После экзамена

без головного убора и стоите там бесконечно долго. Казалось, между её ног было ещё жарче.

Я сам покрылся потом, не мог больше сдерживаться.

Я взял Алёну на руки, и то, как она сильно обхватила мою шею, держась за неё, как маленькая девочка, заставило меня улыбаться. Я положил её на стол, перед этим постелив там свою рубашку (хотя бы немного защищу однокурсницу от пыли вокруг), расставил ноги девушки, а сам встал на корточки. Прильнул носом к её замечательной промежности. Пахло смазкой. Приятный аромат, который я обожаю у девушек. Мокро. Ткань вся мокрая. Я целую её девочку через трусики. Алёна массирует сосочки через лифчик. Я прошу однокурсницу снять бюстгальтер, и она покорно стягивает его одним движением руки, отбросив куда-то в сторону.

Надо же, из скромницы в похотливую рабыню?

— Хочешь, чтобы я сделал тебе куни? — целуя лобок, покрытый лёгким светлым пушком, шепчу я, с вызовом смотря Алёне в глаза.

— Хочу...

— Повтори!

— Я хочу, чтобы ты сделал мне куни.

Она не краснеет больше, ей это действительно хочется.

Девушка приподнимает попу, помогая мне стянуть лишнюю ткань, и я с жадностью падаю к её промежности. Там настолько мокро, что смазка стекала по её бёдрам, казалось, пачкала мою рубашку под телом Алёны и попадала даже на поверхность стола. Я с радостью раскрыл её половые губы пальцами, губами, осторожными касаниями, стал целовать там. Набухший бугорок клитора я активно «бил» языком, то и дело двигая им вверх-вниз, влево-вправо. Алёна извивалась на столе как змея, спрятанная в мешке, и не знала, куда себя деть. Я наращивал темп, и чувствовал, что не могу больше держаться. Такое ощущение, что член сейчас разорвал бы мои брюки на мелкие кусочки.

Словно услышав мои мысли, Алёна забилась в неестественных конвульсиях и застонала в голос. Голос у неё был охрипший от возбуждения, как и мой, но такой приятный и ласкающий слух, что я не удержался и достал член из штанов, начав его надрачивать. Смазки стало больше, я старался слизать каждую капельку, вытекающую из её мокрой киски.

Я дал Алёне отдышаться, затем встал и сказал:

— Я тоже хочу.

— Повтори, — игриво сказала девушка, присаживаясь на столе. Её лицо будто посвежело, улыбка не сходила с лица. Я никогда её такой не видел. Мне стало неожиданно приятно.

— Я хочу, чтобы ты отсосала мне.

Долго ждать не пришлось. Алёна опустилась на коленки, и мне уже было плевать, что она испачкается. Сначала девушка изучила мой член, держа его в ладошках, а потом ювелирно, будто бы касаясь золота, прикоснулась к головке язычком, подразнила туда-сюда, и вобрала его в рот. Ей было тяжеловато, но от возбуждения я отключил в себе все эмоции, способные на сострадания. Намотав белоснежные кудри на кулак, я стал помогать однокурснице вбирать член как можно глубже в ротик. Видимо, это её первый опыт глубокого минета, потому что Алёна порой кусала меня зубками. Но я прощал, обращая внимания на её покорный и преданный щенячий взгляд, когда я обхватывал ладонями её светлое личико, освещаемое солнечными лучами, и буквально насаживал на член ртом.

Поняв, что я хочу большего, я кивнул головой, намекнув, как мне надоели оральные ласки. Девушка неохотно выпустила мой член изо рта и поднялась на ноги. Я на минуту отдалился к сумке, чтобы достать смазку. На всякий случай я ношу её с собой. Заодно достал презерватив.

Алёна, решив, что так надо, опёрлась о стол, встав в позу раком. Мне открылся прелестный вид её упругой, но худенькой попы, её промежность, из которой нетерпеливо вытекали соки. Возможно, я побываю там сегодня, но сначала мне хотелось другого.

Я прикоснулся к розовому колечку её ануса пальцем. Девушка тихо хихикнула, сказав, что ей щекотно. Удивительная реакция. Я помассировал его, затем выдавил огромное количество смазки так, что она соединилась с каплями её естественной смазки и потекла по бёдрам.

Один палец вошёл очень легко и быстро. Алёна изогнулась от новых волшебных ощущений. Второй палец проталкивался с трудом, но я рукой стал массировать клитор девушки, да и она гладила свои груди, поэтому удалось расслабиться. Двумя пальцами я трахал её в попку, рукой дрочил клитор. Алёна кричала, кусала свою ладонь, чтобы успокоиться. Но я знал, что я слишком хорошо.

Кто бы мог подумать, что наша скромница Алёна любит насаживаться попкой на пальцы.

Время пришло. Я натянул презерватив на разбухший до неприличных размеров член. Девушка выгнулась ещё сильнее, отдавая свою разработанную дырочку мне на растерзание. Я вошёл в неё и застыл, не двигаясь. Я же не изверг, ей нужно привыкнуть к новым ощущениям.

— Больно? — поинтересовался я.

— Нет, но необычно, — ответила она.

После «нет» я ничего не услышал. Я стал двигаться в ней. Член сжимало со всех сторон. Я уже не слышал ни своих стонов, ни стонов Алёны. Мы слились в единое целое, переживали одни и те же эмоции. Я совершенно забыл о том, как мне была неинтересна эта девушка. Чувствуя её внутри, я не хотел окончания этого момента.

Но всё хорошее рано или поздно заканчивается.

Пару последних резких толчков. Горячее семя. Прямо. Вовнутрь.

Я вынул член и раскрыл ягодицы Алёны, чтобы посмотреть на это. Незабываемое зрелище. Всё так же истекающая естественной смазкой промежности девушки, раскрывшийся анус и стекающая сперма, попавшая на половые губки и бёдра однокурсницы. Она, ослабнув, так и упала стоя на стол, при этом оставаясь стоять на ногах. Я прилёг рядом, так, чтобы наши лбы соприкасались, а глаза видели друг друга.

— Всё, — произнесла Алёна, еле-еле отдышавшись. — Ты свободен.

— С чего бы? — усмехнулся я, чмокнув её в губы. — У меня ещё поход в кафе.

— С кем? — удивилась она.

— С девушкой, которую я трахал в попу, — Я встал и видя, что Алёна не собирается подниматься, опустился к её шее сзади и прошептал на ухо: — В восемь жду тебя на Пушкино 75, не опаздывай.

Оделся и ушёл. Пускай подумает, хочет ли она, чтобы я трахал её ещё долгие, долгие месяцы.

Порой самые страстные и желаемые люди рядом с нами, но мы их попросту не замечаем. Домой я шёл с улыбкой на лице и вставшим вновь членом, представив, что будет, если Алёна придёт в кафе. А точнее, что будет после кафе, когда я буду провожать её домой...

Однако это уже совсем другая история.