Уроки послушания. Глава 1

Директором школы был мужчина немного за шестьдесят со слегка седеющими волосами и открытым лицом, не утратившим былой привлекательности. С самых первых минут собеседования Виктор Петрович был приветлив и настроен весьма дружелюбно. Поднявшись со своего кресла, мужчина протянул и мягко пожал Ане руку, жестом приглашая садиться напротив.

— Анна Сергеевна! — слегка торжественно начал директор, — Сердечно рад приветствовать вас в стенах нашей школы!

Аня не могла не заметить, что, произнося формальные любезности, Виктор Петрович смотрит на нее далеко не только как руководитель на своего потенциального сотрудника. Нет, в большей степени это был взгляд вполне молодого еще мужчины (возможно, не только душой, но и телом) на привлекательную 36-летнюю девушку. Большую часть времени он смотрел ей в лицо, но иногда его живые, и пожалуй, даже пылкие глаза на долю секунды опускались ниже — к небольшому и, надо сказать, абсолютно пристойному вырезу на Аниной белой блузке. Обладая очень недурными внешними данными, Аня давно привыкла к вниманию мужчин, нередко чисто рефлекторному, а вовсе не осознанному. Так что смутить ее чем-то подобным было практически невозможно, тем более что в целом Виктор Петрович держался молодцом и контролировал свои рефлексы, не позволяя взгляду задержаться на Анином декольте дольше допустимого.

— Добрый день! — ответила Аня, — Спасибо, что согласились провести со мной собеседование!

— Как вам уже известно, — продолжил директор, — в этом году мы проводили на пенсию нашего историка.

Аня утвердительно кивнула.

— Антонина Степановна была, без преувеличения, нашим лучшим преподавателем, отдавшим школе многие годы своей жизни, — Виктор Петрович снова перешел на официоз, добавляя в голос легкие нотки драматизма, — однако и я лично, и весь наш дружный коллектив будем рады, как говорится, притоку свежей крови!

Лицо директора снова озарилось приветливой улыбкой. «В молодости ты наверняка был тем еще кобелем!» — машинально подумала Аня, с благодарной скромностью потупляя глаза.

— Обновление это всегда хорошо! — с воодушевлением провозгласил директор и, повернувшись в сторону, добавил, — Не так ли, Валентина Ивановна?

Тут справа от директорского стола грузно зашевелилась дама, с виду явно давно перемахнувшая бальзаковский возраст, а по комплекции с большим и безнадежным отрывом превосходящая кустодиевскую «Красавицу». На ней было то ли платье, то ли сарафан невыразительного цвета и просторного бесформенного покроя, нелепо украшенное на груди здоровенной безвкусной розой. До сего момента дама, ни произнося ни звука, помпезно восседала по правую руку от директора и насупившись глядела куда-то в сторону. Когда Аня вошла в кабинет и поздоровалась, та не удостоила девушку даже формальным приветственным кивком. Теперь же, услышав свое имя-отчество, Валентина Ивановна тяжеловесно встрепенулась всем своим немаленьким телом, пытаясь придать ему как можно более осанистую позу. Все три ее жирных подбородка всколыхнулись. Прочищая горло, Валентина Ивановна издала несколько неприятных звуков, похожих на какое-то визгливое кряканье, и, наконец, одарила собеседников своей первой репликой.

— Согласна с вами, Виктор Петрович, — сказала дама неожиданно высоким и немного скрипучим голосом, — Но я, как заместитель директора по учебной части, считаю своим долгом добавить, что те высокие образовательные и воспитательные стандарты, которые были заложены в нашей школе со дня ее основания, и которым в полной мере соответствовала уважаемая Антонина Степановна, кхе-кхе... Эти стандарты требуют от наших преподавателей полной самоотдачи и погружения в работу...

