История из Нового Света

и мы опять вернулись к воспоминаниям, а эту тему корректно замяли. Но я то знал, что фото такого содержания в этой папке было далеко не единственным, и через десяток минут на экране Анечка сидела на стуле, раздвинув ножки в полупрозрачных стрингах, которые практически не скрывали их содержимое.

— Всё. Выключай быстрее! Ерунда какая-то, не понимаю, как эти фотки сюда попали — почти распсиховалась жена.

Я выключил, но механизм был запущен, и с этого момента парни уже не могли смотреть на Анечку, как смотрели на неё раньше. И её халат как будто стал для них прозрачным. Особенно остро на произошедшее, естественно, отреагировал Дима, он практически перестал говорить.

Я решил продолжить игру и, когда народ уже изрядно подпил, я объявил танцы. Быстрые танцы сменились медленными, и у парней появилась реальная возможность прикоснуться к тому прекрасному, что имели счастье час назад наблюдать на экране компьютера. С превеликим удовольствием я наблюдал за танцем Ани и Пчёлы. Он так прижал мою жену к себе, что я начал переживать за её здоровье. Руки его периодически соскальзывали на попку Анечьки, всякий раз, когда он поворачивался ко мне спиной, думая, что я ничего не замечу. Однако он забыл о зеркальном серванте, в отражении которого я видел весь процесс. В эти секунды он так жадно сжимал ягодицы моей жены, что, казалось, он разорвёт их пополам. Ане каждый раз приходилось стеснительно убирать его руки.

— Заканчивай это, — сказала Аня, когда мы вышли с ней на кухню, завтра Лёша рано проснётся, к тому же сейчас такое произошло, что я даже не знаю, как тебе рассказать.

— Ну-ка, интересненько, рассказывай, — начал выпытывать я.

— В общем, твой Димон только что так прижался ко мне во время танца, что чуть не проколол меня своим... ну ты понял чем. А потом в конце эта штука у него в штанах странно запульсировала, и он сразу после танца побежал в ванную. По-моему он кончил.

— Офигеть, бедолага. Слишком насыщенный для него был вечер, ладно, заканчиваем — отшутился я, и вскоре выпроводил своих закадычных друзей восвояси. Естественно с песнями и парочкой тостов «На посошок».

Мы остались одни. Такое развитие событий изрядно завело меня, поэтому я не стал ждать, пока мы отправимся в постель, и поимел жену прямо на кухонном столе. Кстати, когда я снял с неё халат, то понял, от чего так предательски быстро кончил Димка. Анечка под халатиком была совсем нагая, на ней не было даже трусиков.

— Не понял, — спросил я — ты что, весь вечер была без трусиков?

— Ну да. Вы когда в дверь позвонили, я только из ванной выскочила, не успела одеть, а потом как-то в суете и забыла.

Скорее всего, Анечка немного темнила, и трусиков на ней не оказалось сознательно. Несмотря на природную скромность, было в ней что-то от эксгибиционистки, это я заметил давно. Она частенько нагишом разгуливала по квартире, и в таком виде могла подойти к окну или выйти на балкон, развешивать бельё. Впрочем, все женщины любят показывать себя, видимо, это в них заложено на генетическом уровне. Тем более моей жене есть, что показать, и я совсем не был против. Больше скажу, меня это даже заводило.

А ещё я заметил, что после того, как Аня закончила кормить Лёшку, к ней вернулось либидо. Причём вернулось в двойном размере, и порой я просто с ним не справлялся. Мне кажется, что Аньке стало мало меня в постели, потому как практически после каждого секса, она хотела ещё, а мне уже было достаточно, наверное, сказывалась разница в возрасте в десять лет, мне на тот момент было уже тридцать шесть. Специально для таких случаев я приобрёл в сексшопе несколько игрушек, которые заменяли меня, когда мужские силы оставляли.

Выходные были полностью заняты последними приготовлениями к поездке и пролетели быстро.

Наступило время отъезда, как говорится, понедельник — тяжёлый день. Сумки, коляска, рюкзаки, постоянно плачущий ребёнок не добавляли романтизма и без того сложному перелёту, но худо-бедно поздним вечером понедельника мы оказались в Новом Свете. Сил не было ни на что, поэтому мы просто перекусили, приняли душ и отправились в постель.

Что может быть прекраснее яркого тёплого солнечного утра на море? Нашему младшему члену семьи, видимо, больше всех не терпелось впервые увидеть море, поэтому Лёшка послужил нам будильником.

Необходимо было решить все организационно-финансовые моменты с хозяином коттеджа, в котором мы поселились. Его звали Евгений. Крепкий плечистый тридцатилетний мужик с тёмными волосами и голубыми глазами — татаро-монгольское наследие. Ну конечно, это же Крым. Хозяин выглядел, как модель с обложки женских журналов, что навело меня на мысль о непростом совпадении, ведь этот коттедж Аня выбирала без меня в группе в Вконтакте, и сама вела все переговоры в переписке.

Немного о доме. Он, кстати сказать, был небольшим, рассчитанным на одну семью. На первом этаже располагалась большая гостиная, уборная, ванная комната и кухня, а на втором — три небольших комнаты, в одной из которых и поселились мы, а в другой, судя по всему, жил сам хозяин. Возле дома было очень красиво, всё засеяно зелёной травкой, на которой располагались различные сказочные фигурки, имелись качели, небольшой фонтанчик. В целом дом казался весьма ухоженным и говорил о явном благополучии его хозяина, который брал постояльцев на лето, скорее всего, просто так, дабы не было скучно, так как сам являлся холостяком (это мы поняли из первой беседы).

