Заднеприводные жёны. Часть 4

От автора: Постаралась побыстрее написать продолжение, раз уж очень просили в личку! Опять-таки много грубых слов, выражений, матов! Ну вот такая я! Считаю, что в моих рассказах должно быть именно так. Так что если вам грубость и маты в рассказах не нравятся, то не надо читать! Заранее предупреждаю.
P. S. Осторожно, реалисты! Опасность! Большие гипертрофированные члены возвращаются!

Таша поднялась на колени, пылающая от возбуждения, но всё ещё немного нерешительная.

Она повернулась и увидела себя в одном из зеркал. Она тоже была вся в пятнах от помады. Обхватив свои груди руками, она посмотрела на жирные красные мазки, которые окружали ее напряжённые соски.

— Ты знаешь, где бы мне хотелось отпечатков твоей губной помады, — ухмыльнулась Катя, вытянув ноги и раздвинув бёдра.

Губки её пизды призывно раскрылись, поблескивая от влаги и похоти.

— Садись на меня, — добавила она. — Я знаю, что вы с Климом периодически балуетесь позой 69. Единственная разница будет в том, что на этот раз ты не получишь члена в рот.

Уже было слишком поздно, чтобы задумываться о происходящем между ними, поэтому Таша взобралась на подругу и устроилась на ней так же, как она сделала бы, если бы под ней был Климент.

Лёжа снизу, Катерина начала гладить «булочки» Таши, а её рот начал приближаться к тёмному меху её киски. Она поцеловала щель, затем лизнула её влажным, шершавым, как наждачная бумага, языком вверх и вниз. Её руки курсировали по упругой коже Ташиных ягодиц.

— Ну? — обратилась она к Таше. — Чего ты ждёшь?

Таша наклонилась вперёд, к пахнущей блядством промежности. У киски Кати, когда она была возбуждена, был сильный запах — мускусный, слегка рыбный аромат, — и губы Таши немели всё сильнее, когда она приближалась к ней всё ближе и ближе.

Она прижала рот к киске, смачивая губы в соках, которые вытекали из Катиного отверстия. Её руки легли на половые губы подруги, и она нежно раздвинула эти «крылышки», открывая вид на скользкую, алую плоть нутра её новоиспечённой любовницы.

Раньше она никогда не видела пизду на таком близком расстоянии, и она долгое время пристально рассматривала сам вход во влагалище. Ей казалось, будто оно жадно глотало воздух, трепетало и вибрировало в ожидании ласок её языка.

— Назвался груздем-полезай в кузов, — подумала Таша и открыла рот, и, высунув язык, начала нерешительно «лакать» щёлку Кати.

Её глаза расширились, когда она впервые почувствовала вкус киски. Нет, на самом деле она не впервые продегустировала вагину. Она любила слизывать свои соки с члена Клима, с его пальцев, его губ после того, как он заканчивал доводить её до оргазма. Так что, конечно, она знала, какая киска на вкус, хоть, как говорится, и «из вторых рук».

Но это было нечто другое — теперь она сама шевелила языком внутри сочащейся щели другой женщины, слизывала запах чужой пизды. Она работала языком назад и вперёд, окуная его в Катины жидкости, смакуя горячий вкус манды, чей запах наполнил её ноздри, заставляя кончик её языка трепетать от возбуждения.

— О, да, детка, — услышала она скулёж Кати в промежутке между нежными, голодными посасываниями подругой её, Ташиной, пизды.

Таша завиляла задницей, размазывая соки из своей мокрой дырки по всему лицу Кати, широко раздвигая свои бёдра, чтобы позволить этим измученным жаждой языку и рту атаковать её лоно.

Она наклонилась вперёд, врываясь в Катино влагалище с дикой сексуальной жадностью, которую она больше не могла отрицать или каким-то образом обосновать.

Теперь она с яростью атаковала Катю, расширяя её пизду пальцами, пока она не почувствовала, как Катя дрожит и вытягивается в струнку под ней. Она действительно трудилась своим лицом в этом жарком отверстии — лизала, целовала, сосала его.

