Некромант. Глава 28

свой бокал магесса.

— И что с того? — Не понял я, снова наполняя его вином.

— Да все ведь знают, что маги, отучившиеся в государственных учреждениях, обязаны после выпуска в течении пятидесяти лет нести службу Империи согласно способностям. — Немного удивилась она моей неосведомленности.

— А-а-а, вот оно что... А откупиться никак нельзя?

— Можно, но просто так отдать пятьсот тысяч золотом могут только самые богатые дворяне, а мой род далеко не такой, к тому же, они отказались от меня после происшествия на дуэли. Родственники того придурка сказали всем, что я специально убила его, чтобы ослабить его отца и потом занять его место в Совете. — Фыркнула она. Вроде бы ничего принципиально не изменилось, но Аммия быстро преображалась, ведя себя всё менее скованно.

— А разве нет? Ты ведь его и вправду убила. — Не понял я.

— Это вышло случайно, просто не правильно рассчитала силы и его защита не выдержала. Не думала, что так всё обернётся. — Вспоминая прошлое, вздохнула она и, наколов на вилку кусочек помидора, покрутила и положила его обратно.

— А как же твой дом? И те придурки что были с тобой? — Вспомнил я про двух магов, что тоже подчиняются мне.

— Дом дали как главе отделения, и охрану тоже из-за этого приставили, у всех глав так. — Пожала плечами магесса и посмотрела на задумавшегося меня.

— А зачем я тебе понадобилась? Ну кроме этого... — Чуть смутившись, повела плечами она.

— Ты ведь боевой маг, к тому же мастер, разве не ясно?

— Да кому мы нужны? Уже лет триста у боевых магов нет работы по профилю, так, для вида только и держат на службе. — Невесело усмехнулась она и опять оприходовала бокал, дамочка явно решила накидаться пока наливают. Я улыбнулся, раскусив её план и, признав, что она достаточно грамотно меня просчитала, не стал его разрушать, налил ещё, убрал опустевшую бутылку под стол и достал новую.

— Что ты знаешь о деле Клуадана? — Вынимая со скрипом идущую пробку, решил не убирать дела в долгий ящик я.

— А что тут знать? Дебил он, этот граф, вот кто. Им его дочка крутит как хочет, хочу то — хочу сё, он и исполняет. В прошлом году эта мелкая нашла себе хахаля, не знаю уж как он её окрутил, но вцепилась она в него накрепко, замуж только за него пойду и всё, точка. Граф пытался спорить, но она из дома сбежала, как нашёл, рисковать больше не стал и одобрил брак. У пацана денег нет, какой-то безземельный рыцарь, для репутации графского рода нехорошо, но что поделать? А тут эта шумиха в столице поднялась, в Эль-Тене кто-то во дворец Императора проник, сыновей его вырезали, да жену с дочкой украли. Императрицу на следующее утро в непотребном виде на центральной площади нашли, а принцесса так и не отыскалась, до сих пор большая часть ресурсов Совета на это уходят. Вот граф и решил под шумок одного из самых слабых своих вассалов подвинуть, да земли его зятьку отдать, чтобы хоть что-то у того было. По доброму продавать свои жалкие две деревни Факлайн не захотел, ерепениться начал, вот и пришлось графу его прирезать, а потом эту охоту на убежавших наследников начать, чтобы свидетелей не осталось. — Недовольно, всё больше начиная злиться, рассказала Аммия.

— Жалеешь, что с ним связалась? — Понимающе усмехнулся я.

— Жалею. Если бы не это, сидела бы сейчас у себя дома да вино бы пила спокойно. — Честно ответила она, посмотрела на свой бокал, зло выпила.

— Ну, вина и тут вполне достаточно. — Пожал плечами я, протягивая ей открытую бутылку, она посмотрела мне в глаза, увидела в них понимание и, поставив её на стол рядом с собой, нахмурилась.

— Да ладно тебе, не куксись, сегодня наказывать не буду. — Добродушно рассмеялся я, понаблюдав как она размышляет о том как сейчас выкручиваться. Мы знакомы чуть больше суток, а умная магесса уже правильно рассчитала, что я трахать в дупель пьяное тело не буду, вот и старается нажраться побыстрее, иногда невольно косясь на кровать, когда думает что я не вижу.

Рассудив, что у неё действительно было многовато потрясений, позволил воплотить коварный план в жизнь, попутно получая море нужной и ненужной информации. С каждым бокалом слов было всё больше и больше, потом были слёзы и жалобы, что самое интересное, жаловались не на меня а на жизнь и завистников, что загнали её в эту дыру. Потом она ходила в туалет, блевала, умывалась, вернулась и продолжила надираться. Умудрилась разбить бокал, облилась вином и порезала руки, я лишь наблюдал, курил и размышлял не торопясь вмешиваться. Наплевав на всё, дальше отхлёбывала из горла, рассказывая, что её не пускают выше, держат наравне с солдатнёй и лишь посмеиваются за спиной. Узнал, что никто и ногтя её не стоит и много всего в таком духе. Когда она попросила у меня сигарету и, попыталась прикурить от полыхнувшей ладони, снова защёлкнул на ней ошейник, чтобы полспальни мне не спалила по пьяни, а то и всю. Когда Аммия наконец-то, уговорив три бутылки, всё же наглухо вырубилась и упала со стула под стол, я подошёл и постоял пару минут над её распластавшейся тушкой.

Раскрасневшаяся, на ладонях лёгкие порезы от осколков. Сползая, задрала подол платья, развалилась под столом, выставив напоказ свой вареник, тихо посапывает. Я пару раз подбросил на ладони лечебный артефакт, немного подумал и, не став её протрезвлять, махнул на всё рукой, убрал его в карман и направился к кровати, сам устал как собака, завтра, всё завтра.