Лия
Страница: 1 из 6
Мамки уже нет три года.
Она ушла от нас...
В мир иной.
Я поражён был горем отца. Я тоже страдал и плакал, просыпаясь ночами. Но как страдал отец...
Я позже понял.
Они три года прожили в браке и потом родили меня. Мамка умерла, когда мне исполнилось девятнадцать. Она сгорела за месяц от какой-то неизлечимой болезни. Высохла и стала маленькой, как девочка. Отец на руках носил её в туалет и в ванну.
За двадцать два года он прикипел к ней, и связь эта рвалась мучительно и долго.
Отец не запил. Нет. Но он замкнулся в себе, в своём горе, он ушёл в себя, в свои воспоминания.
И вот прошло три года, а отец всё в том же состоянии: замкнут, молчалив, неулыбчив.
И однажды мне стало так жалко его, до слёз.
Я проснулся ночью и лежал, пялясь в темноту.
Потом вспомнил, что завтра, с другом, идём в гости, в общежитие. К девушкам, с которыми познакомились на пляже.
Одна из девушек, Лариса, тонула. У неё ногу свело судорогой. И была то она не на большой глубине. И плавать умела. Но испугалась, запаниковала и нахлебалась воды.
Спас её я.
Но девушка нахлебалась воды и была без сознания. И тут уже Мишка, он учится в меде, сделал Ларисе массаж. Дыхание. И когда изо рта девушки струйкой плеснулась вода, её выгнуло, и она пришла в себя.
Подружки, Таня и Алла, напуганные и бледные, увидев, что Лариса очнулась, сначала заплакали, а потом стали обнимать нас с Мишкой.
И вот я лежу и думаю: нас двое, а девушек три!
И взбрело мне: что если бы и папка пошёл с нами?
Тут мои мысли сразу перескочили к проблеме: а как его позвать?
Типа — Пап, мы тут с девчонками познакомились. Классные! Но нам одного не хватает. Не будешь третьим?
— «Ччёрт! Вот как ему это сказать?»
Я лежал, и ломал голову, и заснул, так ничего и не придумав.
А утром, только открыв глаза, я уже знал, как.
— «Мишка скажет»
Мой папка, тоже Мишка.
И день рождения у них в одном месяце. В августе.
У папки — семнадцатого, а у Мишки — восемнадцатого.
Они и общаются, как друзья.
Как я, с Мишкой.
И частенько надо мной подтрунивают.
Я позвонил Мишке и предложил ему переговорить с моим папкой.
Мишка сразу сообразил что к чему и согласился.
И вот, Мишка, поздоровавшись с папкой, брякнул — Дядь Миш, мы со Стасом к девушкам в общагу едем на тортик. Но девушек три, а нас двое...
Я стоял и злился — «Блин! Я тоже так мог. Надо же с подхо...»
Но додумать не успел.
Папка согласился.
— Только Миша, Стас, пригласите девушек к нам.
Девчонки согласились и я съездил за ними.
План у меня был простой: Алла понравится отцу, и у них что-нибудь закрутится.
Надо немного рассказать о себе, об отце, и Мишке.
Папка говорил, что в роду у него один из дедов цыган. Михаил Романов. И всех первенцев, отцы, называли Михаилом. Но папка, уступил маме, и меня назвали Стасом.
А между тем, со слов папкиных, именно на прадеда я и похож!
Ростом метр восемьдесят пять. С чёрной, как смоль, шевелюрой, смуглой кожей, прямым, с горбинкой носом, и чёрными глазами.
Спортом я занимался с детства, чуть ли не с детсада.
На лыжах бегал. Плавал в бассейне. Тхэквондо.
При росте метр восемьдесят пять, мой вес — семьдесят пять кило.
Мишка среднего роста (среднего — это метр семьдесят пять), крепкий, подвижный.
Он всё смеялся надо мной.
— Тхэквондо — спорт для девочек!
И я пошёл к ним на тренировку.
Карате, киокушинкай.
За полтора часа с меня, наверное, полведра пота вытекло.
Да! Тхэквондо — спорт для девушек.
И уже второй год я занимаюсь карате.
В спаррингах Мишка, конечно, попадает в меня чаще, чем я в него, хотя у нас, у обоих, уже коричневые пояса.
Мы с Мишкой учились в одной школе.
Одноклассники.
Он звал меня в мед, но я поступил в универ, на химико-технологический.
Лия Михайловна Пасечник. Училка по химии, и наша классная, в десятом и одиннадцатом. Она обожала свой предмет.
И мне химия нравилась.
А когда она пришла в нашу школу (по распределению, после вуза), я в химию (и в химичку, заодно) влюбился!
Мы с Ларисой, как-то сразу, потянулись друг к другу. И уже через неделю оказались в постели.
Мне показалось, что она опытнее меня. Но ведь и я был не мальчик.
Хотя, Лариса, всего лишь вторая.
А первой была, Лия.