Казалось, она точно знает, что делать. Это была самая восхитительная, самая волнующая часть всего этого действа. Как только она начала сосать пизду, она действовала так, как будто она делала это все свои двадцать пять лет, как будто она жила только ради вкуса киски у себя во рту, ради ощущения жёсткого волнистого клитора, дрожащего под её языком!

И, казалось, она точно знала, что пришло время, чтобы жёстко отсосать этот трепещущий «заострённый» клиторок, в то время как она «фаршировала» Катину киску четырьмя пальцами полными вожделения. Да! Дикий, судорожный стон в ответ говорил, что она движется в правильном направлении!

Она запихивала свои пальцы всё глубже, в то время как её губы, зубы и язык целовали, грызли и горячо, демонически лизали затвердевшую розовую кнопку возбуждённого клитора Кати. Он набухал, как крошечный член, между губами Таши, и она сосала его так же ненасытно, как она когда-либо заглатывала вздыбленный и вздутый ствол Клима.

Всё, что они делали до этого, было просто прелюдией. «Сейчас» они трахались! Еблись, как две ненасытные шлюхи! Таша полностью осознавала это как на слух, — дикие, похотливые стоны и всхлипы заполнили комнату, — так и языком, вылизывая всё, что вставало у него на пути, и она почувствовала... Боже, она могла попробовать на вкус! — внезапно обрушившийся на Катю оргазм, наполняющий её ротик горячими медовыми струями из Катиной возбуждённой пизды.

Она накрыла верхнюю часть пизды своим ртом, всё ещё орудуя пальцами в дырке, и начала сосать ещё сильнее, приближая Катю ещё к одному оргазму. Ей казалось, что она умрёт, если сама не ощутит апогей этой безудержной ебли, но Катя, несмотря на конвульсии, продолжала «пожирать» её киску, поэтому Таша знала, что она тоже рано или поздно кончит.

Катя засунула палец в киску Таши, ввинчивая его туда-сюда. Глаза Таши выскочили из орбит, когда она почувствовала, что язык её подруги скользнул вверх, атакуя бутон её девственного очка.

Хорошо, не на 100% девственного. В конце концов, после того как Клим немного полизал там сегодня утром, он на мгновение вошёл в её «туза», засунув свой большой твердый член в нежную крошечную дырочку, пусть это и была только головка. Но при всём при этом считалось, что очко Таши находилось на своей «первой прогулке».

Катин язык трудился в глубокой «впадине», вкручиваясь и проворачиваясь в прямую кишку Таши. Таша извивалась, задыхалась и стонала — настолько её переполняли чувства. В данный момент её уже ничто не могло побеспокоить, тем более такая «обыденность», поэтому она продолжала лизать Катину киску.

Она всё также держала пальцы внутри дырки подружки, но теперь она была в своём собственном предоргазмическом путешествии, стонала и корчилась, пока один палец орудовал глубоко внутри её пизды, а язык разжигал пожары прямо внутри отверстия её жопы.

— Оооо, я кончааааююююююююю... — судорожно застонала она, и это было правдой.

Её киска била фонтаном соков, и Катя жадно пила их — её рот быстро рванул вниз, чтобы поймать струи, высвобождающиеся из влагалища Таши. Она облизала дрожащий девичий «разрез», пока за первой порцией кончи не последовала вторая, и она протолкнула свой язык почти так же глубоко в лоно Таши, как и свой палец.

— Трахай меня, еби меня, — застонала Таша.

Её тело источало пот из каждой поры, в то время, как она качалась и извивалась сверху Катерины. Она снова оседлала пиздой лицо Кати, заливая подругу мощным фонтаном из киски.

И когда «пожары» начали немного угасать, Катя решила поменять способ «атаки», намереваясь показать Таше, что это даже близко не всё, на что она способна. Она злобно ущипнула «булочки», заставив Ташу взвизгнуть от внезапной боли, а затем она сильно натянула бледные «холмы», раздвигая их широко и обнажая заднее отверсти, чтобы уделить ему всё её внимание.

Она облизывала сфинктер, обильно смачивая его слюной, вводила язык внутрь, и то вылизывание жопы, которым она одарила Ташу ранее, было лишь тенью того, что происходило сейчас. Она ввинчивала свой язык в анус, шныряя им внутрь и наружу, как колибри,...