Теперь найди железы преддверия.

Мальчишка неумело лизнул языком это место.

— А теперь найди клитор.

Язык паренька заскользил по её сраму вверх.

— Ты знаешь, что он может быть больше. Займись этим.

Парень стал тихонько касаться бугорка кончиком языка. Мать не выдержала и прижала мальчишку через подол. Парень рефлекторно присосал губами клитор.

— Да, так, продолжай...

Ли стал ласкать бугорок губами и языком. Его глаза были закрыты, но он ощущал женщину тактильно, языком и губами. Солёный вкус, стонущая женщина, прижимающая его к своей прелести, и неожиданность случившегося возбудила его до крайности, его бельё трещало от напряжения его «мужественности»...

— Введи палец... один.

Ли не осмелился противится воле Анны медленно ввёл в её пещерку палец. Внутри неё было тепло, мягко, влажно.

— Губы на клитор верни...

Мальчишка совместил обе ласки. Стоны становились всё громче и громче, как не прикусывала Анна губу. Мальчишка старался, но был неловок, и в момент приближения к пику удовольствия женщина отстранила его, доведя себя оргазма уверенными и быстрыми движениями своих пальчиков. Тихонько вскрикнув, женщина заморгала, будто пыталась снять с глаз пелену наваждения.

— Ни слова, Ли. Ни сейчас, никому. Ты знаешь, что воспоследует для нас обоих. Встань, пожалуйста.
Мальчишка послушно встал с колен. Женская рука оказалась на огромном бугре между его ног.

— Ни слова, Ли. Я вправе была назначить и исполнить наказание. Но начни стараться — рука женщины слегка прошлась по его достоинству, и даже через слой ткани Эштон чуть не кончил, — и что-то хорошее... воспоследует.

***

Ли услышал стук. Мир потемнел, воспоминание угасло.

— Я зайду, ты не против?

В абсолютном, метафизическом мраке была только лишь белая дверь.

— Заходи, кто бы ты ни был, — ответил Ли.

За дверью оказался демон, похожий на женщину; длинные тёмные волосы не скрывали рогов, кожа была алой, как кровь, губы тёмные и желающие; янтарные глаза горели огнём. В её фигура была самим сладострастием, но отдавала чем-то неестественным: слишком большая грудь, торчащая вперёд и совсем не опадающая от своего веса, мощные бёдра не шли такой узкой талии и торчащим ключицам, маленькие шипы на предлечьях, посредине живота и щиколотках делали её вид агрессивным, но шипы так же проткнули и соски, и пупок, что делало её ещё более желанной.

— Не удержалась, очень... пошлое представление. А чем всё закончилось?

— Я стал лучше учится и получил большой приз. Мы держали всё это в тайне.

— Ты искал меня, чародей. Меня зовут Махаба. А тебя?

— Ли. И у меня есть вопросы.

— Я чувствую в тебе не похоть, но жажду к знаниям. Но я и это могу удовлетворить.

— Кто ты, на самом деле?

— Народы не описываются в двух предложениях.

— Расскажи мне всю историю. Просто держись фактов.

— И что я получу взамен?

— Мы сможем договориться.

Демон вдохнул и начал рассказ.

— Десятки тысяч лет назад холод уничтожил один народ. Маги, которые вели выживших, поняли, что спасения нет, и предприняли единственно, как им казалось, возможный выход: путём всеобщего суицида перенесли своё существование в астральный, метафизический мир. Но мы были чужими существами для этого измерения, и существовать без подпитки было нельзя. Тело исчезло, но голод остался — голод энергетический. Многие из нас стали пожирать друг друга, пока не появились новые цивилизации. Поток эмоций и идей хлынул в наш мир и обеспечил наше существование.

Каждый из магов был жрецом богини плодородия, любви и страсти. И лучше всего нас питала человеческая любовь. Человеческая похоть деформировала наши тела, создала наш образ под влиянием желания гуманоидов. Хотя мне нравится.

Махаба сжала свою грудь.

— Вы называете нас совратителями, хотя сами звали нас в ночи.

— Я позвал тебя в первый раз. Ты была магом?

— Мы были настоящими магами, в отличие от вас. Я чувствую, что ты лечишь своим прикосновением, но я могла и лечить, и убивать, и ласкать, и мучать.

— А ты могла создавать существ из мёртвой плоти?

— Могла. А ещё могла менять форму плоти живых. Тебя это интересует? Наверняка ты недоволен габаритами своего «дружка».

— Недоволен тем, что люди умирают и страдают, как и любой врач.

— Филантропия? Такое нужно поощрять, — Махаба издала смешок. — Есть путь передачи моей силы из этого мира в твой, но искусство тебе придётся совершенствовать самому.

— Как и всегда. Думаю, вариант ритуала у тебя только один?

— Мне нравится только один.

Махаба подошла к обнаженному парню, цокая своими копытами. Они поцеловались; демон запустила руку в его волосы, а маг прижал её к себе за талию. Её кожа была горячей, будто она вышла из парной, а длинный язык игрался с его языком в приятную игру. Махаба отстранилась, оставив между ними связь из ниточки слюны, провела языком от подбородка до его соска. Укусив его, спустилось до крепкого мужского органа. Оценив красоту сизых вен и красно-лиловой головки, она поцеловала член сбоку, провела языком по борозде, затем спустилась по стволу, двигая языком между яичек, стала ласкать их языком и губами. Ли застонал.

