Вспомнить всё или лучше забыть. Часть 1

визите сделала всё как положено. Вёл он себя очень культурно и по-джентльменски, впрочем как и всегда. Он велел не снимать обувь и позвал в комнату, которая была предназначена для приёмов. Она являла собой строгий минимализм, с двумя абсолютно идентичными чёрными креслами напротив друг друга, кофейным столиком по середине, и одной единственной картиной, вернее портретом Зигмунда Фрейда. Ильяс восхищался этим австрийским психологом, он также полагал, что ничего лишнего в комнате быть не должно, ничего не должно мешать и отвлекать беседу. Только концентрация и спокойствие — вот что я чувствую находясь в этом месте. Мы расположились по своим кожаным креслам, по бокам которых было специальное местечко, подставки для чашек чая. Чай, естественно был наполнен и готов к употреблению, Ильяс всегда готовится к своим гостям. Кресло было довольно обширным, так что облокотить логти по бокам опор и не задеть чашку было довольно просто.

— Как ты себя чувствуешь, Алиса? — спросил меня низким тембром голоса Ильяс.

Его голос очень «распологал к себе», он был мягким, уверенным и даже вызывал некое доверие. Слушать такой голос одно удовольствие. А его проникающий взгляд был внимателен, казалось он не упускает из виду ни одну деталь. Он никогда не скрещивал руки и пальцы, всегда сидел прямо и открыто. Якобы показывая, что ему на самом можно доверять.

— Очень замечательно. — я ему улыбнулась, но понимая, что получилось как-то притворно.

— Хорошо, если бы это было правдой. Однако, ты же не зря сегодня пришла ко мне. Как там твоё повышение?

Я положила ногу на ногу, и посмотрела на свои босоножки с ремешком.

— Никак. Всё было напрасно. — ответила я угрюмо.

— Разве, это главная причина по которой ты грустишь? Мы уже говорили с тобой по поводу неудач. Падение — это лишь повод подняться на ноги, нет другого, более логичного пути, ты согласна?

— Да, согласна. Ты прав, дело не в этом.

— Ты целеустремлённая девушка. Полгода назад ты не могла устроиться на работу, а теперь ты уже метишь на высокую должность. Мне не нужно лишний раз напоминать тебе о том, что ты способная девушка, ты сама всё прекрасно знаешь. Я лишь показываю тебе, какой ты можешь быть и ты очень эффективно работаешь над собой. Мы с тобой через многое прошли, ты молодец. — закончил Ильяс и сделал глоток с чашки. — Пейте чай, он успокаивает.

Я последовала его совету и наконец решилась высказаться:

— Вчера со мной что-то произошло, что-то на меня не похожее. Что-то очень странное. — начала признаваться я. — Мне кажется, что меня загипнотизировали. Я делала вещи, которые на утро не помню. Я... Начала вспоминать кое что. Ильяс, я изменила своему мужу, как мне быть. Я мало что помню, но точно знаю что это было.

Я рассказала ему про бар с девочками и дослушав до конца мою речь, он ненадолго замолчал в раздумьях. Мне пришла мысль, что он чертовски обаятелен. Его серьёзное выражение лица меня заманивало. Я тут же отогнала эти мысли. Муж — я по настоящему люблю его, мне надо думать о нём. Но как же этот человек напротив меня красив и душой и телом...

— Алиса, насколько мне известно, гипноз не может заставлять действовать людей против их воли. Гипноз способен давать лживые воспоминания, но никаким образом не может заставить людей делать не свойственные и не характерные для них вещи. Это очень тяжёлая и сложная практика. Ты уверена, в том что тебя кто-то загипнотизировал? — постарался уточнить он.

— Но почему я изменила своему мужу? Я никогда бы не пошла на такое, и провалы в памяти... — парировала я, с нотками сомнения в голосе.

— Провалы в памяти — это обычный побочный эффект после определенной дозы выпитого алкоголя. У каждого своя доза. Я предполагаю, что ты изрядно выпив и на фоне своего грустного состояния — после того как потерпела неудачу в карьере, ты решила расслабиться в баре. После, твоим состоянием кто-то воспользовался и подкинул тебе в бокал несколько таблеток женских возбудителей. С содержанием женьшеня и тому подобных веществ, повышая гормональную среду. Ты не должна себя винить, Алиса. — закончил пояснительную речь психолог.

Я задумалась. После его объяснений мне стало как-то спокойнее на душе. Стоит также отметить, что иногда мы с Ильясом говорим о сексуальных проблемах, пристрастиях и отношениях, это безусловно личное. Но наши первые сеансы с Ильясом начались с этого. Я очень переживала, что со мной что-то не так, что муж бросит меня, и считала себя ненормальной. Но Ильяс убедил меня в обратном и всегда заверял что любой фетиш — это абсолютно нормально.

— Ильяс, есть ещё кое что... Я не знаю как спросить. — замялась я.

— Просто спрашивай, тебя здесь никто и никогда не осудит. — его чуткий взгляд по прежнему оставался на мне.

— Сегодня с мужем, ты же знаешь, что я люблю доминировать, люблю мужа... Но сегодня в нашем с ним половом акте я представляла другого. — виновато и застенчиво сказала я и тут же почувствовала, каким горячим стало моё лицо.

Однако это ещё не всё. Стараясь выглядеть уверенно, я взяла чашку чая и не удержав её в руке, при попытке сделать глоток, я уронила её и пролила остатки чая себе на сарафан. Повезло что чай был не особо горячим, и его было немного, так как большую часть я уже выпила. Я не представляла сейчас каким красным было моё лицо, но с него явно можно было взять чуточек на кисть и что-то покрасить. Ильяс сию же секунду встал с кресла и подошёл ко мне вплотную. Достав со своего верхнего карманчика белой рубашки тканевый платок он начал тереть мокрое место. Я осязала его мужской парфюм. Моя оценка была 10 из 10. Он определённо разбирался во всём. Я даже не заметила, что он терет мою чашечку сарафана, под которым находился бюстгальтер, а за ним собственно грудь. Платочка уже не было, он трогал мою грудь через сарафан.

— Всё, что вы делаете в постели, — прекрасно и абсолютно правильно. Лишь бы это нравилось обоим. Если есть эта гармония — то вы и только вы правы, а все осуждающие вас — извращенцы. © Зигмунд Фрейд. — Ильяс процитировал его, очень мягким и поэтическим голосом. — Ждите тут, я скоро буду. — и он удалился.

Ему бы в рекламах сниматься с таким голосом — подумала я. У меня появилось ощущение, что я дико и сильно хочу Ильяса. Вопреки всем здравым смыслам я хотела этого. Боже, я начала возбуждаться. Это ощущение только нарастало. С гостиной заиграла симфония Бетховена N-5 — Ильяс часто включал мне послушать классическую музыку. Я выпрямившись, поднялась с кресла. Помимо всего перечисленного выше декора, в комнате находился ещё комод, по всему видимому в нём хранились одежда. Меня почему-то потянуло туда, сыграло огромное любопытство, я хотела посмотреть в чем ходит мой психолог. Подойдя к нему, я потрогала комод, я предположила что он состоял из дубового материала. Уж больно он смотрелся крепким и прочным на ощупь. Я открыла первый шкафчик в нём. Но то, что я увидела повергло меня в шок. В самом центре располагался красный галстук, обрисованный цветочками.

— Знаешь, одна из самых серьезных потерь в битве — это потеря головы. © Алиса в стране чудес. — вновь процитировал его голос, но в этот раз знаменитую сказку.

Продолжение следует...