Волшебник Изумрудного города. Глава 9

К воротам Изумрудного города путников отвел зелёнобородый Солдат Дин Гиор. Страж Ворот снял со всех очки и спрятал их в сумку.

— Вы уже покидаете нас? — вежливо спросил путников Фарамант.

— Да, мы вынуждены идти, — с грустью ответила Элли. — Где начинается дорога в Фиолетовую страну?

— Туда нет дороги, — ответил Фарамант. — Никто по доброй воле не ходит в страну злой Бастинды.

— Как же мы найдем её?

— Вам не придётся беспокоится об этом! — воскликнул Страж Ворот. — Когда вы придёте в Фиолетовую страну, Бастинда сама найдёт вас и заберет в рабство.

— А может быть мы сумеем лишить её волшебной силы? — сказал Педрила.

— Ах, вы хотите победить Бастинду? Тем хуже для вас! С ней ещё никто не пробовал бороться, кроме Гудвина, да и тот, — Страж Ворот понизил голос, — потерпел неудачу. Она постарается захватить вас в плен, прежде чем вы сможете что-нибудь предпринять. Будьте осторожны! Бастинда очень злая и искусная волшебница, и справиться с ней очень трудно. Идите туда, где восходит солнце, и вы придёте в её страну. Желаю вам успеха!

Путники распрощались с Фарамантом и он закрыл за ними ворота Изумрудного города. Элли повернула на восток, остальные пошли за ней. Все были печальны, зная, какое трудное дело им предстоит.

Изумрудный город исчезал вдали. Страна становилась пустынной: путники приближались к владениям Бастинды. До самого полудня солнце светило путникам в глаза, ослепляя их, но они шли по каменистому плоскогорью, и не было ни одного дерева, чтобы спрятаться в тень. К вечеру Элли устала, а Лев поранил лапы и хромал. Остановились на ночлег.

У злой Бастинды был только один глаз, зато она видела им так, что не было уголка в Фиолетовой стране, который ускользнул бы от её острого взора. Выйдя вечерком посидеть на крылечке, Бастинда обвела глазом свои владения и вздрогнула от ярости: далеко-далеко, на границе своих владений, она увидела спящую девочку и её друзей.

Волшебница пришла в ярость и созвала своих слуг — Мигунов. Бастинда приказала Мигунам вооружиться и уничтожить дерзких путников. (Их так прозвали потому, что они постоянно подмигивали своим подругам, намекая; впрочем, дальше подмигиваний дело не шло.) Мигуны были не очень-то храбры, но они не осмелились ослушаться приказа своей повелительницы и начали искать оружие. Но так как им никогда не приходилось воевать (Бастинда впервые обратилась к ним за помощью), то у них и не было никакого оружия, и они вооружились кто кастрюлей, кто сковородником, кто цветочным горшком, а некоторые громко хлопали детскими хлопушками.

Когда Лев увидел, как Мигуны осторожно приближаются, прячась друг за друга боязливо подталкивая один другого сзади он расхохотался: «С этими битва будет недолгa!»

Он выступил вперед, раскрыл огромную пасть и так рявкнул, что Мигуны побросали горшки, сковородки и хлопушки и разбежались кто куда.

Злая Бастинда позеленела от страха, видя, что путники идут да идут вперёд и уже приближаются к её дворцу.

Пришлось воспользоваться волшебным средством, которое у неё оставалось. В потайном дне сундука у Бастинды хранилась Золотая Шапка. Владелец Шапки мог когда угодно вызвать могучее племя Ебучих Обезьян и заставить их выполнить любое приказание. Но Шапку можно было употребить только три раза, а Бастинда уже дважды до этого призывала Ебучих Обезьян.

В первый раз она с их помощью стала повелительницей страны Мигунов, а во второй раз отбила войска Гудвина Ужасного, с которым у неё была давняя вражда. Вот почему Гудвин боялся злой Бастинды и послал на неё Элли, надеясь на силу серебряных башмачков. Бастинде не хотелось воспользоваться Шапкой в третий раз: ведь на этом кончалась её волшебная сила. Но у колдуньи не было другой возможности, а Мигуны оказались плохими вояками, и на них нельзя было рассчитывать.

И вот Бастинда достала Шапку, надела на голову и начала колдовать. Она топала ногой и громко выкрикивала волшебные слова:

— Бамбара, чуфара, лорики, ёрики, пикапу, трикапу, скорики, морики! Явитесь передо мной, Ебучие Обезьяны!