Махаба ласкала ствол снизу, проводя по нему своими губками. У головки она стала «ощупывать» каждый миллиметр розовой плоти кончиком языка.

— А ещё я могу вот так... — сверкнув янтарём глаз, шепнула дьяволица.

Демон обвила длинный язык вокруг его органа, захватив его «дружка» в влажное лассо, и уверенно задвигала получившимся кольцом. Ли, подвывая от довольствия, не смог себя сдержать, и взял суккубу за рожки и довёл свой орган ей до горла. Так он выяснил, что у демонов совершенно отсутствовал рвотный рефлекс. Сама рогатая закатила глаза от удовольствия. Ли едва не кончил и отстранился. Член, покрытый слюной Махавы, стал значительно шире и чуть длиннее.

— Ты ведь только метафизическую проекцию поправила, да?

— Может быть, может бить... — с хитрой улыбкой сказала рогатая.

Демон повернулась к Ли спиной и призывно шлёпнула себя по заднице своим недлинным, остроконечным хвостиком. Ли вошёл в неё текущую соком киску. Внутри суккубы было очень жарко, и становилось только горячее, с каждым его движением. Его чресла отпрыгивали от упругой красной попы. Махаба гортанно стонала и раскачивалась в его сторону. Ли прислонился к её спине, чуть вонзив в свою плоть шипики вдоль её позвоночника, взял её за огромную, упругую грудь сильно сжал её. Хвостик суккубы хлестал парня, что кнут возницы, поспешающий лошадь: Ли в отместку взял этот хвостик за и ввёл её в демонетке между ягодиц.

— А ты знаешь, как с нами — аххх — обращаться...

— Заткнись.

— Дай мне покататься — фразу прервал стон — на тебе.

— Скажи «пожалуйста, господин лейб-доктор»

— Кто... из... нас... ещё... тут... совратитель, слова Махабы прерывались уж очень сильными толчками. — и грязный потаскушник.

— Скажи это, грязное, шлюшье, демонское отродье, и я обеспечу тебе скачки.

— Господин... лейб-доктор, пожалуйста... дайте мне... прокатиться... на вашем хере

— Позволяю...

Маг и демон сменили позу, Ли лёг на спину. Махава наклонилась вперёд, и на лицо ли упала её зачарованная грудь. Эштон стал страстно грызть её сосочки.

— Все вы одинаковые, — Отметила демонетка и задвигала телом в небывалом, недоступном смертных женщинам танце. Она стонала, кричала, и Ли кричал вместе с ней, её тело изгибалось, волосы метались, как и её груди, вверх и вниз. Они оба оказались на пике удовольствия в один момент, и слились воедино. Махаба кричала что-то на своём языке, пока волны оргазма не давали им выдохнуть.

— Ммм... договор скреплён. Связь установлена.

— Твоя магия... моя магия?

— Да, маг. И тебе понравится.

— Уже нравится. Ложись на бок, демон.

Они легли на тёмную пустоту в его сознании. Едва опавший член легко вскользнул в её красную, голодную киску. Его рука ласкала одну из объёмных грудей демонетки, но мысли в голову парню шли только практического свойства. Ли тихо спросил:

— Я слышал много историй о том, как демоны захватывали разум людей...

— Вовремя задумался — рассмеялся демон, — Лишь тех, кто этого внутри хотел. Нужно быть духовно единым с персоной. За себя не бойся, мы равны в договоре. И маги не бывают одержимыми.

— Хорошо, значит, я могу сделать так...

Ли плюнул на пальцы, чуть смазал задницу демонетки и спокойно вошёл. Ощущения были совсем не такие, какие должны быть: анус яросно стискивал член, но не оказывал сопротивления пенетрации. Попа была создана для любви, а не для чего-то другого. Жар тела демона изнутри и снаружи возбуждал Ли, он двигался уверенно и сильно, а демонетка помахивала ему, низко что-то мурлыкая.

Ли уверенным движением перевёл Махабу в коленно-локтевую позицию. Эштон захотел совокупить её интереснее, и поднял свои чресла. Новый угол оказался углом наслаждения, маг задвигался чуть быстрее. Но даже в метафизическом мире у Ли устали ноги. Рогатая почувствовала это и опустилась на «пол», и колдун «упал» за ней.

— Хмррррр, — хрипло стонала демонетка.

Ли так же рычал сквозь зубы. Сжав алые ягодицы своей личной дьяволицы, Ли бешенно засношал партнёршу — больше, чем в одном смысле — и вновь кончил в демона.
Раздался гортанный смешок, и..

... Ли проснулся в кресле. Было уже утро. Ли бегом направился в «банное крыло»: Император наверняка захочет его видеть. Умывая лицо в тазу, маг в дрожащей воде увидел рогатого демона. Демон мерзко улыбнулся и пропал.

«У всего этого... будут последствия», — промелькнула мысль в голове колдуна.