Собеседование

ее раскрытые губы и ярко красные стенки влагалища. Они действовали как красная тряпка на быка, мужчина смотрел и тяжело дышал.
— Тихо Коленька, спокойно, мой мальчик, ты умничка! — поднимаясь и усаживаясь на стол спокойным голосом произнесла Елена, — успокойся, я же сказала что ты кончишь когда я скажу.

Она закинула ногу на ногу, закрывая обзор своих прелестей для Коленьки, отвела руки за спину и оперлась на них, выставив вперед груди. Она сидела, и каждая линия ее тела, каждый ее изгиб, вызывал не меньше желания чем ее распахнутое влагалище. Она сидела и с легкой ухмылкой рассматривала стоящего перед ней и дрожащего от возбуждения мужчину, глазами в которых опять загорались бесята.

— Коленька, все успокойся, давай поговорим о делах. — ехидно произнесла Елена Эдуардовна.
— Не могу, я не могу, — сдавленно просипел Коленька, — какие дела, я хочу вас. Я хочу целовать, ласкать вас... я хочу ебать вас!

И с порывом страсти шагнул к женщине. Обхватив руками ее голову, он притянул ее к себе и впился жадным поцелуем в губы. Он бешено целовал все что попадалось под его губы. Глаза, нос, лоб, волосы. Он целовал, целовал, целовал! И Елена отдавалась его ласкам, превратившись в мягкого послушного котенка. Коленька раздвинул ее ноги и попытался пальцами проникнуть в женское тело, но получил отпор. Мягко, но жестко она отвела его руки от низа своего живота, сжимая ноги. Тогда он обхватил ее за колени и слегка раздвинул их в стороны, изогнулся и вставил в образовавшуюся щель член. Этому Елена Эдуардовна не сопротивлялась и наоборот с интересом посмотрела на свои коленки, и изогнувшись подставила губы под поцелуи. Опустив ручку, обхватила член у самого основания, сложенными в колечко пальчиками. Любовники целовались, целовались жадно, страстно, и даже не целовались, а сосались наполняя комнату влажными чавкающими звуками. Бедра мужчины вибрировали, короткими частыми толчками загоняя член между женщины.

— Коленька... ну да... давай... еще, еще, еще... кончай... теперь можно... давай спускай... я хочу твою сперму... покажи мне как ты спустишь!

И Коленька показал. Откинув голову назад, он тяжело задышал и выдернул из ножек член, но не рассчитав сделал им движение вперед. Член со всего размаха врезался в острые коленки женщины, соскочил в ложбинку между ними, и припечатанный сзади бедер мужчины натянув уздечку и кожу на головке тревожно замер. Мужчина от неожиданности взвыл. Резко сдал бедрами назад, освобождая член из плена, охнул, обхватил рукой натянутый орган, дернул его и спустил! Жирная белая капля выстрелила из головки и свернув на солнце плюхнулась на бедро Елены Эдуардовны, жирной белой кляксой растекаясь по ее загоревшей коже. Член еще пару раз в холостую дернулся и замер, так больше и не выстрелив спермы. Мужчина, шумно выпустив из себя воздух, расслабленно упал на стул и тряпичной куклой обвис на нем. Елена Эдуардовна, выпрямившись села, внимательно осмотрела кляксу у себя на ноге и поковыряла в ней ярко красным ноготком, размазываю маленькую лужицу. Затем подняла пальчик, осмотрела и выгнув его вытянула руку в стороны тряпичной куклы.

— Коленька, мальчик мой, что это? — мягким воркующим голоском поинтересовалась она, но в этом мягком голоске было столько льда, что у меня по спине толпой, пробежали холодные мурашки.
Тряпичная кукла встрепенулась, собралась и тревожно замерла.
— Это сперма, — как то не совсем уверенно пролепетал Коленька. — Это моя сперма Елена Эдуардовна, — немного более тверже повторил он.
— Коленька, это херня какая то, а не сперма!, — злой кошкой прошипела женщина и взревев добавила — Это полная ХЕРНЯ! Ты слышишь меня, зятек!?
Зятек!? Я обомлела! Тяжело переваривая услышанное расплавленным от возбуждения мозгом.
— Ты в кого сегодня спустил, хер бродячий? Я тебя спрашиваю? — продолжая шипеть женщина — Ты чью пизду сегодня оплодотворил? Отвечай! Людку? Секретаршу? Ты думаешь я не знаю? Я всех блядей твоих знаю... Что молчишь? Отвечай! Я хочу знать кто она!
Коленька обледенел, и как школьник на уроке пролепетал — Ну какая Людка! Какие бляди, мама! Это все Маша.