И небо потемнело от стаи Ебучих Обезьян, которые неслись ко дворцу Бастинды на своих могучих крыльях. Предводитель стаи Уорра подлетел к Бастинде и сказал:

— Ты вызвала нас в третий и последний раз! Кого прикажешь заебать?

— Нападите на чужестранцев, забравшихся в мою страну, и заебите всех, кроме Льва! Его я буду запрягать в свою коляску. Там тебе бонус, кстати! Девочка — целочка! — злобно усмехнулась старуха.

— Будет исполнено! — ответил довольный предводитель, и стая с шумом полетела на запад. Путники с ужасом смотрели на приближение тучи огромных обезьян — с ними сражаться было невозможно. Обезьяны налетели массой и с визгом набросились на растерянных пешеходов. Ни один не мог прийти на помощь другому, так как всем пришлось отбиваться от врагов. Железный Гомосек напрасно размахивал топором. Обезьяны облепили его, вырвали топор, ощупали на предмет отверстий, и не найдя ничего стоящего внимания подняли высоко в воздух и бросили в ущелье, на острые скалы. Железный Гомосек был изуродован, он не мог сдвинуться с места. Вслед за ним в ущелье полетел и топор.

Другая партия Обезьян расправлялась с Педрилой. Отверстие, пригодное для употребления они нашли быстро; самый шустрый из стаи схватил Педрилу огромными лапами и с ходу вошёл в него на всю длину. Педрила охнул от удовольствия, а Обезьян вскрикнул от боли, поцарапав нежную кожу грубой соломой.

— Ну нет, такой секс нам не нужен! — закричали Обезьяны хором и выпотрошив чучело солому развеяли по ветру, а кафтан, голову, башмаки и шляпу свернули в комок и зашвырнули на верхушку высокой горы. Лев вертелся на месте и от страха так грозно ревел, что Обезьяны не решались к нему подступить. Но они изловчились, накинули на Льва веревки, повалили на землю, опутали лапы, заткнули пасть, подняли на воздух и с торжеством отнесли во дворец Бастинды. Там его посадили за железную решетку, и Лев в ярости катался по полу, стараясь перегрызть путы.

Перепуганная Элли ждала жестокой расправы. На нее с громким криком: «Целка!» бросился сам предводитель Летучих Обезьян, размахивая на ходу огромным хером. Испуганная Элли в ужасе закричала: «Нет, дядя Обезьян! Нет, давно не целка!» Уорра не обращая внимания на её крик протянул к её платью длинные лапы с острыми когтями, но тут увидел на ногах девочки серебряные башмачки, и лицо его перекосилось. Обезьян отпрянул назад и, загораживая Элли от подчиненных, закричал:

— Девочку нельзя трогать! Это фея! Сейчас сломаем ей целку, потом нам лапы начнут ломать!

Обезьяны подхватили Элли вместе с Тотошкой и помчались в Фиолетовый дворец Бастинды. Опустившись перед дворцом, предводитель Летучих Обезьян поставил Элли на землю. Взбешенная волшебница набросилась на него с бранью. Уорра сказал:

— Ты нас опять наебала! Подсунула нам железного человека и дурацкое чучело! И целка окаалась не целко; и она в таких башмаках, что ну её нафиг! Сама с ней разбирайся, а мы полетели! — сплюнул Обезьян и стая с шумом и улюлюканьем поднялась в воздух.

Бастинда взглянула на ноги Элли и задрожала от страха: она узнала серебряные башмачки Гингемы. «Как они к ней попали? — растерянно думала Бастинда. — Неужели хилая девчонка осилила могущественную Гингему, повелительницу Живунов? И все же на ней башмачки! Плохо моё дело: ведь я пальцем не могу тронуть маленькую сучку, пока на ней волшебные башмачки. Но она ничего не знает о таинственной силе башмаков, — решила волшебница. — Если мне удастся завладеть ими, я стану могущественней, чем прежде».

Глаза старухи заблестели от жадности, и пальцы скрючились, как будто стаскивали уже с Элли башмаки.

— Слушай меня, сучка мелкая! — хрипло прокаркала она. — Я буду держать тебя в рабстве и, если будешь плохо работать, отпизжу тебя большой палкой прямо по твоим мелким сиськам, а потом посажу в темный подвал, где крысы — огромные жадные крысы! — схватят тебя прямо за твою сладкую ...