Слёзы незнакомки

Страница: 1 из 3

Я навис над её телом. Её голова в ореоле шикарных каштановых волос лежала на моей подушке. Она отвернула вбок своё круглое личико и закрыла глаза. Сквозь плотно сомкнутые веки выступила слезинка. Некоторые женщины всегда плачут во время секса, даже когда кончают. Мне всё ещё была неясна причина, которая вызвала сейчас у неё эти слёзы. Но я уверен, это точно не горячая головка моего члена, которая явственно тёрлась о её нежные и чувственные половые губки.

* * *

Был вечер пятницы. Я допоздна засиделся на работе и отправился прямо из офиса на вокзал, чтобы уехать на последней электричке на дачу. Впрочем, таких умников, как я, было много. На перроне их стояла целая толпа. А когда подошёл электропоезд, она подняла меня и понесла в открывшиеся автоматические двери. Народу было битком даже в тамбуре, но мне посчастливилось оказаться почти в середине вагона.

Меня затолкали сюда потные соотечественники, спешившие домой после окончания трудовой недели. Они так жаждали поскорее сесть в электричку и покинуть этот душный город, что не заметили, как буквально впечатали меня фасадом в молодую круглолицую девушку. Она, как и я, не могла сейчас пошевелить даже рукой. Подчинившись ситуации, мы стояли, плотно прижатые друг к другу.

Ростом девушка оказалась много ниже меня, и сейчас она почти уткнулась носом мне в грудь. Её же мягкие грудки расплющились о мой живот на уровне солнечного сплетения. Я рассматривал её макушку и край вспотевшего высокого лба. Пленяющий запах её красивых волос вперемешку с феромонами, которые источало юное тело, не давал мне думать больше ни о чём, кроме этой девушки.

Через пару остановок в вагоне стало немного свободнее. Но она не отдалилась от меня, мы так и стояли рядом, держась за поручень. Ещё через несколько минут была крупная станция, и там вышла бóльшая часть пассажиров. Появились даже свободные сиденья. Она уселась у окна, а мне досталось место напротив неё.

Она почти не смотрела в мою сторону. Её отрешённый взгляд был устремлён сквозь стекло, где в густеющих сумерках мелькали унылые пригородные пейзажи. Я хотел с ней заговорить, но никак не мог придумать даже первой фразы. Вероятно, в её жизни что-то произошло, и она сейчас явно о чём-то грустила. Одно неверное слово могло раз и навсегда лишить меня шанса установить контакт.

Откуда ни возьмись в вагон вбежал розовощёкий пацан с сумкой-холодильником через плечо. Он охотно продавал из неё мороженное разморённым жарой согражданам. Я тоже купил у него стаканчик пломбира, вскрыл упаковку и с удовольствием откусил большущий кусок. В этот момент я поймал на себе её скользящий взгляд, в котором уловил тень лёгкой зависти.

«Господи! Да она же голодная, а денег, наверное, нет... Потому сама и не купила... « — пронеслось у меня в голове, — «Девчонка есть хочет, а я тут сижу и жру перед ней свой пломбир! Блин! Надо было второй стаканчик купить и предложить ей... Хоть свой надкушенный теперь отдавай!» — думал я про себя, стесняясь даже жевать.

Ну, да... а она бы взяла и отказалась. Из скромности, из вежливости, из вредности, из осторожности или ещё по какой причине... Поди пойми этих женщин! Словом, нашла бы повод не принять мороженное от незнакомца. А я бы сидел, как дурак, со вторым, тающим в руках, стаканчиком какого-нибудь «Крем-брюле»...

Я оправдывал свою нерешительность, глядя, как она грустно смотрит в окно электрички, сложив на груди руки и подпирая кулачком свой точёный подбородок. Вскоре из соседнего вагона показалась дородная дама. Она несла огромный короб с горячими домашними пирожками. «Вот он — второй шанс!» — решил я и купил у неё два пирожка: один с капустой, другой с картошкой. Пирожки оказались под стать хозяйке — огромными, каждый размером с лапоть!

Пока я расплачивался, стараясь не уронить эти горячие и потому крайне изворотливые мучные изделия, печальная девушка ни разу на меня не взглянула. Но я заметил, как она дважды сглотнула слюну от заполнившего весь вагон запаха свежей выпечки.