Евгений уверил нас, что мы будем в доме одни, ну, конечно, не считая его. А также обрадовал ещё одной приятной новостью. Оказалось, третья на этаже комната пустует, и в ней есть небольшой диванчик, который можно использовать, как детскую кроватку для Лёшки. Это было замечательно, так как в таком случае ночами мы с Анечкой оставались одни в комнате.

У нашего утреннего разговора с хозяином был ещё один ключевой момент, на который я, как человек склонный к аналитическому мышлению, обратил внимание. Всё время, пока мы разговаривали, Евгений с ног до головы разглядывал мою жену, которая в это утро появилась перед ним в купальнике, скрытом лишь полупрозрачным сари. Может, мне показалось, но он смотрел на неё, как путник, шедший неделю по пустыне, смотрит на мороженое. А моё «мороженое» в свою очередь «таяло» при виде Евгения, периодически во время разговора, поправляя причёску — явный знак симпатии. Всё это навело меня на мысль, что наша семья оказалась в этом коттедже также неслучайно. Возможно, этот радушный хозяин ежегодно тщательно подбирал себе постояльцев. И, скорее всего, в основные критерии его отбора входили не доброта и щедрость гостей, а кое-что иное.

Итак, я сделал вывод, что моя жена и хозяин коттеджа выбрали друг друга по внешним признакам обоюдно, может, даже невербально. И здесь мне стало немного обидно, ведь, по сути, я оказался третьим лишним в этом дуэте природной красоты. Что скрывать, этот Евгений, был чертовски сексуален. Я, конечно, тоже не урод, но до него, признаться честно, мне было далеко. Однако в этом заключался и положительный результат, который приподнял чувство моего собственного достоинства на небывалый уровень, ведь Анечка являлась моей женой и воспитывала моего ребёнка, а не этого Плейбоя.

— Пусть смотрит и глотает слюни, — подумал я — однако следующие две недели мне придётся выдерживать небывалую конкуренцию, надо быть на высоте.

После того, как решили все проблемы с хозяином, мы отправились на пляж. И практически целый день (исключение — небольшой перерыв на сон) провели там.

Вечером Евгений нас приятно удивил шашлыком из баранины, который по его словам он устроил в честь приезда гостей. Мы быстренько сбегали в ближайшую лавку и прикупили пару литров массандровских вин. Весь вечер хозяин был самим радушием, рассыпался в комплиментах к моей жене и пытался проникнуть в доверие ко мне. Надо сказать, у него это получилось. Своим гостеприимством, добротой и характером балагура он убил сразу двух зайцев. Аня, явно не пожалевшая, что прибыла на отдых именно в это место, весь вечер хохотала. А я? Я тоже проникся к этому парню. Было в нём что-то, что располагало к нему сразу в первые минуты общения. Позже к нам присоединился друг Жени, Анатолий. Тоже неплохой малый.

В общем, можно сказать, что в первый вечер мы сразу подружились с хозяином. Он рассказал, что селит людей у себя не для заработка, а просто, чтобы знакомиться с новыми людьми, узнавать что-то новое. Рассказывал, что каждый год старается взять семью из разных уголков России, а порой приезжают люди и из других постсоветских стран. И действительно, деньги, которые он запросил с нас за проживание, были минимальными. Вначале, там, в Архангельске я даже подумал, что это какой-то развод, что не может дом, который был на фотографиях, обойтись нам так дёшево. Мы веселись во дворе до четырёх утра, пока Лёха, убаюканный морем, без задних ног спал в комнате под присмотром радио-няни, которая нам в эту ночь так и не понадобилась.

«Ранним утром» примерно в 11. 00 мы проснулись и начали собираться на пляж. Ане на глаза попался набор купальников, который подарил Пчёла.

— Что думаешь, может надеть? В них можно неплохо загореть, — обратилась ко мне Аня. Она действительно была очень жадной до загара. Хотя, может быть и другие, описанные мной выше чувства, подстегнули её к мысли облачиться в эти ниточки-треугольники. Мне это было не важно. Я всегда считал, что если ты обладаешь каким-то сокровищем или шедевром, и не можешь этим похвастаться, то от него нет никакого толка.

— Конечно, надевай, — в предвкушении фурора на пляже ответил я. А сам подумал — непременно нужно надеть солнечные очки, буду разглядывать чужих жён, пока их мужья будут пускать слюни на мою Анечку.

И я не ошибся. Дебютный фурор состоялся уже при выходе из дома. Мы встретили Евгения, который оторопел от того, что он увидел. Треугольнички едва закрывали соски на груди моей жены, благо бюстгальтеру не нужно было выполнять поддерживающую функцию, так грудь у Ани стояла дыбом и без всяких поддержек. Трусики-стринги открывали напоказ упругую попку. И всю эту красоту скрывала лишь прозрачная накидка. Аня, практически «в чём мать родила», пристала на суд первого зрителя в лице хозяина нашего дома. Это зрелище произвело на Женю впечатляющий эффект. Во время нашего короткого минутного разговора он сглотнул слюну несметное количество раз, словно неделю перед этим не пил. И неизвестно, чем бы эта встреча закончилась, будь мы в первобытном обществе.