Клептоманка. Часть 2: Воссоединение

— Катя, вот, — Аня передала подруге довольно увесистую коробку. — Здесь все, что я у кого-то когда-то взяла. Вы свои вещи отберите, а с остальными я не знаю, что делать, как их возвращать. Нельзя же просто сказать, что вот я взяла и теперь возвращаю. Возьмите себе тогда, будет ваше.

— Ты хоть понимаешь, что ты предлагаешь? — Катя, открыв коробку, изучала содержимое. — Во-первых, так делаешь ты, а не мы, не путай. А во-вторых, я не хочу, чтобы кто-нибудь увидел у нас эти вещи и решил, что воры мы...

— Извини, не подумала...

— Не перебивай. Ты, пока голой у столба стояла не перебивала? Вот и сейчас не перебивай. Да, тут есть несколько ценных вещей, которые надо будет вернуть, я сочиню какую-то правдоподобную историю. Мне из-за тебя врать придется, оцени ситуацию! Остальные вещи либо не очень ценные, либо я не знаю чьи они. Может ребята знают. Но большую часть, думаю, придется выбросить. А что за деньги тут?

— Это за брошку, твою. Она потерялась. Вроде ничего больше не терялось. Но если что-то вдруг отсутствует — ты скажи, я заплачу.

— Скажу, не сомневайся. Сколько же добра-то ты нахапала!

— Я за это уже заплатила. И вообще занятия скоро начнутся, мне пора. Я уже просила отца, чтобы устроил мне перевод в другое место, куда угодно. Скоро мы никогда не увидимся, а до тех пор, если можно, не подходи ко мне и не отравляй жизнь. Я пытаюсь все забыть.

— Погоди секунду, я тоже хочу кое-что сказать. Мы посовещались и решили, что тебе не обязательно никуда уходить, никто против тебя ничего не имеет. Можешь даже в общую компанию приходить, там вообще никто не знает, что ты сделала. Только не воруй больше.

— Нахрен мне такая компания?! Сволочи вы и садисты!

Тут Катя внезапно осеклась, потому что получила пощечину. Благо в туалете университета, где они собрались, в тот момент больше никого не было, только Ира стояла у входа на шухере.

— Я не давала повода себя оскорблять. Наказана ты была за свои преступления. Нифига себе коробенция! — Катя помахала в воздухе коробкой, прислушиваясь к звуку. — Я конечно верю, что тебе не понравилось стоять голой перед парнями, но виновата была ты сама.

— Давай я уже пойду и постараюсь побыстрее перевестись отсюда. Прощай.

Несколько дней все шло своим чередом. Занятия, шопинг, спорт, Катя неплохо и плавала, и конечно встречи с друзьями. Когда удавалось собраться в узком кругу сразу переходили на обсуждение недавних пикантных событий. И если поначалу, несмотря на самые приятные ощущения, несколько переживали, не перестарались ли, то вскоре начали жалеть, что не сделали чего-то еще. Причем все высказывали соображения, чем еще тот памятный день можно было дополнить, чтобы он стал еще более памятный, буквально у всех были свои идеи. Да хоть бы два лишних удара сделали или полюбовались в конце на минуту дольше, и то что-то. Или даже потрогали, вот об этом мальчики особенно жалели. Но поезд ушел, собственно, нужно было жить дальше.

Анюту с тех пор видели только на занятиях, от общения она напрочь уклонялась, причем даже самого мимолетного, даже здороваться перестала. В общем-то ее можно было понять, так что решили ее зря не нервировать и тоже перестали здороваться. Обидно, но ничего не поделаешь. Димон, который учился в другом универе, так вообще тосковал, увидеть хотел хоть одним глазком, хотя бы одетую. Это же какой комплекс ассоциаций должен сразу в мозгу появиться! Наконец его мечта исполнилась и удалось собраться всей компанией на дне рождения одного общего знакомого. До последнего не было понятно, придет туда Анёк или нет, но подфартило, пришел. Еще бы пообщаться удалось.

— Аня, здравствуй. Что стоишь здесь в тишине?

— Да уж точно не тебя жду. Ненавижу тебя. Всех вас! Так и знала, что здесь будете. Весь вечер, блин, испортили.

— Да мы понятно, что здесь будем. Это ты вроде со всеми хотела рвать отношения, это мы не знали, приедешь или нет.