— С капустой или с картошкой? — как ни в чём не бывало спросил я и протянул девушке оба пирожка.

— С капустой... — оживилась она, недоумённо посмотрев сначала на меня, потом на такой желанный для неё пирожок.

Я вручил ей угощение и поделился салфетками, их мне тоже дала та добрая женщина.

— Приятного аппетита! — пожелал я спутнице, которая в тот момент уже жадно вгрызалась в хрустящее тонкой золотистой корочкой ароматное поджаренное тесто.

— Спасибо! — смутилась она, и, еле ворочая языком, добавила: — И Вам тоже!

— Меня Александром зовут.

— Алиса... — отозвалась она после небольшой паузы.

Пирожки были съедены в каком-то неловком молчании. Она по-прежнему смотрела в окно, за которым стало совсем темно. А я украдкой скользил взглядом по её небольшим, но очень нежным и аппетитным грудкам, обтянутым тонкой тканью футболки. Трудно было заставить себя перестать пялиться и на её красивые голые коленки, выглядывающие из-под джинсовой мини-юбки. Всё это время она целомудренно держала ножки плотно сомкнутыми, не давая мне шанса узнать цвет её трусиков.

Мне предстояло ехать до конечной, и на каждой станции я с замиранием сердца ждал, что вот сейчас она встанет, улыбнётся мне на прощанье и выйдет. И я никогда больше её не увижу. Но она даже не прислушивалась к названию полустанков, которые называл диктор.

Наконец, его бодрый голос объявил конечную станцию и назидательным тоном попросил всех покинуть вагоны, пригрозив административной ответственностью за нахождение в поезде, следующем в тупик. Мы послушно встали с насиженных мест и вышли па безлюдный перрон.

— Вы не знаете, когда будет поезд в обратную сторону? — спросила вдруг меня Алиса.

— В обратную?... — удивился я её вопросу. — Так ведь... утром только, около шести, я думаю.

— Ясно. А вокзал тут есть?

— Ну... как вокзал...

Я указал на небольшое двухэтажное здание. На первом этаже располагались кассы и административные помещения. На втором был зал ожидания с несколькими лавками. Но на ночь его всегда закрывают, так как движение пригородных поездов приостанавливается.

— Ну, что ж... Значит, тут подожду. — грустно констатировала девушка и плюхнулась на скамейку, что стояла прямо у платформы.

Я окончательно понял, что она ехала не куда-то конкретно, а куда глаза глядят. sexytales То есть, она ехала вообще не куда-то, а, скорее, откуда-то. Или от кого-то. И теперь ей просто некуда идти. Сделав вид, что тоже никуда не тороплюсь, я присел рядом. Нельзя же было оставлять её одну так вот ночевать на этой лавочке!

— Алис... Наверное, это не моё дело, но, мне кажется, если я сейчас уйду, буду потом жалеть об этом всю оставшуюся жизнь. Давай поговорим?

— Нет, пожалуйста, только не это!... — взмолилась она, её голос едва не сорвался па плач.

Я понимающе кивнул, немного помолчал и предложил:

— Хорошо. Тогда просто посидим тут до утра и помолчим.

Алиса ничего не ответила. Она отвернулась в сторону, плотно зажмурила глаза и сжала губы. Мне был виден сейчас её профиль. Мелкая дрожь её подбородка говорила о том, то она вот-вот зарыдает.

— А знаешь, что... Пойдём лучше ко мне. Отдохнёшь, выспишься по-человечески. У меня тут дача в десяти минутах ходьбы. Обещаю не докучать расспросами и досужими разговорами — просто ночлег.

К моему удивлению девушка не возражала. Она вытерла пальцем слезинку, глубоко вздохнула, потом почти сразу кивнула, будто бы именно этого от меня и ждала.

— Вот и отлично! — обрадовался я.

Мы синхронно встали и зашагали к выходу.

— А далеко идти?

— Да нет! Говорю же — минут десять. Бегом — шесть, я проверял!

На шутку она никак не отреагировала. Но я был рад и тому, что она хотя бы не плачет.

— Ой!!! — спохватилась Алиса, — а я никого не буду смущать там своим появлением?

— Да не-е-ет! Там никого, только ...

 Читать дальше →

Последние рассказы автора

наверх