Завуч говорила таким напыщенным тоном, словно хотела придать каждому своему слову вес и значение едва ли не планетарного масштаба. А называя свою должность, она нарочито замедлила темп речи и чуть не закатила узкие, подзаплывшие жиром и густо подведенные недорогой тушью глазки к потолку, упоительно смакуя слова «заместитель директора», которые явно были так же дороги ее сердцу, как и мясной гуляш с ведром картофельного пюре. «Господи, сколько же надо жрать, чтобы стать вот такой?!» — почти с состраданием подумала Аня, подавляя брезгливую гримасу и почти не вникая в банальный и ничего не значащий смысл произносимой завучем бюрократской околесицы. Тем временем мысль, которую так старалась донести Валентина Ивановна, по-видимому, уперлась сама в себя. Она умолкла, несколько секунд чмокала губами, словно впав в глубокомысленный транс, и в конце концов закруглила свой пассаж с изяществом отбойного молотка:

— Принимая решение о приеме в наш штат нового сотрудника, мы обязаны учитывать, э-э-э... обязаны учитывать... все вышесказанное!

Договорив, Валентина Ивановна триумфально сложила на могучей груди пухлые ручки с пальцами, похожими на первосортные сардельки. Почти на каждом из них отблескивали массивные золотые кольца. При этом даже самый элементарный, простенький маникюр у завуча отсутствовал, из-за чего было видно, что в деле утоления своего аппетита уважаемый «заместитель директора по учебной части» не брезгует и собственными ногтями. Аня даже отвела глаза в сторону.

— Валентина Ивановна, — прежним благосклонным тоном сказал директор, — ваша забота о стандартах нашей школы понятна и похвальна.

Сдобное лицо завуча расплылось в довольной улыбке.

— Вот, можете ознакомиться, — добавил Виктор Иванович, кладя перед завучем лист с машинописным текстом и печатью внизу, — в рекомендательном письме из школы, где ранее работала Анна Сергеевна, она характеризуется исключительно с положительной стороны.

Валентина Ивановна, однако, даже не взглянула на документ.

— А чего ж ее тогда уволили?! — неожиданно взвизгнула она с какой-то деревенской бесцеремонностью, подозрительностью и откровенным злорадством.

Директор коротко вздохнул и взял в руки Анину трудовую книжку.

— Никто никого не увольнял, — спокойно и примиряюще проговорил Виктор Петрович, — Анна Сергеевна ушла по собственному желанию.

Смущенная Аня лишь молча кивнула в подтверждение его слов. Собеседование все больше напоминало избитую схему с добрым и злым полицейскими: Валентина Ивановна была явно скептично настроена относительно Аниной кандидатуры, в то время как Виктор Петрович, напротив, проявлял заметную благосклонность.

— Но почему?! — окончательно перешла в наступление завуч.

Аня коротко взглянула на нее. «Какая же она отвратная!» На голове — криво подстриженное каре жиденьких бесцветных волос; круглое лицо похоже на вчерашнюю сдобу, вдобавок изуродованную килограммом тонального крема и плохой косметикой, наложенной обильно и неумело; узкие щелки глаз смотрят колюче, подозрительно, даже злобно; шеи фактически нет и несколько опухших подбородков расплываются уже по груди; а ниже — просто бесформенная груда, громадный сальный оковалок, скрытый, по счастью, под безразмерным платьем; в самом низу из-под него выглядывают толстые ножки, отекшие, еле втиснутые в стоптанные туфли на плоской подошве. «Ни черта ты не печешься ни о каких стандартах! — подумала Аня, впрочем, не испытывая почти никаких эмоций, — Ты просто завидуешь моей молодости и красоте, старая жирная ведьма!»

К подобному Аня тоже привыкла. Ей не раз приходилось ловить на себе не только заинтересованные, восхищенные, а порой и неприкрыто похотливые взгляды мужчин, но и настороженные, ревнивые взгляды их жен, да и просто тех женщин, к которым природа была не столь щедра на красоту и сексуальность, как к самой Ане. К такому отношению девушка давно относилась спокойно, а иногда даже получала что-то сродни легкому наслаждению от осознания собственного превосходства. В любом случае, Ане хватало ума и мудрости не придавать значения чужой зависти.

Но от расположения Валентины Ивановны, этой обозленной на весь белый свет стареющей жирухи, сейчас зависело (по крайней мере, отчасти) Анино назначение на новую работу. Однако прогибаться было совсем не в ее ...