Повышение успеваемости

Первая же пара первого дня первого семестра... второго курса была отнюдь не вводной. Никакого расслабления, никакого постепенного втягивания, лекция давалась в полном объеме, без скидок. Впрочем, ровно половина аудитории даже не думала роптать. И половина эта была мужской. Все парни с обожанием или с вожделением... или с тем и другим... внимали грудному с легкой сексуальной хрипотцой голосу лекторши. Уже один этот голос заставлял вибрировать либидо, но и все остальное было подстать: высокая молодая женщина с изумительной фигурой, при виде которой выражение «песочные часы» обретало зримый образ.

Верх этой фигуры была затянут в черный тонкий джемпер, обтягивающий высокую красивую грудь, словно вторая кожа. Темная узкая... узчайшая... юбка была ниже колена, но также бесстыдно обтягивала попку, подчеркивая женственные бедра и стройные длинные ноги. Лаковые туфельки на высоченной шпильке ставили завершающий штрих к картине «Самая изящная статуэтка в городе». Не меньше, чем фигурой можно было любоваться и лицом. Лекторша была изумительно красива: правильный овал лица, черные брови, взлетевшие черными крыльями над обрамленными пушистыми ресницами голубыми глазами... Точеный носик... Пухлые зовущие губы, даже на взгляд со стороны такие нежные и чувствительные... Слегка вьющиеся светлые волосы, густым водопадом струящиеся до середины спины...

У нее не было клички, даже между собой только — «Эльвира Павловна», — с придыханием от студентов, сквозь зубы — от студенток...

Два парня сидели на заднем ряду и, так же, как и остальные, любовались преподавательницей, пытаясь что-то записывать.

— Какая женщина! — в который раз причмокнул Никита.

Его приятель Вовка пожал плечами:

— А как трахается! Как в рот берет! Да и в попку иногда позволяет...

— Можно подумать ты с ней спал, — через губу, показывая свое отношение к такому заявлению, процедил Никита.

Вовка отвлекся от созерцания лекторши и оценивающе смерил взглядом приятеля:

— А ты вроде ничего так...

— Эй-эй-эй, я не из этого клуба... Да и ты вроде в порочащих связях не замечен.

— А член у тебя хоть до 12 см дотягивает?

— Все 20! — гордо задрал подбородок Никита, а потом насторожился: — С какой целью спрашиваете, Владимир Иванович?

— Гонишь, — не отвечая на вопрос, припечатал Вовка. — Так сколько?

— Ну, 17...

— ОК, значит где-то 15 будет... — Вовка вздохнул. — Ладно, хочешь сегодня она тебе отсосет?... А скорее всего и даст?... Пойдем к ней часов в 8 вечера, она поужинает, немного отдохнет и будет готова...

Два приятеля свернули с улицы и углубились во дворы.

— Нет, ну дешевый развод! Вовка, ты вообще понимаешь, что на такую лажу я не куплюсь? — в который раз повторял Никита, хлопая приятеля по плечу и словно в восхищении от грандиозности розыгрыша покачивая головой. — Ну, колись, в чем прикол? Девки хоть вообще будут? А то я душ принял, а если их не будет, так мне, что, как дураку ходить с чисто вымытым членом?

Вовка проигнорировал слова Никиты и начал говорить занудным голосом:

— Значит, слушай инструкции. Первое, ты должен стать отличником по предмету Эльвиры Павловны, не пропускать лекции, даже если переломаешь все ноги и руки, готовится к практикам, ну и само собой вовремя сдавать зачеты, экзамены — на пятерки. Второе, вначале повторяешь за мной, запоминаешь манеру общения и внимательно слушаешь мои команды. Третье, обращаться только на «вы» и по имени-отчеству. Четвертое, дальше прихожей без приглашения не проходим. Пятое, никому ни слова, проговоришься, тебя просто растерзают. Шестое, в универе нельзя, только если она сама не предложит. Седьмое, привлекать только проверенных и заслуженных товарищей по согласованию с Эльвирой Павловной. Ты, кстати, согласован. Восьмое и главное, она должна получить минимум два оргазма. Как хочешь — членом, пальцами, ртом, но она должна дважды кончить... Ну, если у нее месячные, то пункт снимается, тогда просто отсосет.

