Бензин «Зиппо». Часть 2

Лена и не помнила, когда просыпалась в таком приподнятом настроении. Таким утром надо или бежать купаться на море или слушать джаз. Или делать и то и другое вместе. Ещё и с чашечкой кофе.

Всё вокруг выглядело необычным. В комнату заглядывало солнце, такое весёлое, какое дома увидишь не каждое лето. На стене шевелились какие-то тени, словно звали к себе, в сказочный лес, дорога в который была позабыта ещё в детстве. Снаружи раздавались неясные звуки просыпающегося райского сада.

Даже похрапывающий рядом Павлик смахивал немного на принца. Может быть из-за того, что на губах его плавала бесформенная, но, тем не менее, загадочная улыбка. Ему явно снилось что-то очень приятное.

«ЖМЖ наверное,» — подумала Лена, улыбнувшись.

Иногда становилось слышно, как двигаются стрелки на висящих на стене часах, иногда с улицы доносился крик павлина. Парусник, изображённый на часах, смело нёсся сквозь бешеные волны. Павлин на улице, похоже, просто радовался.

Лена лишь ненадолго позволила себе нырнуть в воспоминания о вчерашнем, буквально на минуту, пару раз потянулась в постели, как тигра, и всё. Сразу же почувствовала возбуждение там, внизу. Показалось, что возбуждение не покидало её и во сне.

Пришлось проявить волевое усилие и выскользнуть из постели. Не стоило бояться разбудить мужа — он тоже был после вчерашнего, только по-своему. Лена всё равно осторожничала и не хотела хоть как-то шуметь.

Минут через пятнадцать она была уже внизу, у ворот. Двор гостиницы был пуст, только у фонтана грелась на солнце черепаха. Черепаху звали Мачете.

Лене вдруг стало ясно, почему Виктор назвал черепаху именно так — Уолтера Вайта смотрит. Самого Виктора нигде видно не было.

Ещё раз оглядев двор, Лена вышла на улицу.

Ноги сами несли её вниз, к морю. Она, как только проснулась сегодня, уже знала, что пойдёт на пирс, к Железному человеку.

Вчера так хорошо поговорили с Павлом возле Железного... Вообще, там всё было так классно — море, никого нет, чайки...

Павлу она не изменяла никогда. До вчерашнего вечера. Разумеется, у неё были ещё мужчины, но — это свинг. Он изменой не считался и ею ни с какой стороны не был. Павел всегда был рядом, смотрел или участвовал.

А вот что произошло вчера?

Рассказать об этом мужу или нет?

И как, интересно, он отнёсся бы к подобной новости?

К тому, что его жену ебали вчера в рот считай в десяти шагах у него за спиной?

И, главное, с каким бесстыдным наслаждением она это делала — опустилась на колени перед первым, можно сказать, встречным и сосала ему хуй?

Впрочем, этот первый встречный, конечно, не такой простой... И бензин... Это всё из-за него. Этот запах... Откуда он взялся вообще?..

Сейчас полагались бы укоры совести и страх, наверное, за будущую супружескую жизнь, но, странно, ничего подобного Лена не чувствовала. Наоборот, она получала удовольствие от мыслей о присшедшем.

Она наслаждалась.

Причём наслаждалась так, что спускаясь в парк поймала себя на том, что ищет туалет — в рюкзачке лежала маленькая симпатичная анальная пробка и её очень хотелось вставить туда, где ей сейчас будет самое место. Самое-самое... От этого можно будет насладиться так, как хочется, сильно, до спазмов, до безумия, такого же, что нашло на неё от этого бензина.

В парке пахло соснами и морем, но Лена всё равно чувствовала запах бензина для зажигалки. Этот запах был её маленькой Большой тайной.

Как и вкус члена во рту. Тоже тайна. Даже так — Тайна. Тайна с большой буквы. И дело здесь не столько в хозяйском члене, с которого вчера она ела блядский нектар, сколько в ней самой — никто не должен знать, как же он ей нравится, этот вкус, до головокружения нравится, до потери сознания.

Лена прогнала от себя мысли о том, что всё происшедшее надо будет как-то объяснить мужу. Это потом...