— Ради вас что ли? Много чести. Мы с Игорем давно знакомы и ради вас его игнорить не собираюсь. Я даже не знаю, когда все случилось, я думала никого из вас не смогу выносить, особенно тебя. На занятия даже думала не ходить, заболеть на крайний случай. Сейчас вроде ничего, раны заживают, а ты бередить опять вздумала.

— Говоришь, попа заживает? Да погоди ты, не дуйся и не убегай. Шутка же! Чего ты такая ерепенистая? И сцены не устраивай, а то еще подумают, что мы встречаемся.

— Пха!

— Что такое, я тебя насмешила? Но вообще знаешь, я подошла не просто так. У меня есть предложение. Не перебивай, я доскажу. Дело в том, что у меня есть веские основания полагать, что в телефоне Яны находятся, как бы это тебе получше сказать, компрометирующие данные.

— А от меня-то ты что хочешь?

— Так я рассказываю, не перебивай. Ты же знаешь, что мы с ней не ладим?

— Еще бы не знать! Змеюка это еще та! Нет, до вас ей далеко, но все равно тварь редкостная! Так что ты хочешь-то?

— Мне нужен ее телефон. Я знаю, ты сумеешь добыть! Собственно не только мне, он всем нам нужен. Мы просто не знаем, к кому еще обратиться.

— Ну, а мне-то что с того? Вам нужен — вы доставайте. Да, она мне не нравится, но это еще собственно не повод красть телефоны. Как вы мне собственно весьма доходчиво и объяснили.

— Ну, видимо могут быть исключения. Нам собственно зачем это надо, не ради удовлетворить любопытство. Но мы хотим ее поспрашивать, а откуда это собственно, дорогая Яночка, у тебя такие красивые фоточки, почему на тебе там так мало одежды и все ли твои друзья их видели? И мы послушаем, что нам скажет дорогая Яночка, как она будет извиняться за все, что нам сделала и посмотрим, на что она готова, чтобы вернуть свои фоточки обратно.

— Иными словами, вы хотите ее шантажировать?

— Ну, с тобой же получилось. Да и вообще это грубое слово. Мы просто хотим, чтобы дорогая Яночка заплатила за свои доносы, придирки, за свой надменный тон и начала проявлять большее внимание к людям. Мы и тебя возьмем с ней поговорить. Ну как, достанешь телефон? Мы можем помочь, только скажи, что делать, отвлечь ее там, или еще что.

— Ну и предложение! То избили меня и унизили, то сразу просят помочь! Да еще просят сделать то, за что избили! Вы там рехнулись все, да? Нет, погоди, теперь ты не перебивай! Я до сих пор помню, как она разболтала, что это я принесла крысу в школу. Прикол же был, просто беленькая крыска, в магазине купленная, по классу бегает, все визжат! Алгебраичка вой подняла, будто ее резали! Так эта тварь же вообще в другом классе училась, узнала же, что это я, а я только самым близким подругам рассказала! Сдала меня, сука! До сих пор ее не простила. Ты бы знала, что со мной потом делали! — Аня поделилась сокровенным.

— Догадываюсь. Так поможешь? Ты сможешь поучаствовать. Она еще как расплатится за этот случай! — Похоже вырисовывалось, что подруга тоже может быть заинтересована в предложенном плане.

— Хорошо, сделаю. А там точно есть что-то компрометирующее?

— Я практически уверена. Телефон Диме отдашь, он как раз сейчас уезжает под благовидным предлогом, а мы тут останемся. Даже сможем вещи показать, если она нас вдруг заподозрит, хотя это вряд ли. Чем мы тебе можем помочь?

— Вообще не лезьте, своими делами занимайтесь, я все сделаю. Телефон Диме отдам, хоть его и ненавижу.

Через буквально пять минут телефон действительно был получен и парень спокойно уехал с ним, не вызывая подозрений. С Аней сегодня решили тоже не общаться, чтобы никого не насторожить. Трудно сказать, что может быть общего, между восстановлением старой дружбы, о конце которой только и говорили в последние дни, и пропажей телефона у общего недруга, но мало ли, вдруг кто додумается связать. Решили не рисковать на этот счет. В свое время все конечно непременно выяснится, но это будет в свое время и в своем месте.

Возле Яны тоже решили не светиться, зачем, спрашивается, если дело сделано? Да, было бы любопытно понаблюдать за ее реакцией, когда ...