— Нет, Вовка, даже не смешно, — махнул рукой на приятеля Никита. — ты меня окончательно разочаровал таким голимым розыгрышем...

В этот момент они подошли к двери, и Вовка набрал номер квартиры на домофоне, отозвавшемся примерно через минуту мужским голосом:

— Кто там?

— С визитом к Эльвире Павловне.

Голос не ответил, но магнитный замок открылся.

Дверь открыл невзрачный мужчина, типичный... ботаником его уже было не назвать в силу возраста... но все равно ботаник! Очечки, субтильная фигура, растрепанные волосы. Никита переступил порог, напустив на себя скучающий вид на тот случай, если где-то все же установлена скрытая камера.

Прихожая была очень большая, не меньше комнаты в общежитии. Очень странно, но она почти вся, за исключением жесткого коврика у дверей, была застелена пушистым, нежным даже на взгляд покрытием.

— Разувайтесь, носки тоже снимайте, — сказал мужчина бесцветным голосом.

— Пффф! — Никита скривил губы, но выполнил просьбу-распоряжение вслед за приятелем.

Мужчина кивнул и крикнул вглубь квартиры:

— Эля, это к тебе!

Дверь в комнату стала приоткрываться, и Никита состроил максимально скептическое выражение лица, однако в следующий момент его рот открылся, а брови поползли чуть ли к самым корням волос.

В прихожую выплыла Эльвира Павловна. И в каком виде! На ней был коротенький халатик из ярко красного атласа, едва прикрывающий стройные ноги. Халатик не мог полностью скрыть ни сосков, нагло выпирающих бугорками из ткани, ни кружевных резинок сетчатых чулок, сексуально показывающихся буквально при каждом вздохе роскошной груди. Довершали портрет черные босоножки на высоченной шпильке, как-то сладострастно охватывающие узкими ремешками изящную ступню и лодыжку. В домашней обстановке, с чулками, они были безусловно неуместны... Но только не сейчас и не на этой женщине...

— Спасибо, Олежа, пока можешь быть свободен, — своим сексуальным голосом проворковала женщина, и мужчина, сгорбившись, направился в полутьму коридора, а она чарующе улыбнулась парням: — Зачем пожаловали, молодые люди?

Сама Эльвира Павловна встала в пяти шагах от парней и, чуть наклонив голову, скрыла заблестевшие глаза под опущенными длинными ресницами, позволяя рассматривать себя без малейшего стеснения. Никита почувствовал резкое прибавление объема в паху. Его взгляд жадно шарил по упругим шарам грудей под тончайшей тканью, ласкал сильные бедра, изящные колени, стройные голени и маленькие ступни, плененные тонкими полосками босоножек. Он даже вздохнуть боялся, чтобы не спугнуть кажущуюся галлюцинацией картину. Но какой же шок у него был, когда после нескольких минут внимательного изучения всех изгибов роскошной фигуры, Вовка вдруг приказал:

— Сиськи покажите, Эльвира Павловна.

И та, не дрогнув ни одним мускулом на лице, распахнула халатик! Никита охнул от неожиданности, покраснев, но факт оставался фактом — упругие тяжелые полушария с темными ареолами сосков колыхнулись и остались совершенно неприкрытыми! Парень бросил взгляд на лицо женщины, но та сохраняла невозмутимый вид, словно и не она стояла с обнаженным бюстом перед двумя запаленно задышавшими студентами... Только слегка дрогнули опущенные длинные ресницы, а на щечках заиграл едва видимый румянец.

— А теперь повернитесь и покажите задницу! — последовал новый приказ от Вовки, заставляя Никиту завибрировать от невозможности происходящего: то, каким тоном отдавалось распоряжение в адрес ослепительно красивой... неприступной, даже немного надменной на людях, женщины, возбуждал едва ли не больше того, что она послушно повернулась и задрала полы халатика, явив жадным взглядам упругую попку — чулки ниже, тоненькая полоска трусиков между — делали ягодицы практически ровными полушариями без единого изъяна.

— Нагнитесь!

Эльвира Павловна покорно нагнулась, и Никита едва не выматерился — оказывается, трусики были из практически такой же сетки, что и чулки....