— Какая Маша? Я всех блядей твоих знаю, нет там никакой Маши.
— Как какая Маша? Жена...
Елена Эдуардовна порываясь еще что то сказать, так и замерла с открытым ртом.
— Ну вот, что ты мне тут брешешь. Я что? Своей дочки не знаю, что ли? Трахаться да, она любит, но к сперме она полностью равнодушна. И ты хочешь, чтобы я поверила в то что это она опустошила твои яйца? — с явным недоверием, но уже не так агрессивно произнесла женщина.
Коленька, почуяв что гроза проходит, со скоростью пулемета затараторил.
— Да, да, да... да мама! Это все Машка! У нее сейчас праздники... ей нельзя, а вы же знаете ее как она это любит, вот с утра и присосалась. Я знал, что мне нельзя сегодня кончать, но как я ей это сказал бы... Мама поймите меня...
Он еще что-то быстро говорил, но очередная электричка со свистом пролетела под окном. Я стояла на трясущихся ногах, оперевшись попой в какой-то шкаф у себя за спиной и автоматически теребила через тонкую ткань сарафана и трусиков свою пульсирующую писю. Я никак не могла переварить услышанное. Мама, теща, зятек, дочь... бляди... клубок и все ебуться! Я пыталась это переварить, но не получалось. Как такое возможно?

Электричка пролетела и в комнате установилась тишина. Зять замолчал, закончив свою оправдательную речь и свалив все на бедную Машу, молчала и Елена Эдуардовна, обдумывая услышанное.
— Значит так, дорогой мой зятек, — закинув ногу на ногу и покачивая острым мыском красной туфельки, наконец произнесла она — допустим сейчас я тебе поверила, но с Машкой я обязательно поговорю и если это была не она...
Елена Эдуардовна закрутила вокруг себя головой что-то ища и найдя подняла из кучки рассыпавшихся карандашей канцелярские ножницы.
— Так вот Коленька, если это окажется не моя Машка, я тебе собственноручно сделаю обрезание... под самый корешок! — и для большей убедительности пощелкала ножницами перед носом мужчины — Ты понял меня зятек? И поверь мне я это сделаю! Веришь?
Коленька, как-то подобрался и вжавшись в спинку стула непроизвольно прикрыл руками свое хозяйство.
— Да, да-да, конечно — прикинувшись китайским болванчиком, быстро закивал головой зятек.
— Не дакай, сколько раз тебе повторять, на мямли — властно, но уже мягче произнесла женщина — и еще ножницы выберу потупее. Так я не поняла, ты понял или нет? Не слышу?

— Я понял вас Мама, — на этот раз уже более уверенно произнес мужчина, — я все понял мама!
— Вот и умничка!
В комнате в очередной раз воцарилась тишина. Коленька, прикрывая руками свое сокровище, боясь пошевелиться, замер на стуле. Елена Эдуардовна, сев на край стола и оперевшись об него ладонями о чем-то задумалась, тихо продолжая болтать острыми кончиками своих туфелек. Взгляд ее застыл на приоткрытом окне, а губки растянулись в загадочной улыбке Мона Лизы. И только перестук колес и рев железного зверя вновь вернули любовников к жизни.
— Подай мне сигареты, — встрепенулся рыжеволосый шедевр.
Мужчина, от неожиданности встрепенулся и как на пружине подскочил и запутавшись в брюках, которые до сих пор опутывали его ноги, чуть не грохнулся на пол. Елена Эдуардовна хмыкнула и тяжело вздохнула. Коленька, удержавшись, подхватил пачку сигарет с зажигалкой с соседнего стола, и походкой японской гейши, засеменил к теще.

— Вот Елена Эдуардовна, держите.
— Ох и за что только моя Машка полюбила тебя, недоразумение? Отрежу и вообще любить будет тебя не за что! Кобель! — и приподняв ножницы опять ими щелкнула.
Мужчина попятился.
— Не бойся, — ухмыльнулась Елена, — мне твой хуек еще пригодится.
И легким движением руки стряхнула ножницы с пальцев, которые со звоном упали к ногам мужчины.
— И закажи счет на канцтовары. Все ножницы ни к черту, тупые. Дашь мне я подпишу и отдашь Людке в оплату. — подцепляя красными коготками сигарету из пачки произнесла ...

 Читать дальше →