Эпидемиус. Часть 3: Подарок судьбы

Макс не спеша рулил по пустынным городским улицам. Впереди маячила башенка особняка, который был ему нужен. После того, как он встретил следы странной бойни посреди дороги, ничего пугающего ему больше не попадалось.

Даже брошенных машин был минимум. Если бы дело происходило на рассвете, то на некоторых улицах он бы и не догадался, что город — мертв. Разве что было слишком мусорно и грязно, как и в фильмах про апокалипсис — летали газеты, какие-то клочки бумаги, пакеты. Погода была ветреная, поэтому весь легкий хлам норовил сменить место дислокации.

Недолгая дорога

Ехать пришлось дольше, хотя в обычное время этот путь занял бы минут 20 с учетом пары светофоров. Макс не рискнул соваться в запутанные улочки старого частного сектора и объезжал добрую четверть города по кругу. Он ехал медленно, не более 20 км/ч и рассматривал окрестности.

Он старался запомнить мельчайшие детали постепенно менявшего свой облик родного городка и размышлял о том, что обычно в фильмах и играх все кругом разрушено, разбито, даже когда речь идет о тихой эпидемии, безо всяких зомби или ядерных ударов. Видимо, сценаристы не представляли, как оно могло быть на самом деле. И тут же нашел ответ — ведь те, кто мог уехать — уехали из городка еще до того момента, когда наступила полная анархия, а остальные заболевшие тихонько ждали своей смерти в домах. Им было не до разрушений. «Черная смерть» имела все симптомы обычного тяжелого гриппа, с той лишь разницей, что они не снимались ни таблетками, ни уколами. На финальной стадии человек хоть и был в полном сознании, но катастрофически терял силы, испытывал регулярные обмороки и единственное, чего ему хотелось — это лежать без движения, укрывшись от озноба теплым одеялом. Всю смуту и хаос в городе навели те, кому даже болезнь не помешала реализовать свои низменные инстинкты и сделали они это еще тогда, когда минимум треть населения была жива и уже просто пряталась по домам или пыталась сбежать отсюда. Вот их тела как раз и попадались периодически в поле зрения. А вот еще одно, привязанное к столбу с какой-то картонкой на груди.

Макс подъехал поближе и притормозил. Молодой парень, не переживший встречу с топором или чем-то подобным. Картонка оказалась куском фанеры, на которой кровью было выведено «Убийца детей». Справедливость по новым правилам. Видимо награда заслуженно нашла своего героя, здесь Макс был целиком на стороне наказавших подонка. Никаких эмоций вид мертвых тел у Макса не вызывал. Запах — да, а вот вид нисколько не пугал и не провоцировал отвращения или страха.

Еще он думал о том, сколько людей оказалось с иммунитетом и куда они делись. Если верить заявлениям властей, иммунитет был примерно у 1% населения. Может быть у 2%. В городке проживало более 80 тыс. человек, то есть минимум 7—8 сотен должно было выжить. Даже если половина погибла от рук лиходеев, где еще четыреста человек?

Но и тут, если подумать, все было понятно. Кто-то уехал сразу, кто-то — позже. Люди не болели и сохраняли надежду выжить. До последних часов работы Интернета все сайты, форумы, соц. сети пестрели слухами то о больших лагерях избежавших заражения, то о вакцинации. Многие в это верили и уезжали, находя смерть в дороге.

Поэтому если и осталось в городе около десятка человек, но и они предпочитают не высовываться.

С такими мыслями, Макс повернул на нужную ему улицу и увидел цель своего визита — «замок» на холме.

Витя Кабан

Дом бизнесмена Виктора Кабаненко по прозвищу «Кабан» был чем-то вроде местной достопримечательности. Эдакий замок Франкенштейна, только более приятный на вид... Три уровня выше земли, центральная башня высотой как 4—5 этажный дом, огромный подвал, гараж под домом (зачем?!) и капитальный отапливаемый гараж на 5 машин. Плюсом гостевой дом квадратов так в 100, автономное водоснабжение, освещение и отопление. Даже солнечные батареи на крышах, установленные пару лет назад, и мини-подстанция с мощнейшими аккумуляторами. Их при полной зарядке, как говорил знакомый Макса, что-то чинивший на участке Кабана, хватало на неделю полноценного использования дома и 2—3 дня отопления зимой, а заряжались они с нуля до 80% за 1-1.5 солнечных денька.

