Горячий поклонник. Часть 4: Незабываемая съемка

певица не повисла на его руках, не держась на подкашивающихся коленях, Антон жестко усадил ее в кресло. Вновь боль и жгучее желание смешались в одно. Еще и перед ее лицом раскачивалось живое орудие сексуальных пыток.

— Соси! Или нужно особое приглашение?! — вывел ее из облака жуткого возбуждения голос мужчины. И она, глядя в глаза ее самому лучшему любовнику, взяла в ротик так уже полюбившийся член. Свои соки и вкус любимого мужчины в одном... стоит ли говорить, как это заводит!

Нана насасывала с удовольствием, то вынимая и облизывая всего вдоль, играясь языком с головкой и крайней плотью, вылизывая нежные яички, то проглотив жезл почти до самого основания, сжав головку горлом. Всё это время в ней жужжал красный красавчик, подгоняя девушку активнее работать ротиком. Она елозила на кресле, широко расставив ноги и пальчиками лаская себя спереди.

— Хочу твою жопу, Нана! — вдруг зарычал мужчина, наблюдая за ее пляской на красном кресле с красным монстром в попке. Певица не заставила ждать — развернулась к нему спиной. Антон положил ее животом сбоку на подлокотник кресла, осторожно вынул силиконового напарника и сразу же заполнил освободившееся место собой. Нана ахнула — всё-таки игрушка, хоть и заводная, не ровня живому члену.

Крышу срывало уже у обоих — мужчина яростно врывался в попку певицы, красную, вздувшуюся полосками от его ремня. Красота — страшная сила, особенно страшная красота!

Актриса стонала так, что позавидовала бы озвучка порнофильмов. Наконец, заскулила, сжав коленки, задрожала в руках терзающего ее мужчины. Сжимающееся колечко вокруг подрагивающего от возбуждения члена сорвало все предохранители — зарычав, словно раненый зверь, Антон излил в любимую попку певицы своё семя.

— Вот теперь ты готова к съемкам, — улыбнулся мужчина, поцеловав девушку в шею, — и снаружи, и изнутри...

Он встал и снова прошел к столу, на этот раз взяв с него фотоаппарат.

— Это пока не профессиональная фотосъемка, а проба, — мужчина подошел ближе и сделал кадр раскинувшейся в кресле голой певицы. — Попозируй мне. Когда у тебя еще будет такой фотограф? — он посмотрел на себя. — Голый снизу любовник после секса...

Нана счастливо рассмеялась и села в кресле, согнув колени, раскрыв всю себя перед камерой.

— Супер, детка, — кадр. — Еще...

Сделав несколько очень откровенных снимков, он присел рядом с певицей в кресло и стал их пересматривать.

— Хочу, чтоб у тебя такое же было лицо на съемке... хорошо оттраханной любовницы со взглядом с поволокой...

— Хорошо... А фотограф... ?

— А фотограф — гей, — опередил он ее вопрос по поводу сексуальности фотографа, и они оба рассмеялись.

Мужчина чмокнул ее в губы и посмотрел на часы.

— А теперь одевайся, твое красное съемочное платье в шкафу.

За дверью кто-то процокал каблуками.

— Иди скорее, пришел твой визажист. Я позже еще выйду, только душ приму. А ты не пойдешь в душ, — усмехнулся он.

Он помог надеть на нее красное атласное платье с корсетом, без рукавов, поцеловал перед выходом и вывел к ожидающему визажисту.

— Здравствуйте. Вот Вам модель, — поздоровался он с девушкой. — Приготовите ее, и пусть она подождет меня, я должен довершить ее образ...

— Хорошо, Антон Николаевич.

Он ушел и вернулся уже, когда Нана предстала перед ним сущей красоткой, со сценическим макияжем и укладкой. Певица была одна.

— Ну как я тебе? — игриво улыбнулась Нана подходя.

— Офигенная! Но лучший твой макияж для меня — это порозовевшие щеки после оргазма...

Нана слегка засмущалась и потянулась к его губам за поцелуем.

— А как ты должен завершить мой образ?

Антон стал расстегивать ширинку.

— Что — ещё? Сейчас? — удивилась певица.

— На колени.

Немного посомневавшись, девушка приподняла подол и опустилась на колени.

— Думаю, тебе не надо говорить, что тебе надо с ним делать, — усмехнулся Антон, показывая в руках фотоаппарат. — И улыбайся, тебя снимает камера...

Девушка аккуратно взяла в рот член своего любовника, он сразу встал и распрямился внутри, заполняя собой влажное горячее пространство. Она брала не глубоко, стараясь не испортить макияж слезами, но сосала, как всегда, самозабвенно, причмокивая и постанывая. Антон любовался ею, поглаживая ее по голове, иногда делая горячие снимки.

Третий оргазм добывался долго, что у девушки припухли губы и свело челюсти.

— Наночка, лови всё, платье пачкать нельзя... — наконец, простонал мужчина на пике, и выстрелил ей в горло. Она еле смогла всё проглотить, и всё же потеряла один всплеск, упавший ей на щеку и потекший перламутровой слезой. Она облизала любимый член и только тогда встала.

— Теперь я готова, сенсей? — как ученица своего учителя, с улыбкой в голосе спросила она, потянувшись пальцем к щеке, чтоб убрать каплю.

— Готова, — улыбнулся он, поймав ее руку. — Только не убирай эту слезу, она и будет довершением твоего образа, — усмехнулся. — Фанатам понравится. А теперь беги...

Нана облизнулась, чмокнула мужчину в губы и пошла к выходу. Но на пороге вдруг остановилась. Подняла подол, стянула трусики и бросила их в Антона.

— Вот теперь готова на всё! — подмигнула и выпорхнула из комнаты.

... Вскоре фанаты Наны были неожиданно осчастливлены ее очень откровенными снимками в популярном журнале, известном, как «японский Playboy»...