Влюблены в Лию были все мальчишки из класса!
Конечно, мы понимали: рассчитывать на взаимность просто глупо!
И я думал так же.
И когда, на новогодней вечеринке, Лия пригласила меня на танец, и положив руки на мои плечи, придвинула к себе почти вплотную, в моей голове даже тень не мелькнула.
Танец закончился, и Лия, обмахивая лицо рукой, тихо сказала — Стас, мне плохо, проводи меня в туалет.
Я дошёл с нею до туалета, и она потеряла сознание.
Я успел подхватить Лию, и пришлось мне нести её в туалет.
На руках.
Я стоял, не зная что делать.
А она обвила мою шею.
— Стас, мне лучше... опусти меня.
Я опустил её на пол, и хотел выйти.
— Побудь со мной... только дверь закрой.
Я закрыл дверь и обернулся.
— Стас, мне плохо.
Я кинулся к Лие, и подхватил её.
А она впилась в мои губы, и целовала взасос!
Я стиснул объятия, но Лия отстранилась.
— Стас, не здесь! Иди! Иди в класс. Мне уже хорошо.
Я смотрел на неё в сомнении, но Лия улыбалась.
— Всё в порядке, Стас. Иди. Я приду через минутку.
Закончилась вечеринка.
— Проводишь меня?
Лия подхватила меня под руку.
— Конечно, Лия Михайловна.
— Ребята! До свидания. С наступающим. Мы, со Стасом, пройдёмся.
Мишка смотрел на меня, и недоверчиво улыбался.
— Миша, ты можешь подождать. Стас вернётся через пять минут.
— Мне кажется, тебе надо поступать на химико-технологический? Ты уже думал, в какой вуз подашь документы?
— Мишка зовёт в мед.
— Стас, я понимаю, друг и всё такое, но химия — это твоё! Если чувствуешь, что недостаточно подготовлен к поступлению в университет, я с тобой позанимаюсь. Индивидуально.
Лия улыбалась.
— После занятий? В школе?
— После занятий. У меня. Дома.
В груди растекалось тепло, а к горлу подкатил комок.
Так бывает, когда эмоции рвутся наружу. В таком случае говорят о переизбытке чувств. А бывает ещё по-другому: предчувствие, предощущение чего-то грядущего, неотвратимого: déjà vu.
После смерти мамы, я понял, что такое одиночество. Поэтому так сопереживал папке: ведь он прожил с мамой на целых три года больше меня.
— Стас, милый, ты плачешь?
И по её щекам потекли слёзы.
Увидев слёзы в её глазах, я словно очнулся.
— Я согласен, Лия Михайловна... Только не плачьте!
— Вот и славно!
Лия улыбнулась, смахнув слёзы.
— Беги к другу. Вот мой дом.
И привстав на носочках, чмокнула меня в нос, как маленького мальчика.
Я вспоминаю Лию.
Лию Михайловну.
Учительницу по химии, и классного руководителя, и... и любовницу.
И не стесняюсь.
Мне было хорошо с Лией.
Надеюсь, и Лие, было хорошо со мной.
После каникул, в первый же день, на перемене, Лия Михайловна подошла к нам.
— Миша, можно Стаса на минутку?
Мне кажется, Мишка сразу нас раскусил, но никак не выдал себя.
Я же, Мишке, о том, что у меня с Лией было, не рассказал.
Мы вышли из школы на улицу.
— Завтра, к пяти часам. Придёшь?
Она была сдержанна и деловита. И у меня даже закралось подозрение, а не нафантазировал ли я?
— Да, Лия Михайловна, приду.
— Хорошо. Друг ждёт.
Улыбнулась она, видя моё замешательство.
— Тридцать шестая квартира. Домофон работает.
Я вернулся к Мишке.
Это мучение! Ждать свидания, и ...
Читать дальше →Последние рассказы автора
В шахте, однако, ничего не было видно. Её жерло словно заполнено туманом, и в этом тумане, что-то, двигалось. Как будто лифт поднимался. Не успели мы переглянуться, как из тумана шахты выдвинулась площадка и, поравнявшись с краем, замерла.
Катя смотрела на меня, и в её глазах застыл страх, вперемешку с любопытством. Она ожидала, от меня, действия и решения. И времени, на...
Читать дальше →
Авдей присмотрелся: Ляпустина 157.
Небольшой, на три или четыре комнаты, дом за высоким, глухим забором...
Читать дальше →
Марина зашла в подъезд и на лифте поднялась на двадцать третий этаж. Позвонила, вдавив кнопку звонка. Чуть слышный щелчок и дверь открылась.
Марина показала развёрнутое удостоверение. — Проходите
Ссутулившийся, бледный и в спортивной курточке, которую так и не снял, Урия шагнул назад. За его спиной маячила Элеонора. —  ...
Читать дальше →
Его долго вычисляли спецслужбы. А вычислив, пригласили в США, на конференцию программистов, в центр...
Читать дальше →