Зигзаги любви. Часть1: Рыболовная сеть

Мы ехали в одном купе поезда с седоватым, лет пятидесяти, мужчиной в больших, квадратных роговых очках. Такие обычно носят писатели или композиторы. Михаил, так звали попутчика, оказался вежливым, общительным человеком. Не будучи навязчивым, он, как правило, первым не начинал разговора, но охотно его поддерживал, дополняя затронутую тему яркими примерами из своей жизни, которая, как я понял, изобиловала ими.

На одной из остановок в купе вошла курносенькая блондинка, тонкая, как камышинка, в светлой, в обтяжку мини-юбке до того короткой, что мы невольно отвернулись, боясь увидеть ее белые плавочки, контур которых отчетливо проступал сквозь тонкую ткань. Такие, обычно девушки используют на теннисном корте, и у меня мелькнула мысль, не перепутала ли она дверь нашего купе с ним.

— Это место свободно? — указала она маленьким пальчиком на мою нижнюю полку.

— Вообще-то оно мое, но я охотно уступлю его вам, — поспешил я перекинуть свой кейс на верхнюю полку.

— Джентльменское решение! Не лазить же юной леди в таком модном наряде на эту верхатуру, — поддержал меня сосед, стрельнув своими цыганскими глазищами в сторону стройных ножек миловидной попутчицы.

— Благодарю, — мило улыбнулась девушка, — я рада, что попала в компанию галантных мужчин.

— Не стоит благодарности. Мы готовы и рады разделить наше совместное пребывание в этих «апартаментах». Кстати, как вы смотрите на то, чтобы «пригубить» вместе с нами рюмку чаю? — предложил попутчик.

— О-О-О! Это уже отдает кавказским гостеприимством. Вы, случаем, не из тех краев? — обратилась она к Михаилу.

— Приходилось. Сейчас, к сожалению, там не спокойно, но все равно красивее и милее мест, чем там, трудно где-либо найти, разве что в Крыму — ответил он и достал из сумки бутылку коньяка.

— Это, к сожалению, не армянский, но тоже неплохой, — улыбнулся Михаил и помог даме положить ее сумку в ящик под полкой.

Я, обладая определенными кулинарными способностями, быстро накрыл на стол, пока Михаил и Саша (так звали девушку) дымили сигаретами в коридоре.

После первой рюмки мы бойко поделились своими краткими анкетными данными, дипломатично умолчав о профессии. Саше было двадцать лет, родом она была из Севастополя, но села в поезд в Джанкое, и вместе со мной следовала в Питер.

— О! Я неплохо знаю ваш родной чудесный южный город: памятник «Затопленным кораблям», «Приморский бульвар», пляж в «Омеге», парк «Победы» — восторженно перечислял Михаил, слегка дотронувшись до загорелой руки девушки. Та невольно вздрогнула, покраснела. И хотя разница в возрасте между ними была солидной, мне показалось, что ей было приятным это прикосновение.

Я и Саша сидели за столом напротив друг друга, а Михаил примостился рядом с девушкой. В пылу разговора, он, словно невзначай, то и дело касался ладонью ее коленки, которая смотрелась очень аппетитной в тонком чулке телесного цвета от «Голден — леди». Чокаясь с ней, он теперь задерживал руку на другой ее коленке, уговаривая пить до дна.

— Вообще-то я не пью... , — слабо защищалась она.

— А я пью? Что тут пить?! — указал Михаил на пустую бутылку и вынул из сумки вторую.

Я изобразил слабые одобрительные хлопки, а девушка от удивления заморгала длинными, слегка подкрашенными ресницами.

«Такими темпами он быстро доведет ее до нужной кондиции», — подумал я, пожалев, что уступил инициативу попутчику в ухаживании за такой красивой и культурной девушкой.

... Поезд мерно стучал колесами, в соседних купе уже спали, а у нас бушевало веселье. Михаил вынул из чехла гитару, которая лежала на другой верхней полке, и тронул струны.

— А ну-ка, «Очи черные», А? — обратился он к Саше.

— А нас не вытурят из поезда?

— Нет. У нас есть верный защитник. Не так ли, Николай?

— А я тут причем?

— Мне кажется, что вы из милиции. Не так ли? — спросил Михаил.

— Что вы! Бог миловал. Я представляю здесь интересы туристического бизнеса. Хотите, прокачу вас бесплатно, крошка, по всем историческим местам Питера?