Прибрежный парк как нельзя лучше подходил для всяких маленьких секретов. В том числе, для анальных упражнений. Особенно в это ленивое октябрьское утро. Ласковое осеннее солнце, высовываясь из-за туч словно бы затем чтобы подсматривать, казалось, само намекало, что опасаться в этих местах совершенно нечего.

Можно было решить, что в это утро в парке все без исключения отдыхающие ходят с анальными пробками. Молодые мамы с колясками, дамы: чеховские, бальзаковские и все прочие, даже мужчины, даже пенсионеры с палочками, неторопливо прогуливающиеся по тёмным аллеям в гангстеских шляпах — и они с пробками.

Лена была возбуждена и с этим надо было что-то делать. Анальная пробка могла реально выручить. То есть это возбуждение усилить, продлить и, наконец, позволить ему вылиться в трусы, намочив их так, что дома придётся выкручивать.

Нырнув в кабинку девушка прикрыла дверь, два раза проверив замок — закрылось или нет. Улыбнулась солнцу, которое и сюда каким-то образом проникало своими лучами — точно подсмотреть хочет.

Лена почувствовала лёгкое сожаление, что сейчас на неё смотрит только солнце.

Привычным жестом девушка сунула в рот свою пробочку и немного пососала чтобы как следует наслюнявить.

В кабинке было неудобно, причём неудобно тотально, в такой кабинке невозможно занимать вообще ничем, но сейчас все эти мелочи отступили на второй план. Изогнувшись и взяв рюкзак в зубы, девушка принялась готовить попочку.

Как и следовало ожидать, готовить там было особо нечего. Киска уже давно была влажной, губки набухли и перекатывались в пальцах так мягко, словно хотели напомнить этим теребившим их пальчикам о нежности. Больше им хотелось нежности, губкам, больше. Они уже капали этой нежностью, крупными каплями.

Лена несколькими движениями рук смазала своим соком сфинктер, который уже сам раскрывался, чувствуя, что ему предстоит.

Несмотря на некоторое своеобразие обстановки, Лена мысленно не преминула назвать свой сфинктер цветком и приласкать по-быстрому пальцами. Гладить себя между ног было уже до того приятно, что Лена не сразу заметила, как сильно сжала зубами ручку рюкзака. Во рту появился привкус кожи. Изо рта по-блядски текли слюни, хотелось сглотнуть.

«Дикая орхидея!... « — мелькнула мысль, в иное время вызвавшая бы улыбку.

Пробка погрузилась в норку с первого раза. Как по маслу — и ощущения были такими же как эти слова. Сразу стало кайфово, а когда Лена разогнулась, приятные ощущения усилились — глаза даже сами собой закрылись от удовольствия.

Она вышла в парк видя и чувствуя себя такой же какой была в эту минуту: красивой, высокой, довольной и счастливой. Даже немного гордой.

Запах влажной салфетки, которой она протёрла руки, даже он добавлял в эти ощущения свои загадочные нотки.

Да... Немногие из тех, кто был в парке и смотрел сейчас на девушку, могли бы предположить, какие загадки в ней скрываются. Одна из этих загадок, маленькая, чёрная, с фиолетовыми стразами, уже начала действовать.

Лене казалось, что она видит, как прямо сейчас переливаются частичками света стразы, там, в темноте. Мерцают как сокровища где-нибудь в пещере Али-бабы.

В пещере...

Попка немного страдала, но взамен уже по всему телу, разливались тёплые волны кайфа.

Лена шла по набережной не торопясь, делая вид, что гуляет и любуется морем. На самом деле она она вновь и вновь мысленно отвечала на вопросы, которые вчера задавал ей Виктор.

«Группой вафлили в самый первый раз? По принуждению?» — звучал в голове голос мужчины, — «Часто водили потом хуй сосать?»

«Часто, очень часто, — отвечала она этому голосу, — Водили. Ещё как водили... Мммм...»

Пизда начинала сладко ныть от этих слов, перед глазами, прямо по морскому пейзажу, ползли, как на киноэкране, образы из прошлого. Лена уже несколько раз прикусывала губу, чтобы как-то не выдать своё состояние. Людей вокруг было немного, но они были.

«Пизда... звёздочка моя... — из-за невозможности делать это руками, девушка пыталась ласкать себя словами, — Течная... Раскроешься вот-вот,...