Чем таким занимался этот мужик, что приносило ему столь высокие доходы — никто толком не знал. Ничего из легального бизнеса, куда входила пара фур для грузоперевозок, пара точек разливного пива и несколько зданий в аренде, едва ли могли приносить ему большие доходы.

В начале двухтысячных в жилище к Кабану, проживавшему тогда в достаточно скромном кирпичном домике (и поныне стоявшем на территории в качестве гостевого) завалились залетные бандиты — молодые беспредельщики лет 20.

Он и тогда был далеко не бедным человеком и будущий замок уже несколько лет находился в стадии строительства, имея лишь стены первого этажа и законченный подвал. Подвал, к слову, построили за полгода, а вот стройка основного дома застыла на пару лет.

Налетчики сработали слаженно — отключили телефон, электричество и вошли прямо через парадную дверь, застрелив в упор охранника. Самого Кабана жестоко избили, его жену изнасиловали в особо извращенной форме, истязая ее не только предназначенными для секса органами, но и подручными средствами, вроде бутылок. Городок маленький, шила в мешке не утаишь. Со слов бывшего одноклассника Макса, чей отец работал на скорой помощи, медики и менты, прибывшие на вызов, так и нашли жену Кабана — с бутылкой от пива в заднице и с широкой водочной — во влагалище. Обе были засунуты донышком вперед, а о смазке особо никто не заботился, ею послужили лишь естественные жидкости насильников. Что странно, кровоточила немного лишь задница — видимо Кабан сам любил пользовать женушку нетрадиционными способами, потому как нормальный человек от таких травм порвался бы и истек кровью.

Почему Кабан не помог жене и не извлек бутылки? На этот счет была другая теория, который делились некоторые знакомые менты: якобы Кабан сам сделал это с собственной женой, чтобы добавить больше драматизма и оправдать жестокую расправу над нападавшими. Видимо ему пришли мстить за какие-то его грешки, о которых никто не должен был узнать, потому он и отправил всех налетчиков к праотцам.

Сам же Кабан, смахивая скупую слезу на допросах, рассказывал, что после жены похожая участь наверняка бы ждала и его дочку, а потому он вынужден был действовать решительно. Экспертиза врать не могла — сперма в жене была чужая, а потому никаких пересудов по делу не могло быть учтено.

Спас же Кабана случайно приехавший друг предпринимателя.

Почуяв неладное — распахнутые двери и посторонний автомобиль, а во дворе увидев лежащего охранника — приятель зарядил ружье, благо, что возил его рядом с собой, и дал предупредительный выстрел в воздух, заняв позицию возле машины. Бандиты вынуждены были оставить семью бизнесмена и сосредоточиться на прибывшем «подкреплении». Двое рванули на улицу. Один остался сторожить пленников. Кабан, воспользовавшись моментом, смог развязать руки, забил насмерть руками, ногами и подвернувшейся вазой оставшегося его караулить бандита, сбегал за карабином и без тени сожаления разрядил его прямо из окна в спины двоих беспредельщиков, занявших оборону против его приятеля.

Правоохранительная система с огромным скрипом и благодаря труду (и занесенным в нужные места бонусам) трех нанятых из региональной столицы адвокатов квалифицировала его деяния как превышение самообороны, наградив только условным сроком. Впрочем, в городе его никто не осуждал и даже считал героем, которому удалось отстоять свою семью перед бандитами и свою свободу перед государством.

С тех пор предприниматель выстроил из своего жилища настоящую крепость, и по слухам хранил где-то в ней целый арсенал не совсем легального оружия. Туда-то и направлялся Макс, решив на время ...