— Ой! Как хочу! Я впервые еду в этот чудесный город, — захлопала в ладоши Саша.

— Ну, так как же? Будем пить или петь? — спросил Михаил.

— Эх! Пить будем, и гулять будем... — обреченно махнула она рукой и подняла рюмку.

— А можно на брудершафт? — глаза Михаила, казалось, «пожирали» раскрасневшуюся девушку.

— Нет! Еще не вечер, — энергично отмахнулась Саша, — лучше расскажите что-нибудь интересное.

— Рассказать? Это можно. Но про что?

— Про зигзаги любви, — ввернул я.

— Гм... Тогда полное внимание. И, чур, не перебивать, когда дойду до интимных мест. Тут, знаете, из песни слова не выкинешь. Случилось это этак лет девятнадцать тому назад. Как-то пригласил нас с женой мой начальник на свое семенное торжество. Увы, уже забыл какое, по-моему, это был ее день рождения, но хорошо накрытый стол и несравненную по красоте молодую хозяйку дома запомнил на всю жизнь. Кстати, это произошло в вашем Севастополе, — повернулся Михаил к Саше.

— Так чем же сразила вас эта дива? — нетерпеливо спросил я.

— Это была женщина лет двадцати, примерно вашего возраста, Сашенька. Высокая, стройная, с длинными ногами, яркая блондинка с голубыми, как ваше море, глазами и пухлыми алыми губками. Но это еще не все. Мало ли на свете красивых блондинок. Чем она сразила всех мужчин в нашей компании, да и женщин тоже, как мне думается, так это своим платьем.

— Небось, от самого Кардена? — улыбнулась Саша.

— Не знаю от кого, но такого я никогда не видел. Это было не платье, а форменная рыболовная сеть. Представьте себе полуголую женщину, на которой надето платье в крупную клетку, связанное из белой капроновой бечевки. Это же форменный аквариум. На ней не было лифчика, и соски торчали в квадратиках сетки, сверкая розоватыми пятачками. Трусиков на ней, собственно говоря, тоже не было. Их заменяли две веревочки: одна по поясу, другая между ягодицами. Даже волоски в «интересном» месте не прикрывали.

— Очень смелый наряд, — мечтательно вздохнул я, сожалея, что такого мне никогда не приходилось снимать с женщины.

— Да. И что самое удивительное. Она держалась в нем так просто и непринужденно, что создавалось впечатление, будто носила его каждый день. Гости поначалу были просто ошарашены, некоторые шокированы, но по мере общения постепенно привыкли и потом уже не так напряженно воспринимали этот наряд хозяйки дома, как в первые минуты.

Веселье разгоралось, и становилось ясным, что гвоздем всей программы вечера стала хозяйка дома. Мужчины выстроились в очередь, чтобы потанцевать с ней. Представляете, как это было заманчиво обнять в танце фактически голую женщину на глазах у всех.

— Да. Это, безусловно, настоящий шик, — поддакнул я.

— Ой! Как круто! — поддержала меня Саша.

— А как же ее муж? Неужели в его груди не шевельнулся червячок ревности? — спросил я, пригубливая рюмку.

— Что вы! Мне казалось, что он был на седьмом небе от такого оглушительного успеха своей половины.

— Представляю, какой кайф для мужика подержать в руках такую фею, — мечтательно вздохнул я, видя, как рука Михаила уютно устроилась на коленке девушки и больше не покидала ее.

— Да. Красота женщины — страшная сила. Я тоже не мог оторвать от нее жадных глаз, а когда мы медленно закачались в тягучем танго и мои ладони сквозь веревочные квадратики ощутили тепло ее ягодиц, у меня возникло неодолимое желание овладеть ее прямо сейчас, здесь, в зале, на полу, на глазах у этих шаркающих «мустангов». Она заметила это и, смахнув каплю пота с кончика моего носа своим миниатюрным пальчиком, таинственно прошептала:

— Не дрожи. Спокойно. Каждому овощу — свое время...

— Мой «овощ» уже так созрел, что нет сил терпеть, — буркнул в ответ я.

— Хорошо. Через пять минут жду тебя на кухне, — лукаво улыбнулась она и щелкнула меня пальцем по кончику носа. Вскоре она незаметно растворилась в дверях,...